Севостьянов Г.Н. - Москва - Вашингтон: Дипломатические отношения, 1933 - 1936
Действительно, в Вашингтоне не собирались этого делать. 17 марта из госдепартамента Буллит получил телеграмму, которая гласила, что президент не поддерживает идею заключения пакта о ненападении и что это дело всей группы государств, которые имеют интересы на Тихом океане45. 17 же марта корреспондент Константин Браун интересовался у советника полпредства Б.Е. Сквирского положением на Дальнем Востоке. На следующий день, 18 марта, обеспокоенный Литвинов, находясь в больнице, вновь принял Буллита, а через три дня переговоры касательно пактов о ненападении были продолжены. Упомянув о негативном отношении президента Рузвельта к заключению двустороннего договора, посол обратил внимание на готовность президента рассмотреть вопрос об общем тихоокеанском пакте о ненападении. Литвинов решил выяснить, насколько серьезны намерения главы Белого дома и его кабинета. Возможно, что это лишь ни к чему не обязывающие разговоры. И он прямо спросил Буллита: "А каковы цели предполагаемого пакта? Вероятно ли его оформление без признания Маньчжоу-Го?" Ведь Япония, несомненно, выдвинет это условие, дабы не участвовать в пакте. При обсуждении этого вопроса важно согласие других заинтересованных государств, прежде всего правительств Англии и Франции. Необходимо узнать их мнение, и желательно, чтобы США проявили в этом инициативу. Посол сразу выразил сомнение. Вряд ли Рузвельт, заметил он, обратится к державам с предложением о пакте. У президента есть одна характерная черта — "выбрасывать идеи" с тем, чтобы другие государства их подхватывали. Для Литвинова стало очевидно, что рассуждения Рузвельта во время его беседы с ним в Вашингтоне носили довольно абстрактный характер. Президент часто употреблял такие понятия, как "реалистические устремления", "обеспечение мира", "фактор силы", "важность сдерживания экспансии Японии и Германии". Однако конкретного наполнения у них не было. Они ни к чему президента не обязывали. Когда же Литвинов сразу их поддержал, президент поручил Буллиту изучить эту проблему в целом. Это было сделано, и результаты оказались негативными. Госдепартамент сыграл в этом решающую роль. Да и сам Рузвельт мало верил в проект заключения пакта о ненападении четырех держав. 21 марта Литвинов в беседе с Буллитом вновь затронул вопрос о тихоокеанском пакте, о желательности выяснения позиции Великобритании и Франции. Буллит сообщил Литвинову, что Рузвельт против двусторонних пактов о ненападении, но готов рассмотреть тихоокеанский пакт. А как с Японией? Готовы ли США обсуждать его с Японией, если она поставит вопрос о признании Маньчжоу-Го, спрашивал нарком. Если нет, тогда заранее можно сказать, что Япония такой проект отклонит. А примут ли пакт Англия, Франция? Намерен ли Рузвельт узнать их позицию? Буллит ответил: вряд ли. Улыбаясь, он опять напомнил: президент предпочитает "выбрасывать идеи, но не реализовывать"46. Осмысливая содержание бесед с послом Буллитом, Литвинов с огорчением констатировал, что администрация США мало заинтересована в установлении политических контактов в совместном выступлении в целях обеспечения стабильного нормального положения на Дальнем Востоке. Для него стало ясно, что в Белом доме воздерживались от взятия каких-либо договорных обязательств, тем более с советским государством. В Москве это поняли. Надежды на политическое сближение и сотрудничество на Дальнем Востоке оказывались мало реальными. Американский историк Р. Браудер справедливо отмечал, что нежелание США дополнить позитивными актами сотрудничество с советским правительством вызвало разочарование в Москве47. 22 марта Литвинов в телеграмме Трояновскому сообщал: "Буллит определенно заявил, что на подобный пакт он (Рузвельт. — Г.С.) не пойдет, но что готов рассмотреть пакт о ненападении между всеми тихоокеанскими странами, но сам этого предлагать не будет". Итак, США отказались принимать участие в подготовке тихоокеанского пакта. Они не отвергали его, но воздерживались от активной поддержки этой идеи и не хотели связывать себе руки. Видя маневрирование Вашингтона в отношении коллективных действий заинтересованных государств на Дальнем Востоке, Литвинов в конце депеши ясно сформулировал свое решение и дал указание полпреду: "Настойчиво предлагаю не делать никаких предложений без наших инструкций"48. И как показали последующие события, советское правительство к этому вопросу не возвращалось вплоть до 1937 г. Между тем сама идея в дипломатических кругах продолжала обсуждаться, хотя никаких конкретных шагов для ее реализации не предпринималось, что было выгодно Японии, дипломатия которой не бездействовала. Стремясь получить свободу рук на Дальнем Востоке в своих действиях против Китая и Советского Союза, она неоднократно неофициально предлагала США заключить двусторонний пакт о ненападении. Однако Вашингтон отклонял такие предложения, выдвигая идею многостороннего пакта с участием США, СССР и Китая. Токио, в свою очередь, решительно ее отклонял. В то время, когда в Москве оживленно обсуждались возможные пути сближения и сотрудничества СССР и США на Дальнем Востоке с целью сохранения мира в этом регионе и обнаруживались при этом серьезные расхождения, американские дипломаты продолжали пристально следить за событиями в Японии. 8 марта посол Грю информировал К. Хэлла относительно обсуждения в военных кругах Японии возможности конфликта с Советским Союзом. Как человек действий, отмечал Грю, военный министр Хаяси может предпринять такую акцию, хотя министр иностранных дел Хирота против. Признание Америкой Советского Союза явилось сдерживающим фактором, хотя японские власти не знают, как она поступит в случае возникновения войны. В Токио встревожены усилением авиации во Владивостоке. "И все же возможность войны мелсду двумя странами еще существует"
49, — заканчивал Грю свое сообщение. На следующий день Грю встретился с полпредом К.К. Юреневым и постарался узнать его мнение относительно дальневосточной ситуации и развития советско-японских отношений. Посол задавал главным образом вопросы, которые его в большей степени интересовали. Прежде всего он спросил о ходе переговоров по продаже КВЖД. Юренев сказал, что соглашение вполне может быть достигнуто, если только японцы захотят избежать войны с Советской Россией. В случае же неудачи переговоров они используют этот факт для развязывания войны. Советский Союз готов ко всем неожиданностям и имеет достаточные укрепления по всей границе. Грю полагал, что наиболее вероятным временем для вооруженного столкновения станет весна 1935 г. Так думали и многие военные эксперты, как заметил посол. Поставив под сомнение столь категоричные высказывания и предсказания о точной дате японского нападения, полпред ответил, что атака может произойти и раньше. Это зависит от многих факторов, в том числе и возможности прихода к власти японских генералов, обеспокоенных тем, что время работает на русских. Обменявшись в общей форме мнениями о японо-американских отношениях, полпред К. Юренев отметил прояпонскую позицию Великобритании, которая проводит недружественную линию в отношении Москвы и опасается слишком сильной Японии50. Эта мысль отражала реальность. 22 марта И.М. Майский посетил Форин оффис и беседовал с директором департамента северных стран П. Кольером. Полпред сказал ему, что японские официальные лица нередко высказывают мысль о нападении на СССР и рассчитывают на помощь Англии. Кольер не отрицал этого51. В середине марта посол Грю получил от госдепартамента запрос: немедленно сообщить, какова вероятность советско-японской войны в ближайшее время. Посол направил 23 марта пространную телеграмму в Вашингтон. В ней он утверждал, что, по его мнению, Япония не намерена вступать в вооруженный конфликт с Советским Союзом ни весной, ни летом текущего года. Так полагает и американский военный атташе, который в течение двух недель ездил по стране и не заметил поспешных военных приготовлений. Помощник военного атташе недавно был на авиационном заводе и пришел к такому же выводу. Кроме того, руководитель японской военной разведки в Маньчжурии генерал Доихара в беседе с корреспондентом "Чикаго Дейли Ньюс" Роджинальдом Свитлэндом заявил, что Япония не в состоянии в настоящее время вести войну против Советского Союза. Это объясняется тремя причинами. Во-первых, Япония находится в изоляции на международной арене; во-вторых, война может продлиться три года и потребует огромных усилий и средств, а в-третьих, необходимо прежде всего освоить Маньчжоу-Го, что потребует много лет. Пока положение нестабильно, и в таких условиях начинать войну опасно. Посол Грю в депеше указывал на отсутствие сведений об усиленной подготовке к войне в Маньчжурии. Руководители министерства иностранных дел Японии, отмечал он, продолжают сопротивляться заключению пакта о ненападении с Советской Россией, надеясь предварительно урегулировать спорные вопросы мирным путем, в частности относительно продажи КВЖД и рыболовных концессий. Однако в стране имеется влиятельное меньшинство, которое активно выступает за немедленное начало войны, и чем быстрее, тем лучше. Оценивая международное положение на Дальнем Востоке с точки зрения развязывания вооруженного конфликта, посол обращал внимание госдепартамента на то, что у Японии были не совсем благоприятные условия, так как отсутствовал англо-японский союзный договор и неизвестно, какую позицию в случае войны могут занять США. Следует при этом учитывать, что Советский Союз проводил интенсивные военные приготовления. Китай может оказаться на его стороне. В заключение Грю, тем не менее, не исключал наличие опасности войны, если ее сторонники под лозунгом "теперь или никогда" одержат верх в Японии52. Вскоре, 26 марта, посол Грю информировал госдепартамент, что недавно японские генералы, по сведениям полпреда К.К. Юренева, обсуждали вопрос о нападении на СССР. Но, согласно точке зрения посла, это было обычное ежегодное собрание генералов. Один из представителей министерства иностранных дел Японии сообщил сотруднику американского посольства об активной группе, которая выступает за возможно скорейшее развязывание японо-советской войны. Ее сторонники агитируют против заключения пакта о ненападении и могут спровоцировать военный кризис53. В тот же день посол Буллит нанес визит замнаркому Г.А. Сокольникову, который в дипломатическом корпусе Москвы считался специалистом по дальневосточным делам, так как курировал это направление. Поэтому посол хотел знать его мнение и оценку политической ситуации на Дальнем Востоке. В беседе Буллит констатировал, что японские лидеры благожелательно относятся к США и готовы поддерживать с ними дружественные отношения, особенно после установления дипломатических отношений между Вашингтоном и Москвой. В Токио не исключают возможность подписания соглашения с Америкой. Свидетельством тому является обмен письмами между главами внешнеполитических ведомств: министром иностранных дел Хирота и государственным секретарем Хэллом. "Мы ведь не предлагаем воевать с японцами"54, — подчеркнул Буллит. По словам посла, на Дальнем Востоке наступило относительное успокоение, Япония не намерена начать войну против СССР ни весной, ни осенью. Сокольников не согласился с подобной оптимистической оценкой, отметив, что затишье только на поверхности. В действительности же японцы стремятся выиграть время. Они хотят "прежде всего закрепиться в Маньчжурии, в той или другой форме продвинуться в Северный Китай и усилить свой контроль над Китаем в целом. Японская политика в Китае уже теперь направлена к тому, чтобы утвердить принцип японского контроля во всех основных вопросах внешней политики Китая"55. Буллит не возражал, заметив при этом, что Япония, по его мнению, будет прежде всего продвигаться во Внутреннюю Монголию. В госдепартаменте обратили внимание на полученную от Буллита информацию и решили удостовериться, совпадает ли оценка Г. Сокольникова с мнением другого авторитетного эксперта, советского полпреда Трояновского.
![Анатолий Добрынин - Сугубо доверительно [Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962-1986 гг.)]](/uploads/posts/books/36343/36343.jpg)