Анатолий Фоменко - Империя – I
Что же было напечатано до этого?
Лаврентьевская, Ипатьевская, Воскресенская, Новгородская, Холмогорская, Белорусско-Литовские, Устюжские и Вологодские, Сибирские летописи, Двинской летописец, и несколько других, более мелких текстов.
Надо отметить, что объем изданных до настоящего момента летописей невелик. Каждый из вышедших томов содержит примерно лишь по 200 страниц.
Странно, что, несмотря на то, что издание продолжается уже более ста пятидесяти лет, многие важнейшие русские летописи до сих пор не изданы. Например, не изданной остается Новгородская Карамзинская Летопись, о чем сказано в [25], с.540. И многие другие. В том числе и знаменитый Лицевой Летописный Свод XVI века. Его датировка – вопрос отдельный, по нашему мнению это XVII век [5].
Откуда такая загадочная неторопливость с публикацией важнейших документов Русской истории?
Мы подозреваем, что именно Лицевой Свод является древнейшим по дате своего изготовления, а не Радзивиловская летопись. Его объем – 9 тысяч листов, охватывает период от сотворения мира до 1567 года [60], с.718. В нем, в частности, содержится 16 тысяч прекрасных миниатюр, некоторые из которых часто воспроизводятся. Ссылок на него много, однако полного издания до сих пор нет.
В чем дело? Судя по той скорости, с какой редколлегия издает Полное Собрание Русских Летописей, может быть к 3000-му году мы и дождемся, наконец, публикации Лицевого Свода.
5. 2. История Радзивиловской летописи
Но в исторической науке именно Радзивиловская летопись считается древнейшей [89], с.3.
И действительно, из доступных опубликованных летописей это, по-видимому, самый древний список. Как мы увидим, она действительно старейшая из них – датируется самым началом XVIII века.
Вот ее история.
Судя по историческому обзору сведений об этой летописи, приведенному в [123], том 2, с.5…6, она, – то есть тот список, который имеется сегодня, – заведомо существовал в 1711 году, когда «Петр снова проездом побывал в королевской библиотеке города Кенигсберга и повелел изготовить копию с Радзивиловской летописи для своей личной библиотеки. Копия была прислана Петру в 1711 году» [123], том 2, с.6.
Правда, историки утверждают, что судьба летописи известна с середины XVII века. Однако все упоминания о ней якобы ранее 1711 года, как видно из [123], основаны лишь на косвенных соображениях. И возможно отражают лишь желание исследователей как можно дальше вглубь проследить судьбу знаменитой рукописи. Но даже они признаются, что не могут это сделать ранее середины XVII века [123], том 2, с.5.
Затем, в 1758 году, во время Семилетней войны с Пруссией (1756…1763 годы) Кенигсберг оказался в руках русских и Радзивиловская летопись попала в Россию и передана в библиотеку Академии Наук, где и хранится в настоящее время [123], том 2, с.3.
«После поступления подлинника в 1761 году в Библиотеку АН… подлинником стал заниматься только что приехавший из Германии профессор истории А.Л. Шлецер» [123], том 2, с.6…7. Он подготовил ее издание, которое и вышло в его немецком переводе и с его разъяснениями в Геттингене в 1802…1809 годах [123], том 2, с.7.
Якобы, готовилось и русское издание летописи, но с ним почему-то все не получалось. Оно «осталось неоконченным и погибло во время пожара 1812 года» [123], том 2, с.7.
Затем, по каким-то причинам, – интересно было бы выяснить по каким именно, поскольку в [123] об этом точно ничего не сказано, – «подлинник Радзивиловской летописи оказался в личном пользовании тайного советника Н. М. Муравьева… В 1814 году уже после смерти Муравьева рукопись находилась у известного археографа директора Императорской Публичной библиотеки А. Н. Оленина, который, невзирая на все требования, отказывался вернуть ее академии наук» [123], том 2, с.7.
Любопытна причина отказа Оленина вернуть рукопись. Вообще, эта история довольно темная. Рукопись уже была подготовлена к печати «старанием хранителя Публичной Библиотеки А. И. Ермолаева» [123], том 2, с.7. И вместо того, чтобы просто издать ее, Оленин потребовал от Академии Наук 3 тысячи рублей, якобы, для ее издания с цветными иллюстрациями. Деньги ему были выданы. Тем не менее он по-прежнему не возвращал рукопись.
В результате это издание так и не состоялось.
Каким образом рукопись все-таки вновь вернулась в библиотеку Академии Наук, в [123] почему-то не рассказано. А ведь это важный момент. Речь идет как-никак о подлиннике древнейшей русской рукописи, еще ни разу (до этого) не изданном.
Вопрос: а что делали с этой рукописью, пока она находилась в частных руках? На этот вопрос мы дадим предположительный ответ ниже.
5. 3. Датировка Радзивиловской или Кенигсбергской рукописи
Историки датируют основной список «Повести временных лет», – Радзивиловскую летопись, – последним десятилетием XV века, а листы от переплета, то есть, листы, являющиеся частью переплета, а не частью самой рукописи, – восемнадцатым веком [89], с.3. Листы датированы по филиграням.
Однако наш анализ рукописи показывает, что этот список в действительности относится не к XV, а к концу XVIII века.
Начнем с того, что нумерация листов рукописи идет сначала латинскими буквами. Три листа, считая от переплета, пронумерованы буквами «a», «b» «c». А потом, – то есть остальной текст, – арабскими цифрами. Эта нумерация проставлена в правом верхнем углу каждого листах [89], с.3.
Таким образом, рукопись пронумерована вполне естественным для XVIII века способом. Но такая арабская нумерация выглядела бы крайне странно для летописи, составленной на Руси в XV веке. Ведь до середины XVII века в русских рукописях и книгах употребляли, как известно, исключительно церковно-славянскую нумерацию.
Историки предлагают считать, что первоначальная, – самая древняя, якобы, XV века, – нумерация была проставлена церковно-славянскими буквами-цифрами. И якобы, только через пару сотен лет на рукописи проставили другую нумерацию – арабскими цифрами. Однако такое предположение вызывает сразу недоуменные вопросы.
Оказывается, еще А. А. Шахматов установил, что «нумерация церковно-славянскими цифрами была сделана после утраты из летописи двух листов… Кроме того нумерация производилась, после того, как листы в конце рукописи были перепутаны. В соответствии с текстом после листа 236 должны следовать листы 239…243, 237, 238, 244 и следующие» [89], с.3.
Причем, как читатель может убедиться лично по фотокопии рукописи [123], этой путаницы листов (после листа 236) не замечают обе нумерации – ни церковно-славянская, ни арабская.
Таким образом, церковно-славянская и арабская нумерации были проставлены уже после того, как рукопись была окончательно переплетена.
Но тогда – вопрос. А когда же был изготовлен сам переплет?
И тут мы с удивлением вспоминаем, что листы от переплета самим историками датируются по филиграням восемнадцатым веком. См. выше.
Отсюда следует, что имеющиеся сегодня в рукописи и церковно-славянская нумерация, и арабская были в действительности проставлены не ранее XVIII века. Но ведь достоверные известия об этой рукописи начинаются именно с XVIII века, когда ее показали Петру и он приказал изготовить копию в 1711 году. См. выше.
Тот факт, что церковно-славянская нумерация, как и арабская, появились лишь после переплета книги в XVIII веке, заставляет заподозрить даже, что настоящая нумерация – была арабской. А имеющаяся церковно-славянская была проставлена лишь с целью «доказать древность» рукописи.
5. 4. Подлог
5. 4. 1. Описание рукописи
Итак, имеющийся сегодня Радзивиловский список был изготовлен в начале XVIII века. Но это еще не все. Дальше начинается самое интересное.
Обратимся к описанию рукописи.
Мы читаем: «Рукопись состоит из 32 тетрадей, из которых 28 по 8 листов, две по 6 (листы 1…6 и 242…247), одна 10 листов (листы 232…241) и одна 4 листа (листы 248…251)» [89], c.4.
Это, на первый взгляд, точное, академическое описание рукописи вроде бы призвано дать полное представление о разбиении рукописи на тетради. По нему должно быть ясно – какие листы рукописи являются парными, то есть составляют ОДИН разворот тетради, то есть единый кусок бумаги. Несколько вложенных друг в друга разворотов составляют тетрадь. А стопка тетрадей составляет книгу. Как правило, во всех тетрадях – одинаковое количество разворотов. В данном случае стандартным числом является 4 разворота, то есть 8 листов. Изучив структуру тетрадей Радзивиловской летописи, А. А.Шахматов пишет: «Ясно, что в тетради было по восемь листов» [130], с.4.
Но как мы уже видели, в результате ошибки при сшивании рукописи, некоторые развороты попали из одной тетради в другую. В результате, в конце рукописи есть тетради и по 4, и по 6, и по 10 листов.
