А. Колобов - Римские легионы вне полей сражений (Эпоха ранней Империи)
Из римских божеств, обозначавших определенные морально-этические качества, военными наиболее почитались те, которые имели непосредственное отношение к войсковой службе: Virtus, Disciplina, Honos и Pietas. Особую популярность эти культы приобрели при Антонинах, уделявших много внимания укреплению боевого духа и дисциплины в занятых сооружением лимеса войсках.(12) Император Адриан считался переоснователем культа Дисциплины. С того времени, по мнению ученых, и возник культ Дисциплины в армии.(13) В связи с переходом к системе местного комплектования актуальным был введенный Адрианом культ Рима (Roma Aeterna). Тесно связанный с культом императоров, этот культ должен был укреплять духовную связь легионеров, большинство которых никогда не бывало в Риме, с имперской столицей, вселять в них убежденность в вечности Рима не только как города, как столицы, но и как воплощения идеи Империи в целом.(14)
С установлением принципата в провинциях возник культ Августа и Рима. Культ этот имел в большей степени политическую окраску и призван был демонстрировать лояльность провинциальных элит к владыкам Рима. Когда начиная с Веспасиана в номенклатуре принцепсов в качестве постоянного элемента утвердился титул императора,(15) культ лояльности Римскому государству можно стало с полным основанием называть императорским. Если на Востоке императорский культ формировался по инициативе региональных элит, стремящихся через участие в этом культе, предполагавшем общение с живым правителем, влиять на положение дел в своих провинциях, то на Западе этот культ инициировался представителями Римского государства, прежде всего высшими военными командирами. Равно как на Востоке существовала давняя традиция обожествления правителей, так и на Западе был известен обычай героизации выдающихся вождей. Его проявлением, как мы полагаем, можно считать культ Августа. Один из самых ранних примеров подобного рода известен в Испании. По завершении войн на северо-западе Пиренейского полуострова в 19 г. до н.э. легат Л. Сестий установил три (по количеству участвовавших в войне легионов) алтаря, посвященных Августу.(16) Это святилище, как полагает Р. Этьен, способствовало становлению возникшего здесь впоследствии римского муниципия Lucus Augusti в качестве религиозного центра региона.(17) С деятельностью видных военачальников -- Друза и Тиберия -- связано образование провинциального центра культа Августа в Lugdunum (12/10 г. до н.э.) и Ara Ubiorum (8/7 г. до н.э.-5 г.), который не стал культовым центром провинциального значения только по причине задержки с образованием провинции Нижняя Германия. Вероятно, после смерти Августа был организован провинциальный центр культа Августа в столице Норика Virunum.(18) В конечном счете центры императорского культа появились в каждой провинции. М. Крашенинников, первым из русских ученых обратившийся к изучению императорского культа на Западе империи, выявил интересную закономерность, подтвержденную со временем: чем менее романизирована территория, тем раньше там возник императорский культ.(19)
Особенностью императорского культа на протяжении почти трех столетий являлось то, что согласно римской традиции правитель при жизни богом не считался. В глазах римлян Август, сравнимый с греческими Героями, находился между миром людей и миром богов. Как и боги, Август обладал numen -- сверхчеловеческой силой, которая сама по себе, подобно гению и добродетелям принцепса, становилась объектом культа. Обожествлению подлежали только те из умерших императоров, которые, по мнению сената, имели право на апофеоз. Однако и в этом случае divus принцепс не становился подлинным богом. В I-II вв. к нему никогда не обращались с молитвами и обетами.(20) При Адриане возобновилось впервые введенное Калигулой посмертное обожествление членов императорской фамилии, в том числе женщин.(21) Септимий Север установил пожизненное обожествление членов имераторской семьи. В германских гарнизонах, например, особо почиталась его супруга Юлия Домна, обладавшая титулом Mater castrorum (Мать лагерей). С этого времени статуи правящих императоров и их родственников стали выставляться в знаменных святилищах наряду со статуями государственных божеств и знаменами. Впрочем, впервые титул Mater Castrorum получила супруга Марка Аврелия Фаустина-младшая во время сарматских войн.(22)
Ориентализация императорского культа, начатая Септимием Севером, продолжалась во второй половине III в. В условиях жесточайшего кризиса, охватившего государство, была предпринята попытка теологизации императорского культа.(23) Культ императоров, называвших себя "бог и господин", стал тесно связан с культом солнца и культом времени. Каждый из правителей-временщиков, изображаемых обычно в лучистой короне, декларировал наступление "счастливого века", между тем, как "век" их был весьма короток: на императорском престоле в III в. сменилось свыше 30 правителей. В III в., как показывают источники, изменяется характер религиозности солдат и офицеров по отношению к официальным божествам, включая культ императоров. Если прежде исполнение официальных культов носило коллективный и в какой-то степени формальный характер, то в III в. появляется значительное количество индивидуальных обращений с молитвами и обетами.(24)
Императорский культ не был распространен среди гражданского населения в такой степени (его поддерживали, в основном, провинциальные верхи; состоятельная и общественно активная часть вольноотпущенников, объединенная в коллегии севиров и августалов; а также ветеранство), как в армии. Специфической армейской формой императорского культа являлся культ знамен. Каждая манипула в легионе имела специальный значок с изображением правителя или члена его семьи (imago). Большие статуи властвующих особ, также игравшие роль imago, в III в. стояли в каждом знаменном святилище, а маленькие статуэтки и медальонные изображения можно было обнаружить в каждой солдатской казарме. В период правления Юлиев-Клавдиев портреты принцепсов и членов их семей изображались на содатских медалях. C культом правителей во многих случаях были связаны и signa -- имевшиеся в каждой манипуле значки с легионной эмблемой (см. приложение I). За редким исключением, на легионных эмблемах изображались животные, как правило, соответствующие принятым в Риме знакам Зодиака. Выбор легионной эмблемы мог быть определен исходя из дня рождения основателя легиона или даты основания самого легиона, выдающегося события в жизни воинской части. Порой он зависел от бога, в честь которого назван легион.(25) Наиболее популярные в качестве легионных эмблем бык и козерог связаны с месяцами, на которые пришлись дни рождения основателей большинства воинских частей -- Юлия Цезаря (17 апреля -- 18 мая) и Октавиана Августа (17 декабря -- 15 января).(26) Соответственно, Лев и Пегас (знак халдейской зодиакальной системы, приверженцем которой был Веспасиан) появились на эмблемах легионов, основанных родоначальником династии Флавиев, а Овен – на эмблеме легиона,образованного Домицианом(27) и т.д. До реформ Септимия Севера изображения животных на знаменах помещали под фалерами, а затем -- наоборот.(28) По представлениям легионеров, signa, включая легионного орла, обладали сверхъестественной силой -- numen, наподобие подлинных богов. Некоторые ученые полагают, что в придании signa сверхъестественных способностей проявлялся тотемизм.(29) Начиная с Траяна в легионах появились новые виды знамен -- заимствованные у парфян или задунайских народов значки с изображением драконов.
Все перечисленные культы находили отражение в религиозном календаре римской армии. Римский календарь как таковой сложился под воздействием не только хозяйственного, но и военного годового цикла. Думается, не случайно год у римлян начинался в марте -- месяце, посвященном богу войны, когда возобновлялись военные действия. В архаический период война у римлян была занятием систематическим: боевые действия против соседей ежегодно начинались в марте и заканчивались в октябре, зима же традиционно считалась мирным временем года. Соответственно, существовали мартовский и октябрьский циклы празднеств, посвященные началу и окончанию военных действий.(30) Присущих только военным религиозных празднеств и ритуалов в республиканский период, видимо, не было. Многие же ритуалы республиканской поры, как, например, очищение (lustratio) легионов и военных лагерей после завершения военных действий, совершались и в эпоху Империи (CIL V. 808; XIII. 6618. 6623; III. Suppl. 8112). Так, люстрация легиона осуществлялась путем принесения тремя сигниферами (знаменосцами) в жертву свиньи, барана и быка под присмотром центуриона-примипила. (31)
