Евгений Бажанов - Священные реки России
Был ли тут камень Алатырь (см. главу «Алатырь») – вопрос не главный, главное, что священные реки непременно связаны со священным камнем…
Однако древние россы почитали не только родники – род, но и истоки рек. ИСТР, ИСТРА ЕСТЬ ИСТОК РОДА, ИСТОК РАДОСТИ, ИСТОК РУСИ, ИСТОК РУССКОГО НАРОДА.
Исток не родник. Родник – род первая святыня для росса. Из-под земли выходит, ключом бьет, часто из-под камня или из горы.
Исток – другое дело, не ключом бьет, а истекает из озера, из болота или из истоков других ручьев-речек. То есть нет подземного ключа (к другому миру), но есть исток из другого водоема, как правило стоячего, не текучего. Зато вот появился источник и дал начало святому месту – ручью, реке. Исток – тоже радость русского народа.
Подтверждает наши выводы и другое слово – «иструг». Тут еще ближе слова «исток» и «русь». Иструг есть уже и у В.Даля: «Озерко или болотце, от местных ключей; старица, глухой ерик, омуты… по бывшему руслу речки.» По другим данным, «иструг» – земля, низина, луга, озера, старицы, заливаемые полой водой.
В таких местах, в дельтах рек, на островах, среди пойменных озер и болот наши предки любили ставить свои города. Ближе к рыбным промыслам и для защиты удобно. Такие города русские были даже в Италии, точнее – на Апеннинском полуострове. Гидронимов с именем Иструг много, включая один из рукавов реки Ока.
В Ценральной Европе известны русские земли: Венетия, Ретия и, конечно, Истрия. Когда-то Истрия создавалась в дельте Дуная, но со временем выросла, достигла гор и морей.
Нет сомнения, что тут и там видим русское наследие. Всюду, где живут русские или осколки русского народа, видим и имя Истр. Приведем большой отрывок из статьи Ф.Чижова «Заметки путешественника по славянским землям», который побывал на севере Италии, на полуострове Истр в середине XIX века:
«Коренное население Истрии славянское». «Природный разговорный язык славянский». «Славяне были здесь еще задолго до Рождества Христова, перешли ли они сюда с долматинского берега или расселились с севера от бывшей Иллирии, нынешней Хорватии, Штирии и Хорутании, это неизвестно. Мы знаем только из сказания Тита Ливия, что в 567 году, римского летосчисления, то есть за 174 года до Р.Х., послан был против истриан римский военачальник Марк Клавдий Марцелл, и что потом, через шесть лет, Истрия была покорена римлянами. С того времени и по настоящее они исключительно населяют всю внутреннюю часть полуострова, весь восточный берег его и остаются по числу жителей господствующим народом, даже и на западном берегу, где, впрочем, весьма много венецианских переселенцев. От древних времен осталось несколько памятников, по которым можно видеть, что во времена римского владычества очень ухаживали за славянами и более привлекали их к себе ласкою, нежели правили силою. Я видел два надгробных камня, один на так называемом Оливковом острове, в небольшом заливе, при городе Пола, другой в северной части Истрии, помнится мне, в городе Буг. Из надписей видно, что тут погребены сарматские старшины, причисленные к числу почетных римских граждан».
От древних времен, от города остались развалины театра, амфитеатра. Истрия – это сто верст в длину и около шестидесяти в ширину. В 1843 году число жителей составляло 295 тысяч. Главный город Триест (старое русское название Тржище, то есть торжище).
Прежде истринцы – православные, но к 1843 году уже почти все католики. Видим и в языке немало слов инородных, что говорят искаженно или, наоборот, на старинный лад. Так, цеп для молотьбы (зерна) называют «цып», а серьги зовут более по-русски, чем московские русские, – «наушницы».
Земля переходила от итальянцев к французам, от французов к австрийцам. Веками тут делопроизводство и судопроизводство на… австрийском языке, а «истрийский» язык – для простолюдинов: крестьян, моряков… И топонимику старую переименовали. Иная гора имеет и славянское имя, и итальянское, и немецкое. Город Лабин стал Альбон, река Дранга – Руззаро, Мирна – Квито.
Есть тут и священные русские реки: Истра, Раста или Раша (итальянцами зовется Арса), Буг (Бог). Об Истре, впадающем в Адриатическое море, писал и древнегреческий историк Страбон.
В поднепровье, на правобережной Украине, тоже не обошлось без этого гидронима – знаем и Истровку, и Истроп.
А есть ли еще реки с древним именем в исконных местах проживания русского народа? А как же. Имена священных рек переносятся, и не однажды. Например, есть река Истра, приток Москвы, Волги. Тут, как и на Дунае, целая истрия. У Истры притоки: Истреца (Истрец), Истра Малая и Истрец Малый (Истреца Малая). Старица Оки Иструга (Иструха). А уж озер с названиями Иструга, Иструг немало в Московской, Рязанской, Новгородской и других областях. К финам слово «иструг» не имеет никакого отношения; принесено славянами с Балкан.
Уже почти два тысячелетия на картах нет великой реки Истр, а есть Дунай. Но осталась память, запечатленная в именах и фамилиях: Истрат, Истратовы, Истрины. Тут корень и «истр», и «истра». Есть схожие фамилии и у молдаван и румын, народов, произошедших от смешения дако-руссов и романо-латинских народов. В Молдавии известна фамилия Истру, а в Румынии – Истрати, на Украине – Истратий.
В X веке существовали не только русские имена, но и русские фамилии. В посольстве князя Игоря ко двору Византийского императора в 944 году среди прочих Прастен Бернов, Ятвяг Гунарев, Сфирка Гудов и Истр Аминодов. Документально зафиксированный факт древнерусского имени Истр.
Русские обожествляли реки, на многих проживали тысячелетиями, и потому память о них сохранилась в веках даже там, где они оторваны от святых рек.
Старинные песни о Дунай-реке слышал в Заволжье от своих прадедов, которые никогда не бывали на Дунае. Слышал и старинные сказания о богатыре Дунае. Собиратели фольклора встречали песни с именем Дунай, сочиненные фронтовиками еще во время Второй мировой войны; старинный образ сидел в головах у наших современников.
То же, только в больших масштабах, наблюдалось в XIX веке. В.Максимов («Год на севере»), исследуя свадебные обряды поморов на далеко-далеком Белом море, записал песни, исполняемые девушками во время умывания невесты, где есть обращение к «славной Дунай-реке» и просьба о прощальной прогулке по «Дунай-реке». Две тысячи лет назад прошло великое переселение, а память и традиции остались!
Есть песни, обращенные непосредственно к Дунаю, к реке. Это самые старые песни. Есть такие, где Дунай употребляется в качестве магического слова, в качестве оберега. Эти песни или традиция их написания идет ко временам проживания на священной реке. Сохранялась традиция и в песнях, более поздних по сложению:
«Да на тихом было Дунае —
Играй, Дон, играй!
Мой тихий Дунай!
Слеталося три сокола, три ясные:
Съезжалося три молодца разудалые.
Они билися за девицу за красную,
За Татьяну – свет Ивановну.
Им Татьяна-свет говорила,
Ой, Ивановна помирила:
«Вы не бейтеся, не рубитеся!
Одному из вас достануся.
Одному дам кунью шубу,
А другому золотой перстень,
За третьего сама пойду».
Играй, Дон, играй!
Мой тихий Дунай!»
Слово «тихий» тут употребляется в качестве «святой, родной». Со священным именем и гостей встречали, величальными, заздравными припевками: «Дунай, Дунай! Много летствуй!».
После принятия христианства с обрядами поклонения рекам и родникам – роду боролись некоторые церковные чиновники и светские власти. Нашлись и новые формы поклонения, большое распространение получили былины про богатыря Дуная Ивановича. Имели хождение и вполне земные имя Дунай и фамилии Дунаев, Дунаевский и так далее.
Однако упрямый русский народ упорно держался старых традиций и соединил старые традиции с новыми. Даже в калядках, святочных песнях, славящих Христа на Рождество и Крещение, можно было услышать предания старины седой:
«По Дунаю по реке,
По бережку крутому
Лежат гусли нелаженные Каляда…»
Крещению Руси немногим более тысячи лет. А песням о Дунае-реке более двух тысячелетий. Песни эти намного древнее скандинавских саг, да и более образны и самобытны.
И в XVIII веке слышны ноты обожествления древнего имени, родительской реки:
«Что на славной речке
Было на Кашумовке,
Там стали-были казаки-други,
С Дону Некрасовцы.
Служили они, казаки-други,
Верою-правдою
И за то же их православный царь
любил-жаловал,
Золотой казны много даровал.
А теперь на них православный царь
Распрогневался,
Хочет им казакам-другам,
Та бороды брыть;
Да и хочет их православный царь
Казнить-в ешати.
Не златая трубочка вострубила,
Не серебряная свирелочка взговорила,
Взговорил речь атаманушка:
«Мы пойдем-ка, братцы,
За Дунай-реку,
Мы пойдем-ка со всей святостью.
Мы без святости пойдем,
Пути-дороги не найдем,
А как святость мы возьмем,
Мы как по мосту пройдем.»
Казаки – иекрасовцы, несогласные с петровским наступлением на русскую одежду, на русскую традицию ношения бороды, на вечевое самоуправление, на устои древнего православия, объявили Петра I антихристом и ушли на святую реку Дунай. Туда же бегали и запорожцы:
![Сергей Козлов - Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2]](/uploads/posts/books/192784/192784.jpg)