Коллектив авторов - Новая история стран Европы и Америки XVI-XIX вв. Часть 3: учебник для вузов
Республиканская партия, опиравшаяся на крупный торгово-промышленный бизнес, сумела провести через конгресс решения о повышении тарифа (1890 г. – тариф Маккинли – почти 50 %, 1897 г. – запретительный тариф Дингли – 57 %), а также помешать попыткам президента от Демократической партии Г. Кливленда резко снизить ввозные пошлины. Протекционистскую направленность внешней торговли удалось сохранить, хотя законом Вильсона-Гормана в 1893 г. демократы добились снижения тарифа с 50 до 37 %.
Одновременно осознавая необходимость учитывать интересы крупных землевладельцев, арендаторов, широких фермерских кругов и других категорий противников высоких тарифов, американское руководство уже в первые годы после гражданской войны предпринимало шаги для нейтрализации любых попыток иностранных держав ограничивать ввоз американских товаров. На это были направлены, например, так называемые «торговые войны», применение эмбарго и торговой блокады в отношении особенно несговорчивых торговых партнеров, заключение неравноправных торговых соглашений, получение статуса наибольшего благоприятствования в торговле или другие меры экономического давления.
Прагматический характер внешней политики США, сложившийся еще на заре государственности, усилился к концу столетия, что соответствовало интересам крупного торгово-промышленного капитала и финансовых кругов, обогащавшихся за счет монопольных прибылей на внутреннем рынке (тариф Маккинли, направленный против немецких и английских товаров, нередко называют «матерью трестов»).
На рубеже XIX–XX вв., когда по многим показателям американская продукция перестала уступать и, даже превзошла, европейские аналоги, а внутренний рынок оказался сравнительно насыщенным, началось интенсивное завоевание внешних рынков, сопровождавшееся постепенным вытеснением европейских конкурентов из стран Западного полушария и Тихоокеанского региона, а также продвижением американских товаров и капиталов в страны Старого Света. Широкомасштабная экономическая экспансия стала гораздо более эффективна, когда в конце XIX в. государство стало использовать официальные каналы дипломатической и консульской заграничной службы для оказания квалифицированной поддержки американскому бизнесу и защиты американских экономических интересов за рубежом. В ряде стран мира были развернуты американские агрономические, санитарные, технические лаборатории, технологические школы и американские университеты (в Бейруте, Китае и других странах Азии). Они существовали на частные пожертвования, но под эгидой государственных министерств и ведомств, которым передавали необходимую информацию.
В тот же период, несмотря на сохранявшийся государственный долг и привлечение новых инвестиций из Европы, активизировался вывоз американских капиталов. С 1899 по 1913 г. сумма заграничных вложений возросла в 5 раз, приблизившись к 3 млрд долларов. Были созданы первые международные (германо-американские) корпорации в электротехнической отрасли и машиностроении.
Экономика США, растущая быстрыми темпами, к началу ХХ в. вывела страну по основным показателям на первое место в мире, позволив в ряде отраслей на порядок превзойти своих ближайших соперников и кредиторов – Англию, Францию, а также Германию. Тарифные вопросы, которые нередко оказывались в центре избирательных президентских кампаний 1880-1890-х годов, потеряли остроту. Интересам США стало больше соответствовать фритредерство, «свобода торговли», от которой отказались Англия и Франция. Призыв к «свободной конкуренции» противодействовал протекционизму великих держав, которые сопротивлялись «американизации» мировой торговли.
Новые принципы внешней политики США нашли отражение, например, в появившейся на рубеже XIX–XX вв. «доктрине Хея», в соответствии с которой государственный секретарь США потребовал от европейских держав и Японии признать принцип «открытых дверей» для торговли и инвестиций в сферах своего влияния в Китае. В дипломатических нотах 1899 г. он добивался «равных возможностей» для своей страны при заключении неравноправных торговых договоров и участии в банковских консорциумах в Китае, где требовал сохранить территориальную целостность. Доктрина «открытых дверей» впоследствии нашла широкое применение в различных регионах, как средство вытеснения конкурентов и подавления национальной промышленности. В рамках этой доктрины в по-следущие годы уже администрация президента У.Г. Тафта приняла на вооружение в отношениях с Латинской Америкой «дипломатию доллара», согласно которой «за долларом всегда должен следовать флаг», поскольку «национальные интересы» предусматривают оказание государством поддержки американскому бизнесу, защиту интересов граждан США повсюду, где бы они не оказались.
После кризиса 1890-х годов в США появились могущественные силы, заинтересованные во внешней экспансии. Монополии стали нуждаться в покровительстве государства не столько внутри страны, сколько на мировых рынках, вопросы внешней политики приобрели значимость для политических партий. В ходе избирательных кампаний появились призывы к отказу от традиционной «изоляционистской» политики.
Активизация внешнеполитической экспансии отвечала требованиям финансово-промышленных, торговых кругов, средних предпринимательских слоев и соответствовало духу времени. Республиканская партия первой взяла на вооружение лозунг целесообразности внешней экспансии. В годы, когда европейские державы наспех завершали раздел мира на сферы влияния и наращивали свои колониальные империи, США предстояло заявить о своих «правах», отстоять подобающие самой развитой индустриальной державе позиции на мировых рынках. Лигитимизировать эти претензии США пытались с помощью «доктрины Монро» и ряда концепций, воспринятых лидерами правившей Республиканской партии и получивших название «империалистических».
Среди них были такие, как теория историка Фредерика Тернера о позитивной роли расширения «границы/фронтира» в американской истории, развитая религиозным мыслителем Джошуа Стронгом идея о «явном предначертании судьбы» американского народа нести цивилизаторскую миссию, расширять зону демократии и республиканизма в отсталых регионах, как учение военного теоретика Алфреда Мэхена о роли «морской силы» в военных конфликтах прошлого и будущего, утверждения профессоров Джона Фиске и Джона Барджесса о преимуществах государственных и прочих институтов США, о неизбежности и прогрессивности англо-саксонского единства в свете теории социального дарвинизма Герберта Спенсера и многие другие.
Соответственно, Демократическая партия, не являясь принципиальной противницей активного выхода США на мировую арену в качестве великой державы, все же вынуждена была принять под свои знамена часть умеренных противников экспансии – так называемых «антиимпериалистов». Это движение было крайне неоднородно. Среди «антиимпериалистов» были, например, сторонники отказа от активной внешней политики ради концентрации богатств внутри страны для решения социальных проблем. Основная же масса приверженцев «антиимпериализма» критиковала правительство за колонизаторские амбиции, забвение идеалов демократии, предупреждая, что подавление прав других народов разрушит устои Республиканской конституции в самих США.
Показательно, что лозунги «антиимпериалистов», составивших мощный поток в общедемократическом движении 1890-х годов, были использованы теоретиками и практиками экспансии. Во внешнеполитической мысли это вылилось в появление «морализаторского» направления, приверженцы которого обосновывали любые действия США позитивным влиянием и распространением «зоны демократии».
Активность США в мировой торговле предполагала военно-политическую поддержку, способную нейтрализовать враждебность европейских конкурентов. В последние два десятилетия XIX в. на завершающем этапе раздела великими державами колониальных территорий и рынков началась гонка вооружений в преддверии грядущего передела с учетом потребностей молодых, бурно развивавшихся стран, прежде всего, Германской империи. В США, где после гражданской войны президентами нередко избирались генералы или ветераны, военному строительству уделялось особое внимание. При Дж. Гарфилде была реорганизована и подчинена единому штабу Национальная гвардия. К 1894 г. президент Г. Кливленд завершил программу военно-морского строительства, начатую его предшественниками. Это вывело США с 12 на 5 место в мире по размерам морских вооружений и позволило в 1898 г. выиграть войну с Испанией. Президент от Демократической партии также способствовал и созданию хорошо вооруженной, небольшой и мобильной постоянной сухопутной армии, способной к десантированию в отдаленные регионы. Флот и армия нуждались в перевалочных островных базах.
