Виктор Губарев - Тортуга. История старейшей пиратской базы Карибского моря (1492—1694 гг.)
Пуанси счел себя оскорбленным и поклялся разделаться с обнаглевшим гугенотом. Сделать это он решил с помощью своего собрата по Мальтийскому ордену шевалье де Фонтенэ.
Глава 12. Мальтийский рыцарь – правитель Тортуги
Тимолеон Отман де Фонтенэ, которого Жорж Блон ошибочно именует Анри де Фонтенэ, был выходцем из знатной дворянской семьи, сыном казначея Франции. Вступив в 1631 году в ряды Мальтийского ордена, он долгое время служил корсаром на Средиземном море и 28 сентября 1644 года отличился в битве с турецким флотом близ острова Родос. В результате одержанной победы мальтийским рыцарям удалось пленить одну из жен султана и ее малолетнего сына Османа.
10 февраля 1650 года, командуя фрегатом «Луиза», стоявшим на якоре у острова Джерси в Ла-Манше, он получил у находившегося там в изгнании принца Уэльсского (будущего короля Карла II Стюарта) каперское свидетельство с разрешением нападать на суда сторонников парламента.
Весной 1652 года шевалье де Фонтенэ прибыл на остров Сент-Кристофер на 22-пушечном фрегате. Мальтийский рыцарь рассчитывал, что сможет найти здесь людей для пополнения своего экипажа, сильно поредевшего после сражения с двумя испанскими кораблями у островов Гомера и Санта-Крус. Пуанси неожиданно предложил собрату по ордену выгодное дельце: нужно было отправиться на остров Тортугу и сместить тамошнего губернатора-гугенота Левассёра, переставшего подчиняться приказам генерал-губернатора.
29 мая того же года между губернатором Сент-Кристофера и шевалье де Фонтенэ было заключено соглашение следующего содержания:
«Господин шевалье де Лувийе Пуанси из ордена Святого Иоанна Иерусалимского, советник короля в его Советах, генерал его величества на островах Америки, сеньор и собственник Сент-Кристофера и прочих из этих [островов], находящихся в подветренной стороне, и шевалье де Фонтенэ пожелали заключить союз ради служения королю и увеличения французских колоний, а также для укрощения дерзостей, происходящих от господина Левассёра, назначившего себя губернатором острова Тортуга без официального признания как его самого, так и капитанов кораблей, которым он выдал каперское поручение от своего имени без санкции какой-либо власти.
Мы сообща решили, что призы тех судов, которые находятся в море, следует описать… как и тех, что находятся на рейде названного острова Тортуга, когда господин шевалье де Фонтенэ вступит там в полное владение, затем оценить пошлины, которые обычно взимаются за корсарское поручение; из тех пошлин синьор генерал-губернатор передаст и вручит половину дохода господину шевалье, а другую половину господин шевалье отдаст в пользу господина генерала.
Что касается земли, господин генерал согласен, чтобы господин шевалье взял во владение место, именуемое Ла-Рош или, иначе – убежище Тортуги, жилище Левассёра, и чтобы он сделал все необходимое, что пойдет на пользу службе королю и на укрепление власти господина генерала.
Что касается распоряжения и пользования землями острова Тортуга, названный шевалье будет владельцем половины их столь долго, сколь Господь отпустит ему жизни, проявляя заботу о продлении ее ради службы королю, ордену Святого Иоанна Иерусалимского и наших добрых отношений; он будет распоряжаться на месте всем, отдавая господину генерал-губернатору половину доходов, а также налогами, которые обычно платят жители острова и которые равняются ста фунтам табака с человека, и эти налоги мы отдаем в распоряжение господина шевалье…
Что касается артиллерии, равно как и всех видов военного снаряжения, следует сделать тщательную и надлежащим образом оформленную опись, чтобы одну копию вручить господину де Тревалю для передачи господину генералу, а другую оставить у господина шевалье; также [сделать опись] всего того, что находится на их складах, а также на судах и кораблях, принадлежащих господину Левассёру, и вообще всего движимого и недвижимого имущества, которое ему принадлежит.
Что касается захваченного у Левассёра, то мы согласны, чтобы всё его добро – серебро в любом виде, в брусках ли, в монете ли, драгоценные камни, сокровища, земли, сахарные машины, аппарат по изготовлению водки, мебель, принадлежащая лично ему или его семье, рабы и вообще всё, что у него есть и чем он владеет, – было разделено на две части, а именно: одну – для господина генерала, другую – для шевалье де Фонтенэ, за исключением того, что необходимо для работ и мануфактуры, уже имеющихся на острове.
Наконец, решено, что после захвата самого Левассёра господин шевалье соберет информацию обо всех преступлениях, совершенных господином Левассёром, и что сия подробная информация будет точно скопирована и надлежащим образом оформлена, а копия также отправлена господину генерал-губернатору.
В том случае, если господин шевалье умрет, управление островом перейдет к господину генералу или к тому, кто наследует ему в качестве собственника острова… Составлено в городе Бастере на острове Сент-Кристофер двадцать девятого мая 1652 года».
Остров Сент-Кристофер на французской карте XVII века.
За выполнением договора должен был следить один из племянников Пуанси – господин де Треваль, назначенный инспектором 20 июля 1652 года.
Задуманная операция готовилась в глубочайшем секрете. Был пущен слух о том, что шевалье набирает людей для крейсерства против испанского торгового судоходства в районе Картахены, и никто из членов команды не догадывался, что экспедиция своей конечной целью имела захват Тортуги. Встреча с фрегатом де Треваля должна была состояться на северном побережье Эспаньолы, в укромном месте, находившемся почти напротив Тортуги и называвшемся Пор-а-Лекю.
Фонтенэ отплыл с Сент-Кристофера летом того же года. Как и предусматривалось, сначала он отправился к побережью Новой Гранады, где в районе Картахены было взято несколько испанских призов. Потом корабль шевалье пошел в воды Эспаньолы, где объединился с фрегатом де Треваля. Здесь Фонтенэ и его компаньон неожиданно узнали о том, что Левассёр был убит двумя своими ближайшими помощниками. Один из них, Тибо, содержал красивую девицу, за связь с которой губернатор часто его упрекал и бранил. Возненавидев своего опекуна, Тибо сговорился с другим любимцем Левассёра, капитаном Робером Мартэном, убить его. При этом заговорщики надеялись, что король охотно дарует им амнистию за их преступление, и все имущество Левассёра, а также управление островом перейдет к ним.
Однажды утром, сообщает дю Тертр, когда губернатор спустился с форта в свой магазин, Тибо и Мартэн вместе с группой заговорщиков из семи или восьми человек решили покончить с ним. Подкравшись к окну, они увидели отражение Левассёра в большом зеркале и по ошибке произвели в него несколько выстрелов из мушкетонов. Зеркало разлетелось вдребезги, но губернатор не пострадал. Тогда Тибо вбежал в магазин и выстрелил еще раз – на сей раз в своего опекуна. Левассёр, получив легкое ранение, бросился было к своему негру-рабу, который нес его шпагу, однако воспользоваться ею не успел. Тибо выхватил кинжал и ударил им губернатора в спину. Истекая кровью, Левассёр повернулся лицом к своему убийце и, не веря своим глазам, прошептал: «Так это ты, Тибо, убил меня?»
Получив известие о смерти Левассёра, шевалье де Фонтенэ и сьёр де Треваль поспешили к Тортуге. Но когда их суда появились на рейде Бастера, из форта Ла-Рош по ним был открыт сильный артиллерийский огонь. Отойдя на безопасное расстояние, корабли Фонтенэ и Треваля переместились в подветренную сторону, на рейд Кайона, и там высадили на берег десант из примерно пятисот человек. Когда убийцы Левассёра поняли, что население острова не собирается защищать их, они договарились с Фонтенэ о сдаче форта Ла-Рош при условии, что следствия по делу об убийстве губернатора-гугенота вестись не будет, и им позволят спокойно владеть имуществом, унаследованным ими от покойного.
Вступив во владение островом, Фонтенэ объявил себя «королевским губернатором Тортуги и Берега Сен-Доменг», восстановил права католиков и отстроил часовню, в которой капеллан впервые после долгого перерыва провел торжественную мессу. Шевалье позаботился и о возведении на южной стороне форта двух новых бастионов, благодаря чему Бастер превратился в одну из самых защищенных французских гаваней в Америке. Это позволило, во-первых, привлечь на остров новые отряды буканьеров и пиратов, а во-вторых, обезопасить торговлю с заезжими негоциантами. Ближайшим помощником губернатора стал его восемнадцатилетний брат Тома – человек мужественный, ладно скроенный и «храбрый, как Цезарь».
Подобно прочим рыцарям, Фонтенэ считал грабеж почетным занятием и по этой причине проявлял несравненно более высокий интерес к снаряжению разбойничьих кораблей, чем его предшественник. В это время, по словам Шарлевуа, «Тортуга сделалась вместилищем всех корсаров, и число этих пенителей моря росло с каждым днем». Иногда шевалье отправлял в крейсерство и свой 22-пушечный фрегат, которым командовал его заместитель. Поскольку франко-испанская война, начавшаяся в 1635 году, была в самом разгаре, любые антииспанские грабительские экспедиции можно было рассматривать как вполне законные каперские предприятия.
