Константин Романенко - Последние годы Сталина. Эпоха возрождения
б) Плутоний (элемент-94). В лагере-2 имеется 6,5 кг плутония. Получение его налажено, план добычи перевыполняется.
Ориентировочно взрыв ожидается 10 июля с/г.» На документе сделана пометка: «т. Курчатов ознакомлен 2.07.45 г.». Однако из-за плохой погоды испытание было перенесено и состоялось 16 июля.
Черчилль на конференцию не вернулся, его партия потерпела на выборах поражение, и после смерти Рузвельта из Большой тройки выпало второе связующее звено. Британскую сторону на окончании встречи представлял новый премьер Англии — Клемент Эттли. Личность более мелкая, чем его предшественник, и в силу малоопытности еще более зависимая от Америки.
Впрочем, даже атомная бомба не добавила и Трумэну уверенности в дипломатических поединках со Сталиным. С исчезновением поддержки Черчилля он все чаще стал отступать от позиции, казавшейся ему «жесткой». Логика и информированность советского Вождя были неоспоримы. Президент терялся под напором сталинской аргументации. Когда Сталин отверг его требования о вмешательстве США во внутренние дела восточноевропейских стран, а также «интернационализации» судоходства по Дунаю и Рейну, Трумэн уже не настаивал на своих предложениях.
Министр иностранных дел СССР А.А. Громыко, участник делегации на конференции в Потсдаме, так описывал поведение Трумэна: «Он мобилизовал все свое самообладание, чтобы не выдать волнения… Порой кажется, что он вот-вот улыбнется. Но это только кажется… мне представляется, что держится президент как-то нахохлившись. Видимо, играет тут свою роль и то обстоятельство, что у него нет еще опыта встреч на таком уровне, да еще с участием Сталина».
Конечно, дилетанту в дипломатии Трумэну было трудно тягаться с человеком такого интеллектуального уровня, как советский лидер. Нахохлившись, как ворон, которому не удалось ухватить понравившуюся блестящую безделушку, он сдавал позиции. 31 июля Вождь убедил партнеров в необходимости признать западную границу Польши по Одеру и Нейсе. Взамен СССР согласился на зональный принцип взимания репараций.
Кстати, после Потсдама Трумэн больше не встречался со Сталиным. В узком кругу он поклялся «никогда больше не иметь дела с русскими».
В ходе конференции напряженно обсуждалась и германская проблема. В Потсдаме союзники вновь выдвинули предложение о расчленении Германии на части. Сталин отклонил саму постановку такого вопроса. «Это предложение мы отвергаем, — заявил он, — оно противоестественно: надо не расчленять Германию, а сделать ее демократическим, миролюбивым государством». Советский Союз предлагал создать центральную германскую администрацию. Именно Сталин выдвигал принцип сохранения единства Германии, но в тот период союзники уже держались курса, ведущего к расколу страны.
В конце конференции, когда была поднята тема о четырехстороннем контроле за важной в промышленном отношении Рурской областью, Сталин предложил «этот вопрос сейчас отложить, а вот мысль, что Рурская область остается частью Германии (курсив мой. — К.Р.), эту мысль следует отразить в нашем документе».
На недоумение нового министра иностранных дел Великобритании Э. Бевина: «Почему ставится этот вопрос?» Сталин ответил: «Этот вопрос поднимается потому, что на одной из конференций, на Тегеранской конференции, ставился вопрос о том, чтобы Рур был выведен из состава Германии в отдельную область под контролем Совета… Мысль о выделении Рурской области вытекала из тезиса о расчленении Германии. После этого произошло изменение взглядов на этот вопрос. Германия остается единым государством… Советская делегация ставит вопрос: согласны ли вы, чтобы Рурская область была оставлена в составе Германии? Вот почему этот вопрос встал здесь…»
Изменение взглядов и идея сохранения единства Германии получили свое выражение под влиянием позиции Сталина. Эта тема ранее обсуждалась при посещении Черчиллем Москвы, уже после Тегеранской конференции. В ходе Потсдамской конференции было принято соглашение о политических и экономических принципах координирования политики союзников в отношении побежденной Германии в период союзного контроля.
В нем отмечалось: «Союзники в согласии друг с другом, сейчас и в будущем, примут другие меры, необходимые для того, чтобы Германия никогда больше не угрожала своим соседям или сохранению мира во всем мире».
По настоянию Сталина в резолюции конференций было отмечено: «Союзники не намерены уничтожать или ввергнуть в рабство немецкий народ. Союзники намереваются дать немецкому народу возможность подготовиться к тому, чтобы в дальнейшем осуществить реконструкцию своей жизни на демократической и мирной основе».
Таким образом, именно Сталин спас Германию от того расчленения на «банановые» государства, как это было совершено с Югославией в конце XX столетия. Более того, уже в начале 50-х годов Сталин снова предложил воссоединить территории восточной и западной частей Германии, но из политических расчетов канцлер Аденауэр не пошел на такой шаг. Кстати, эта инициатива, долго замалчиваемая в СССР, была достаточно широко известна на Западе.
Для решения вопросов послевоенного урегулирования был создан Совет министров иностранных дел в составе СССР, США, Великобритании, Франции и Китая и в Лондоне определено местопребывание Объединенного секретариата этого Совета.
Позиция, занятая Сталиным на конференции, во многом определила лицо послевоенной Европы, но особенно решительно он отстаивал интересы Советского Союза, понесшего в результате германской агрессии большие потери. И союзники не могли игнорировать ни жертвы, принесенные СССР во имя победы, ни решающую роль Советского Союза в разгроме нацистской Германии.
Принятое по его настоянию специальное соглашение о репарациях с Германией и о разделе германского торгового и военного флотов в некоторой степени компенсировало понесенные потери. Одновременно Берлинская конференция приняла решение о передаче СССР города Кенигсберг (Калининград) с прилегающим районом. Решением конференции были окончательно утверждены границы послевоенного устройства мира, оформившиеся в ходе переговоров в Тегеране и Ялте.
Немец А. Ноймар пишет, что на конференции «Сталин проявил завидную боеспособность, о чем свидетельствует унылая запись в дневнике доктора Морана: «Нам нечего было противопоставить настойчивости и упорству Сталина». Все это нашло отражение и в устройстве послевоенной Германии, которое соответствовало «Потсдамской декларации от 2 августа 1945 года».
В качестве примера патологической глупости так называемой демократической прессы нельзя не привести комментарий газеты «Нью-Йорк таймс». В день завершения работы конференции газета истерично подогревала обывателя:
«В Потсдам Сталин приехал для того, чтобы, воспользовавшись затруднительным положением Америки, связанной войной с Японией, путем запугивания, шантажа и вымогательства заполучить санкцию великих демократических держав на грандиозный грабеж и насилие в Восточной Европе и на Балканах».
Воистину, Америка — это страна запуганных идиотов! Но что писала бы «демократическая» пресса США, если бы знала в это время об испытании атомной бомбы, можно только догадываться…
И посмотрим на результаты деятельности Сталина здравым взглядом. Победа Советского Союза, возглавляемого Генералиссимусом Сталиным, во Второй мировой войне вывела страну в число супердержав мира. Результат дипломатических действий Сталина и его коллег по Ялтинской и Потсдамской конференциям определил мировой геополитический порядок. Тридцать лет спустя, в 1975 г., он был подтвержден в Хельсинки «Заключительным актом по безопасности и сотрудничеству в Европе».
Сталин не только сохранил государственные границы по западному профилю Прибалтийских республик, Бессарабии и Северной Буковины, установленные в 1939 году на основании договора о ненападении с Германией, но и границы 1939-1940 гг. в Южной Финляндии и Карелии. При согласии Черчилля, Рузвельта и Трумэна он присоединил к СССР Калининградскую область — бывшую Восточную Пруссию, а также вернул России Южный Сахалин и всю гряду Курильских островов на Дальнем Востоке.
Одновременно, образовав блок стран народной демократии, он не позволил странам Восточной Европы влиться в антироссийский агрессивный «северо-атлантический союз». Тем самым он не только обеспечил сохранение мира в Европе, но и создал противовес хищническим и эгоистичным устремлениям «демократической Америки» на других континентах планеты.
Однако победа над Германией еще не означала полного окончания Второй мировой войны. В соответствии с обещанием, данным союзникам, об участии в боевых действиях против Японии еще 5 апреля 1945 года Советский Союз денонсировал пакт о нейтралитете с Японией. Уже в начале июня Верховный Главнокомандующий рассмотрел план операции против Квантунской армии. В состав формирующихся на этом направлении фронтов вошли: Забайкальский — командующий маршал Р.Я. Малиновский, 1-й Дальневосточный — командующий маршал К.А. Мерецков, 2-й Дальневосточный — командующий генерал армии М.А. Пуркаев. Привлекаемый к кампании Тихоокеанский флот возглавил адмирал И.С. Юмашев. Главнокомандующим вооруженными силами на Дальнем Востоке Сталин назначил A.M. Василевского. Подготовка операции велась в строжайшей секретности. И уже с конца июня, перед Потсдамской конференцией, командующие фронтами, под чужими фамилиями и в разное время, выехали на Дальний Восток.
