Сергей Капков - Эти разные, разные лица
- Да, но она влечет за собой и необходимое лечение, как я считаю. Это я тоже очень рано понял. Я должен был бороться со своей детской закомплексованностью, и инстинктивно меня потянуло к лицедейству. Надо было приучить себя к аудитории, побороть стеснение. И я выбрал актерское дело, стал заниматься в драмкружках.
С одной стороны, я был чересчур нервным ребенком, а с другой - меня все смешило. Я понимал и любил юмор, и это тоже меня спасало. На уроках мы с товарищем, таким же смешливым, все время "заражались" друг от друга и хохотали. И нас выкидывали из класса к нашей же великой радости.
- Значит, вы с детства над собой работаете. Вы сильный человек!
- Я упрямый. Уже будучи взрослым актером, я стал понимать, что нашел настоящее лечебное средство против застенчивости. И когда я случайно узнал от замечательного доктора-психолога Владимира Леви, что он подростков успешно избавляет от заикания путем игры в театр, я убедился еще раз в том, что я на правильном пути в своем "лечении".
Георгий Вицин родился в Петрограде 23 апреля 1917 года, за полгода до революции. Мать его была женщиной работящей, настоящей труженицей. Ей приходилась влачить на себе все заботы по дому, так как муж вернулся с войны тяжелобольным человеком - он был отравлен газом, поэтому прожил недолго. Матери пришлось сменить множество профессий, но человеком она оставалась всегда веселым, с большим чувством юмора. Когда она поступила на работу билетерши в Колонный зал Дома Союзов, частенько стала брать с собой на работу сына. Там-то он и приобщился к искусству. Гоша рос шустрым, юрким, но послушным. Уважал людей, любил животных, всем старался помогать. В школе стал посещать драмкружок. В первом же спектакле он с таким неистовством исполнил танец шамана, что ему прочили балетную карьеру. Но он выбрал профессию драматического актера. После окончания школы Вицин прибавил себе год и поступил в училище Малого театра. Но вскоре его отчислили с формулировкой "за легкомысленное отношение к учебному процессу". Осенью Вицин вновь решил испытать свои силы. Он показался сразу в трех студиях - Алексея Дикого, Театра Революции и МХАТа-2 - и был принят сразу во все. Свой выбор остановил на студии второго МХАТа, по окончании которой был зачислен в этот театр. А вскоре поступил в труппу театра-студии Николая Хмелева (сейчас театр имени М. Ермоловой).
- Вы начинали как театральный актер - закончили школу-студию второго МХАТа, много лет проработали в театре имени Ермоловой. А оставили сцену из-за кинематографа?
- Нет. Сначала я много лет совмещал кино с театром, и театр шел мне навстречу. Хотя директор у нас был довольно сложной, но занятной фигурой. Например, когда у меня возникла острая необходимость отдохнуть от работы денька три, он сказал: "Мне нравится, что вы не участвуете ни в каких группировках вокруг меня, я вас уважаю..." И в тот же момент: "Я, конечно, человек (а он, действительно был человек, выпивал), но в кабинете я директор!" - и требовал справку от врача и т.д.
А вообще-то для меня нет понятия "киноартист". Есть понятие "актер", которое рождается в театре в общении с живым зрительным залом. Если актер не работал в театре, это ужасно, потому что пропущена учеба, где складывается актерская индивидуальность. Я прошел школу театра - это 35 лет - и в кино уже не был беспомощен. Я мог представить себе несуществующего зрителя.
- А как вы впервые попали в кино?
- Так получилось, что первой моей киноролью стал Гоголь. Из Ленинграда в Москву приехала ассистентка Григория Козинцева, чтобы найти исполнителя на эту роль в фильм "Белинский". Она ходила по театрам, смотрела портреты артистов. "Нашла" меня, пригласила на пробы. Видимо, у меня было что-то гоголевское и внутри, раз я пришелся по душе. Все прошло благополучно, Козинцев был очень доволен. Но недовольным остался один партийный чиновник: он вдруг обвинил меня в мистике. Это когда я в образе Николая Васильевича с ехидной улыбкой говорю: "Если что-нибудь написал плохо - сожги..." Что-то напугало партийных "цензоров", и они заставили вырезать этот кусок. Но оператор Андрей Николаевич Москвин сохранил его и подарил мне. А спустя несколько лет Алексей Баталов, снимая "Шинель", попросил показать ему этот эпизод. Вероятно, для вдохновения.
- Насколько я знаю, Козинцев вас очень ценил.
- Да, он почему-то считал меня серьезным актером. Но когда случайно увидел "Пса Барбоса", как мне рассказали ленинградцы, был расстроен, что я снимаюсь в такой "муре".
- Есть ли у вас любимая роль?
- Мне больше других нравится роль сэра Эндрю в "Двенадцатой ночи" режиссера Яна Фрида. Она была отмечена в Англии - вышла статья, очень приятная для меня, где было написано, что я точно ухватил английское чувство юмора. Я даже получил письмо от одного студента из Оксфорда, где он изливался восторгами. Но Би-Би-Си, говоря об этой роли, называло меня почему-то Выпин. Возможно, оно и предсказало будущие мои "пьяные" кинороли.
Но все заготовки к роли сэра Эндрю зародились опять же в театральном сундуке. Была такая пьеса Флетчера "Укрощение укротителя". Я играл старика Морозо, сексуально озабоченного, но уже ничего не могущего. С этим спектаклем у нас было много "всего". Во-первых, он получился очень пикантным, и даже был такой случай: пришел генерал и жаловался, что он привел свою шестнадцатилетнюю дочь, сел с ней в первый ряд и был возмущен тем, что говорилось со сцены. А говорилось все с современным прицелом. Сексуально. В замечательном переводе Щепкиной-Куперник. Так мы потом эту пьесу два раза сокращали. У меня, например, была фраза: "Мой полк заляжет тоже!" А слуга в ответ: "Заляжет и не встанет!" Переписали: "Мой полк заляжет тоже". А в ответ: "Он слишком слаб, чтоб мог стоять". Неизвестно, доволен ли был генерал. Но думаю, что если бы он и пришел, то уже без дочки.
- В одной из стареньких рецензий я прочел, что зрители, приходя на спектакль Театра Ермоловой "Укрощение укротителя", спрашивали в кассе, кто сегодня играет. И если играл не Вицин, они даже не брали билеты.
- Может быть. Но мне запомнился такой факт. Увидев в Доме актера отрывок из этого спектакля, мой самый строгий педагог по школе-студии Серафима Германовна Бирман мимоходом также строго бросила: "Вы мне напомнили Мишу Чехова!"
Серафима Германовна действительно была очень строгой и требовательной. Она постоянно всех одергивала и очень бдительно следила за нашим поведением, и я помню такие ее фразы в мой адрес: "Вицин, изящнее!", "Вицин, уберите свою вольтеровскую улыбку!", "Вицин! Вы как заядлый халтурщик на радио! Откуда у вас такое резонерство?" Она предсказала мою дальнейшую жизнь - я действительно часто выступал на радио.
Позднее я вылепил скульптурку - этакий дружеский шарж на нее. Когда актеры МХАТ-2 это увидели, предупредили: "Ты только ей не показывай ни в коем случае!" Но позже я ей про скульптурку все-таки сказал, и она загорелась ее увидеть. Но, к сожалению, не успела...
В своей преданности сцене, любви к ней Серафима Бирман была одержима. Как-то она случайно увидела, что одна из молодых актрис прошлась по сцене просто так... Сцена была пуста, горела одинокая дежурная лампочка, и актриса просто прошлась. И вдруг раздался дикий крик: "Станиславский ходил по сцене на цыпочках!" Начался страшный разнос: "Как вы могли просто так, бесцельно, вразвалочку пройтись по сцене?!" В общем, девушку довели до истерики.
А юного Вицина Серафима Германовна взяла в свою постановку "Начало жизни" по пьесе Первомайского. О гражданской войне. Дала серьезный эпизод пастушка, на глазах которого убили коммуниста. И он сидел на сцене и рассказывал, как это было.
Спустя несколько лет Вицин и Бирман, ученик и учитель, встретились на съемках фильма "Дон-Кихот" у Григория Козинцева. Георгий Михайлович очень смешно рассказывал об этой встрече: "Голос у Козинцева был таким же, как у Бирман. Тоже высокий тембр. По старой памяти Бирман стала делать мне какие-то предложения по роли. Козинцев услышал и стал кричать: "Серафима Германовна! Не учите Вицина!" Она: "Я не учу! Я просто предложила ему, как сделать лучше!" Он: "Нет, вы его учите! А мы уже все обговорили!" Она: "Да с чего вы взяли? Не учу я его!" И вот оба они стоят друг напротив друга с одинаковыми профилями и абсолютно одинаковыми высокими дребезжащими голосами друг на друга кричат. Я еле сдержался, чтобы не рассмеяться..."
- Насколько я знаю, вы смолоду занимаетесь скульптурой.
- Точнее - скульптурным портретом. Это искусство вошло в мою душу, и даже сейчас я думаю возобновить мое увлечение. Напереживавшись в своей профессии и ставя выше искусство изобразительное, я постарался нацелить свою дочь на живопись и прививал ей эту любовь с детства. Наташа закончила графический факультет Суриковского института, хотя лично я считаю, что она очень хороший портретист. Она на редкость обладает способностью передавать существо человека. Впоследствии Наташа оставила свой след и в кино: создала рекламные плакаты нескольких фильмов, среди которых "Неоконченная пьеса для механического пианино", "Ирония судьбы, или С легким паром!", зарубежные картины.
