Владимир Шигин - Неизвестная война императора Николая I
Глава седьмая.
ТЕНЬ «РАФАИЛА»
Еще некоторое время после своего победного сражения Александр Иванович Казарский командовал «Меркурием». Война меж тем закончилась, начались мирные переговоры, обмены пленными. Последний выход в море на «Меркурии» для Казарского был достаточно знаменателен. Из воспоминаний бывшего начальника штаба Черноморского флота вице-адмирала В.И. Мелихова: «На траверзе Инады сошлись на рандеву два корабля, неприятельский и наш, бриг “Меркурий”. С борта “Меркурия” 70 пленных турок перешло на борт своего корабля. С борта турецкого судна 70 пленных русских перешло на борт “Меркурия”. Все семьдесят были русскими моряками.
Что же это были за пленные? Дело в том, что незадолго до подвига “Меркурия” на Черноморском флоте произошло чрезвычайное для российского флота событие. К “Меркурию” оно имело самое непосредственное отношение, а поэтому представляет для нас особый интерес.
Находившийся в дозоре неподалеку от турецкого порта Пендераклия фрегат «Рафаил» под командованием капитана 2-го ранга Стройникова был застигнут врасплох турецкой эскадрой и, даже не предприняв попытки вступить в бой, спустил перед турками свой Андреевский флаг. Обрадованные неожиданной победой турки включили захваченный фрегат в состав своего флота под названием «Фазли Аллах», что значит «Дарованный Аллахом». Случай с «Рафаилом» — для русского флота небывалый, а потому особенно болезненный. В негодовании были все: от бывших сослуживцев Стройникова до императора Николая.
Пленные, которых принимал от турок Казарский, и были с «Рафаила». Это были все, кто к моменту подписания мира остались в живых из команды фрегата «Рафаил», без малого двести человек. Среди них — и бывший командир бывшего «Рафаила» С.М. Стройников. Как гласит легенда, император Николай I запретил Стройникову до конца его дней жениться и иметь детей, сказав при этом так: «От такого труса могут родиться только трусы, а потому обойдемся без оных!»
Разумеется, что пришедшее вскоре после сдачи «Рафаила» известие о небывалой победе «Меркурия» было для Николая I особенно приятно.
В отношении же самого фрегата «Рафаил» император был не менее категоричен, чем в отношении его командира:
— Если когда-либо представиться возможность уничтожить бывший «Рафаил», то каждый офицер Черноморского флота должен считать это делом своей чести!
В указе император написал так: «Уповая на помощь Всевышнего, пребываю в надежде, что неустрашимый Флот Черноморский, горя желанием смыть бесславие фрегата “Рафаил”, не оставит его в руках неприятеля. Но когда он будет возвращен во власть нашу, то, почитая фрегат сей впредь недостойным носить Флаг России и служить наряду с прочими судами нашего флота, повелеваю вам предать оный огню».
…Долгое время Казарский и Стройников приятельствовали, соперничали в продвижении по службе: Казарский командовал старым транспортом «Соперник», а Стройников — бригом «Меркурий». Впрочем, перспективы у Стройникова были многим лучше, чем не только у Казарского, но и у многих других офицеров. Еще недавно Стройников состоял в адъютантах у командующего флотом, причем пользовался расположением не только самого Грейга, но и его всесильной гражданской жены. Ниже мы еще подробно остановимся на личности супруги адмирала Грейга. Пока же констатируем тот факт, что, судя по всему, Стройников был весьма тесно связан и с полусветом Николаева, причем весьма удачно извлекал из этого свою выгоду. Помимо всего прочего Стройников являлся и георгиевским кавалером, правда, свой крест 4-го класса он получил не за одновременный подвиг, а за 18 морских кампаний. Чтобы получить крест за морские кампании, надо было иметь еще и «удостоение начальства». Такое «удостоение начальства» у Стройникова имелось. Именно такой вывод можно сделать из послужного списка «удачливого» капитан-лейтенанта.
К служебному соперничеству Казарского со Стройниковым прибавилось и их соперничество в любви. Исследованием этих отношений занималась в свое время известная севастопольская писательница Валентина Фролова. По ее версии, оба офицера были влюблены в одну и ту же женщину — молодую вдову морского офицера Вознесенскую. Оба были принимаемы в ее доме, но если к Казарскому вдова относилась чисто по-дружески, то Стройникову Вознесенская отдавала явное предпочтение. Возможно, что в данном случае помимо любви имел место и простой расчет: быть женой любимца Грейга, которого ждала блестящая карьера, было куда заманчивей, чем числиться в женах небогатого офицера, не окончившего даже Морского корпуса!
Разумеется, последовало выяснение отношений, в результате которого Казарский получил отставку по всем пунктам, а Стройников вскоре обручился с Вознесенской. Жених с невестой решили, что свадьбу отпразднуют после окончания боевых действий.
О капитане 2-го ранга Стройникове историк Черноморского флота писал так: «…Последний не отличался особенными способностями… всегда пользовался репутациею опытного и храброго офицера; будучи еще мичманом, в эскадре вице-адмирала Сенявина в Архипелаге, Стройников был награжден орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом за храбрость, оказанную 15 июля 1807 года в сражении на бриге “Богоявленск” с турецким флотом, и при защите Тенедосской крепости… находясь в продолжение этого времени на важнейших крепостных батареях; в 1828 году, командуя бригом “Меркурий”, за взятие турецкого судна с войском, следовавшим в подкрепление Анапского гарнизона, получил орден Св. Анны 2-й степени; при атаке Ахиолло… командуя фрегатом “Рафаил”, Стройников действовал мужественно, заняв позицию, в которой подвергался огню всех неприятельских батарей; наконец, доказательством доверенности к нему начальства может служить поручение ему, 2 мая того же года, отряда судов для овладения Агатополем. Обойти Стройникова при назначении на суда командиров, было бы несправедливостью, к которой не представлялось ни малейшего повода».
Разумеется, что когда освободилась вакансия командира только что спущенного на воду фрегата «Рафаил», начальство без долгих раздумий предпочло Казарскому и подобным ему любимца николаевского полусвета Стройникова. Тогда казалось, что карьера его обеспечена…
Сдача в плен новейшего фрегата «Рафаил» произошла всего за три дня до подвига «Меркурия». Но и это не всё! И бывший командир «Рафаила» Стройников и остальные офицеры фрегата во время боя «Меркурия» находились на борту линейного корабля капудан-паши «Селимие» и были свидетелями этого боя. Интересно, какие чувства испытывал Стройников, когда на его глазах его бывшее судно, под началом его старого сослуживца, в самой отчаянной ситуации сумело выйти победителем?
Что же представлял собой «Рафаил», и каковы были обстоятельства пленения нашего фрегата?
Черноморский фрегат «Рафаил» был спущен в начале 1828 года и вступил в состав флота под началом капитана 2-го ранга Юрьева. Базируясь на Каварну, крейсировал между Варной и Каварной. В июле команда «Рафаила» на шлюпках участвовала в захвате и выводе из бухты Варны 14 турецких судов. В конце июля «Рафаил» участвовал в трехдневном бомбардировании Варны, получив 26 повреждений и сквозную пробоину в борту.
В августе 1828 года «Рафаил» крейсировал у Босфора. Затем фрегат участвовал в захвате крепости Инада. Огнем пушек Рафаила была подавлена береговая турецкая батарея, а команда участвовала в десанте и захвате крепости. В боях под Инадой «Рафаил» получил еще два десятка повреждений от ядер противника. Однако, несмотря на это, прямо от Инады фрегат ушел в крейсерство к Босфору. В сентябре «Рафаил» снова у Варны участвует в бомбардировке крепости. В октябре 1828 года после капитуляции Варны «Рафаил» с пленным комендантом крепости на борту Юсуф-пашою прибыл в Одессу, а затем в Севастополь, где встал в непродолжительный ремонт.
Во время ремонта в команде «Рафаила» произошли некоторые изменения. При этом сменился и командир: вместо ушедшего командиром линейного корабля Юрьева командиром «Рафаила» был назначен капитан 2-го ранга Стройников (бывший командир брига «Меркурий»). Как одно из наиболее подготовленных судов Черноморского флота, «Рафаил» был «назначен для зимнего плавания у берегов Турции в состав первого отряда контр-адмирала Кумани».
11 ноября «Рафаил» в составе отряда Кумани уже вышел из Севастополя для крейсерства у Босфора и Варны. Любопытно приказание Кумани своим командирам судов на случай форс-мажорных обстоятельств: «Если кто-нибудь… будет снесен бурею к Босфору и поставлен в невозможность отойти от пролива, в таком случае, он должен идти под всеми парусами через пролив в Мраморное море. А оттуда в Архипелаг, для соединения с эскадрою Балтийского флота, блокирующего Дарданеллы».
В феврале «Рафаил» участвует в уничтожении береговых батарей турецкой крепости Сизополь, а команда — в десанте на берег и штурме Сизополя. За доблесть при овладении Сизополем именно «Рафаилу» предоставляется честь доставить ключи от крепости в Варну командующему флотом.
