Жозеф Мишо - История крестовых походов
Постоянные раздоры между мусульманами и постоянные чудеса доблести, оказываемые христианами, содействовали усилению христианских колоний, так что они сделались грозными. Граф Эдесский господствовал над обоими берегами Евфрата и обратной стороной Тавра; в области его были цветущие города. Княжество Антиохийское, распространившееся в Киликии и северной части Сирии, было важнейшим из латинских княжеств. Граф Трипольский между Ливаном и Финикийским морем держался как бы в центре государства франков. На юге королевство Иерусалимское распространило свои пределы до ворот Аскалона и оканчивалось пустыней, отделяющей Сирию от Египта.
Выше мы перечислили имена врагов латинян; мы должны прибавить, что король Иерусалимский имел своими союзниками и пособниками всех христиан, рассеянных тогда на Востоке. Во всяком случае, этого было недостаточно для защиты латинских колоний, и только с Запада можно было ожидать действительной помощи. Европа принимала участие в судьбе царства, основанного ее сынами ценой пролитой крови и стольких утомительных подвигов. Христианский мир полагал свою славу в том, чтобы поддержать дальний плод своего оружия.
Ежедневно пилигримы и друзья прибывали в Сирию, превратившуюся в восточную Францию. Новый Иерусалим внушал всякому желание его защищать; все чувства сердечные превратились в воинственный порыв, и сама любовь христианская вооружилась мечом. Из дома, учрежденного для призрения больных пилигримов и благочестивых путешественников, выступали неустрашимые воины. Орден св. Иоанна является в истории, окруженный двойным сиянием: святого человеколюбия и непобедимого мужества. Пример рыцарей св. Иоанна не остался без подражания; несколько лиц высшего звания объединились близ того места, где был прежде храм Соломона, и объявили себя защитниками паломников, приходящих в Иерусалим. Это и был орден храмовников [Тамплиеров. - Прим. ред.], утвержденный собором, постановления которого были написаны св. Бернаром. Ордена св. Иоанна и храмовников служат истинным выражением духа Крестовых походов, духа воинственного и религиозного, и они преисполнили славой весь христианский мир; они были для королевства Иерусалимского как бы живой крепостью, вечно поражающей и никогда не поддающейся. Какая радость бывала для бедных, безоружных пилигримов, когда где-нибудь, в горах Иудейских или на равнинах Саронских, они примечали вдали красное одеяние иоаннитов или белую мантию рыцарей-храмовников!
В 1131 г. Балдуин Бурский "заплатил дань смерти", как выражаются древние летописи; в последний свой час он велел перенести себя к Гробнице Иисуса Христа и тут же скончался на руках дочери своей Мелисанды и зятя своего Фулька Анжуйского. 18 лет был он графом Эдесским, 12 лет - королем Иерусалимским; два раза - военнопленным и семь лет просидел в оковах. Балдуин Бурский отличался храбростью, но злая судьба не допустила его принимать большое участие в славных событиях, ознаменовавших его царствование. Он был набожнее, чем, может быть, это подобало князю и воину; "руки его и колена одеревенели от благочестивых упражнений", говорит летописец. История замечает, что Балдуин II обращал особенное внимание на внутреннее устройство государства. Чтобы предохранить Иерусалим от недостатка продовольствия, он дал армянам, сириянам, грекам и даже сарацинам хартию, на основании которой им было дозволено привозить в город без пошлины вино, пшеницу и всякое зерно.
Во время царствования Балдуина Бурского был созван собор для рассуждения о мерах против испорченности нравов. Это был уже второй собор в Святой земле со времени завоевания Иерусалима. Первый, во время царствования Балдуина I, имел целью обсуждение действий и прав Арнульда Родосского, поставленного патриархом Иерусалимским.
Фульк Анжуйский, сын Фулька Решина и Бертрады де Монфор, прибыл в Палестину, чтобы принимать участие в делах христианских рыцарей; лишившись супруги своей Эремберги, дочери Илии, графа Менского, он сделался зятем и наследником короля Иерусалимского. В продолжение целого года Фульк Анжуйский содержал на свой счет и водил на войну 100 человек вооруженных ратников; благочестием своим и храбростью он заслужил уважение всех христиан. В начале же своего царствования он был занят восстановлением порядка в княжестве Антиохийском. Сын Боэмунда, прибывший из Испании для получения наследия отца, должен был вступить в борьбу с Иосцелином Куртнейским и погиб в Киликии. Фульк Анжуйский положил конец бедственным несогласиям, выдав замуж дочь Боэмунда; супруг ее, который должен был управлять Антиохией, был князь Европейский, Раймунд Пуатьерский. Но вскоре возникли гибельные раздоры в его собственном государстве. Присутствие Иоанна Комнина, сына и наследника Алексея, возбудило новые распри в христианской Сирии. В это время если бы греки и латиняне действовали заодно, то могли бы нанести окончательный удар мусульманскому владычеству, но франки никогда не могли отказаться от своих предубеждений против греков.
Единственным важным событием в царствование Фулька Анжуйского было завоевание Панеады в Антиливане, при источниках Иордана. Король Фульк погиб, упав с лошади, на равнине Птолемаидской. Ему было уже за 50 лет, когда он вступил на престол; старый король, не отличавшийся деятельностью и энергией, строил крепости, вместо того, чтобы собирать войска; во время его царствования воинственный дух христиан уступил место духу раздора. Вступив в управление государством, король нашел его сильным и могущественным, умирая, он оставил христианские колонии на пути к разрушению.
С головы старца корона иерусалимская перешла на голову ребенка, и этот ребенок состоял под опекой женщины. Двенадцатилетний Балдуин III вступил на престол отца своего Фулька Анжуйского, а Мелисанда, мать его, была регентшей королевства. Ему едва исполнилось 14 лет, когда на него возложена была царская корона. Совершенно юный Балдуин III предпринял поход на Буеру, столицу Гавранитиды, на расстоянии нескольких дней пути к югу от Дамаска. Эмир, правитель Буеры, вышел навстречу христианам и предложил передать им эту крепость. Некоторые бароны и знатнейшие люди королевства не решались принимать этого предложения на основании только слов неизвестного человека, который ничем не мог обеспечить исполнения своего обещания, но желание увидеть страну, о которой рассказывали чудеса, и надежда на легкость победы увлекли большинство военачальников и рыцарей.
При выходе из Антиливанских гор христианский отряд встретил неприятеля, который хотел загородить ему дорогу. Дальнейший путь в Тракониту христиане совершали медленно и среди опасностей. Солнце жгло их в этой стране, где негде было приютиться под тенью, не было у них и воды для утоления жажды; засады и дротики сарацин не давали им покоя. Наконец открылся перед ними богатый город, мысль о котором поддерживала их среди страданий, но вместе с тем последовало для них жестокое разочарование. После продолжительных мучений им приходится возвращаться назад, отказавшись от завоевания, которое было обещано: им объявляют, что жена правителя Буеры заставила вооружиться гарнизон Буеры и что она сама намеревается защищать крепость. Можно судить об изумлении и о великой досаде христиан! Пораженные угрожающей им опасностью, бароны и рыцари убеждают короля Иерусалимского покинуть войско и спасать себя и Святой крест. Молодой Балдуин отвергает советы своих верных баронов и желает разделить с ними все опасности.
Христианский отряд в своем отступлении выказал много терпения, мужества и энергии. Сарацины подожгли поля, через которые должны были проходить крестоносцы; преследуемые стрелами, пламенем и дымом, они подвигались в молчании, сомкнув свои ряды и унося с собою своих убитых и раненых. Мусульмане, шедшие вслед за ними, не встречая никаких следов гибели неприятеля, удивлялись и думали, что они имеют дело с людьми железными. С восторгом встречено было войско Балдуина в Иерусалиме; радостно приветствовали возвратившихся, как бы воскресших из мертвых.
Но гроза собиралась над христианами: она приближалась из Месопотамии и северной Сирии. Зенги, князь Мосульский, основатель династии Атабеков, неутомимый предводитель полчищ, замышлял нанести окончательное поражение латинскому государству; он распространил власть свою от Мосула до пределов Дамаска, и могущество его возрастало все более и более. Старый Иосцелин Куртнейский, граф Эдесский, кончил жизнь, преподав последний урок героизма своему трусливому сыну, и смерть этого искусного и доблестного защитника Креста оставила беззащитными христианские владения в Месопотамии.
Зенги, давно уже замышлявший покорение Эдессы, внезапно явился под стенами этого города во главе громадного войска. Иосцелин, слабый и изнеженный юноша, находился тогда в Телльбашере с большей частью франкских воинов, вовсе не думавших о том, чтобы оберегать графство. В Эдессе были высокие стены, многочисленные башни, сильная цитадель, но у жителей не оказалось предводителя, который повел бы их на битву и мог бы воодушевлять их мужество. Городские жители, духовенство и даже монахи показались на укреплениях, женщины и дети приносили им пищу, воду и оружие. Надежда на скорую помощь поддерживала их рвение, но эта помощь не являлась. Запоздалые демонстрации молодого Иосцелина, усилия его доставить Эдессе защитников, не привели ни к чему.
