Ганс - Сексуальная жизнь в Древней Греции
Кандавл очень сильно любил свою жену и очень гордился ее красотой. Он похвалялся этим перед другими и не успокоился до тех пор, пока его любимец Гиг не увидел его жену обнаженной. Гиг сопротивлялся изо всех сил, поскольку он полагал, что женщина, раздеваясь, лишает себя чувства стыда. Однако Кандавл не уступал и знал, как устроить так, чтобы Гиг, спрятавшись в супружеской опочивальне, мог подсмотреть за женщиной, раздевавшейся перед сном.
Как рассказывает Геродот, царица, узнав, что в спальне находится Гиг, вначале ничего не могла вымолвить от стыда. Затем она предложила ему условие: «Гиг, перед тобою теперь два пути; даю тебе выбор, каким ты пожелаешь идти. Или ты убьешь Кандавла и, взяв меня в жены, станешь царем лидийцев, или сейчас же умрешь, чтобы ты, как верный друг Кандавла, и впредь не увидел, что тебе не подобает. Так вот, один из вас должен умереть: или он, соблазнивший тебя на этот поступок, или ты, который совершил непристойность, увидев мою наготу». Пораженный ее словами, Гиг сначала не знал, что ответить… Тогда, видя, что выбор неизбежен, – или убить своего господина, или самому пасть от руки палачей, – он избрал себе жизнь и завладел и царством и царицей[39].
То, что флейтисты появлялись на частных застольях обнаженными или в косских одеждах, для обострения эротического напряжения, было подтверждено Гипполохом в описании свадебного торжества. Обнаженные девушки, а иногда и юноши приводились на частные пиршества, чтобы усилить действие алкоголя и оказать гостеприимство не только Бахусу, но и богу любви. Любимец Александра Македонского Анаксарх любил, когда вино ему наливала красивая обнаженная молодая девушка. Стоик Персэвс, доверенное лицо царя Антигона, передает, что однажды он присутствовал на застолье, устроенном царем, где разговор вначале имел серьезный и ученый характер. «Но по мере потребления вина среди других развлечений в зал вошли фессалийские танцовщицы, которые исполняли танец, не оставив на себе ничего, кроме пояса; это так развеселило присутствовавших, что они повскакали с мест и говорили, что царь – счастливейший человек, поскольку может позволить себе такой праздник для глаз в любое время». На свадьбе, о которой также рассказывает Гипполох, «нагие акробатки исполняли опасный танец с мечами и другие рискованные трюки, вроде выдувания пламени изо рта». Многочисленные образцы вазовой живописи, на которой представлены подобные исполнительницы, всегда изображают их либо голыми, либо в одних набедренных повязках, и это свидетельствует о том, что появление перед публикой в таком виде было явлением не редким, но, наоборот, особенно популярным в период эллинизма.
Учитывая свободу греков от предубежденности в отношении наготы, обнаженные люди также участвовали в действиях, связанных с поклонением богам, и это было вполне осознанно. Можно проиллюстрировать это утверждение одним примером. На изображенных художниками шествиях на Дионисийских празднествах обнаженные юноши и девушки открыто выставляли напоказ свою красоту. Было бы извращением рассматривать эти изображения только как акт свободного творения художников. Об одной из таких процессий, связанной с Вакхом, Лукиан эмоционально высказался следующим образом: «Они слышали странные рассказы от своих соглядатаев относительно его войска: будто его фаланга и воинские части состояли из бесноватых женщин, увенчанных плющом, одетых в оленьи шкуры и несших короткие копья, но не железные, а сделанные из плюща; у них были также небольшие щиты, которые издавали ужасающий шум, когда по ним ударяли, – их щиты напоминали бубны. Там также находились сельские юноши и девушки, которые плясали, потрясая хвостами и рогами».
5. Бани
Единственный случай, когда грек не мог видеть обнаженного тела, – это в общественной бане.
Еще с гомеровских времен существовал обычай купаться и мыться в море или в реке; и даже тогда роскошь горячей бани – ибо это считалось роскошью во всей Греции – была общедоступна. Горячая баня первым делом готовилась для гостя сразу по его прибытии. В бане его обслуживала одна или несколько девушек, которые поливали его теплой водой и «умащивали маслом»: это был весьма интенсивный массаж, поскольку они руками втирали масло, чтобы смягчить его кожу. Позже их место занял мальчик, который выполнял эти обязанности.
Знатные семьи имели индивидуальные бани, кроме того, почти повсюду были бани общественные, а в тех редких местах, где они отсутствовали, всегда в распоряжении публики были бани при гимнасии и палестре, как, например, в Антикире в Фотиде, сообщает Павсаний. Нельзя с определенностью сказать, были ли общественные бани в древности общими или раздельными, как это следует из отрывка Гесиода, поскольку выражение «женские бани» могло иметь смысл «бани для женщин» и «бани на женский манер», то есть с более горячей водой и более подходящие для женщин. Это согласуется с концепцией, что, по крайней мере, спартанцы, о чьих суровых нравах мы уже упоминали, запрещали пользоваться горячей водой, считая такую баню пригодной лишь для неженок, и продолжали мыться в реке Эвроте. В соответствии с фрагментом Гермиппа (Аф., i, 18), благовоспитанным юношам запрещалось мыться в горячей бане, что считалось пороком наравне с пьянством; когда говорят о банях, обычно имеют в виду горячие бани. Плутарх пишет, что Фокиона никогда не видели в общественных банях, а Демосфен говорит о том, что посещение бани моряками расценивалось как строгое нарушение дисциплины; с этим связано замечание Аристофана, предостерегавшего молодых людей против посещения бань, которые «изнеживают и расслабляют»; он отмечает также, что в старые времена бани не разрешали строить внутри городских стен. Платон в своем идеальном государстве одобряет бани лишь для стариков и нездоровых людей – суждение с нашей точки зрения бессмысленное, однако легко объяснимое особенностями теплого климата. Эта точка зрения менялась с течением времени, а после Пелопоннесской войны горячие бани стали повсеместным явлением, что явствует из многочисленных свидетельств античных авторов.
Помимо горячих бань, люди могли посещать парилки, упоминаемые Геродотом. Тем не менее подробное описание устройства античной бани с ее кабинами, помещениями, залами и т. п. не входит в задачи нашей работы. То обстоятельство, что люди мылись без всякой одежды, не требует специального уточнения. Если несколько авторов, кажется, упоминают о раздельных общественных банях – это следует объяснять не излишней скромностью и стыдливостью, но тем обстоятельством (неоднократно упоминавшимся), что греки исключили «прекрасный пол» из общественной жизни и что мальчики и молодые мужчины вполне удовлетворяли свои потребности в своей среде. Кроме того, женщины мылись совершенно голыми, как видно на изображениях вазовой живописи; лишь очень небольшое количество сцен в бане имеют изображение женщин, одетых в очень тонкие туники. Со временем, однако, появилась привычка совместного посещения бани; так, утверждение лексикографа Поллукса (который жил в правление императора Коммода) о том, что посетители бани пользовались банными накидками, нигде не находит подтверждения. В то же время он приводит цитату из комедии Феопомпа, который говорит о том же.
Если мы правильно поняли общий смысл высказывания, вырванного из контекста, в чем мы сомневались, то эта практика относится к очень позднему периоду. Кроме этого упоминания в комедии Ферекрата, я не могу привести ни одного свидетельства или литературного подтверждения в пользу использования особых банных полотенец, которыми прикрывали бы интимные места во время посещения бани в Греции.
Глава III
Праздники
1. Национальные праздники
Еще и в наши дни мы не перестаем восхищаться греческой цивилизацией и жить воспоминаниями о ней, поскольку наша цивилизация духовно неразрывно связана с античной. Насколько сильно греческая наука и искусство повлияли на современную жизнь и продолжают это делать, возможно, и не столь очевидно в данный момент, поскольку это стало общим местом с течением времени. Однако нет совершенства на земле; даже греки не были совершенны; в политике они допускали грубые ошибки, а их внутренняя раздробленность, большое количество соперничавших группировок, постоянный дух соревновательности, вероятно, были схожи с внутренней политической историей Германии. Словом, у греков отсутствовал политический или национальный центр. Даже знаменитое место их соревнований в Элиде на северо-западе Пелопоннеса, в сущности, центром не являлось, хотя такие центры с течением времени перемещались и обнаруживались в разных местах, объединяя на время всю нацию, так что даже хронологию свою они выстраивали по Олимпиадам, проводившимся раз в четыре года по всей Греции начиная с 776 г. до н. э. Эти и другие игры, разумеется, носили общенародный характер (точнее, были празднеством для всех демов); тем не менее греки были не в состоянии осознать полного единства нации, хотя во время проведения Олимпиад Экехейрие (божественное перемирие) сохранялось в течение пяти дней, и тогда, разумеется, приходило некое осознание принадлежности к единому народу.
