Наталия Будур - Повседневная жизнь инквизиции в средние века
Его путь к Богу был действительно нелёгким. Тут вполне уместно будет вспомнить слова Иисуса: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные, пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы. Ибо Я пришёл призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мф. 9:12,13).
Истинное же обращение Франциска случилось однажды утром в 1208 году, когда он слушал отрывок из Библии, читавшийся в церкви неподалёку от Ассизи, и услышал в нём слова Господа, обращённые лично к нему. Вскоре после этого он выбросил свои башмаки, облёкся в тёмный балахон и пустился странствовать и проповедовать. Когда вокруг него стали собираться последователи, он составил устав для новой «организации». Согласно одному из её положений, «братья не должны иметь никакой собственности, ни дома, ни места… но должны жить в миру как странники и пилигримы и просить подаяние».
Франциск учил, что человек должен относиться к своему телу, как к ослу, и, соответственно, «подвергать его тяжёлой ноше, часто бить бичом и кормить плохим кормом». Правда, перед смертью он выразил сожаление, что, «истязая себя в здоровом состоянии и в болезни, он таким изнурением согрешил против брата своего, осла». Смирение и терпение Франциск считал высшими добродетелями. Ему приписывается изречение: «Высшая радость состоит не в том, чтобы творить чудеса, излечивать хворых, изгонять бесов, воскрешать мёртвых, она также не в науке, не в знании всех вещей и не в увлекательном красноречии, она – в терпении, с которым переносятся несчастья, обиды, несправедливости и унижения».
Он призывал верующих отказаться от всякой собственности, оказывать помощь друг другу и добывать себе пропитание физическим трудом.
«Франциск и Доминик были почти сверстниками. Но если Доминик стремился к власти, Франциск стремился к отказу от всякой власти. Доминик для борьбы искал внешних врагов, тогда как Франциск – в гораздо большем согласии с традиционным христианским вероучением – сражался с грехом и искушениями внутри себя. Подобно некоторым еретикам-сектантам, Франциск стремился исповедовать образ жизни, соответствующий тому, который приписывали Иисусу и «первым христианам», – пишет Г. Ч. Ли. – Если бы он жил на юге Франции или доминиканцы не были бы столь заняты преследованием там катаров, вполне вероятно, что его самого осудили бы как еретика. Вместе с Домиником он отражает два противоборствующих, диаметрально противоположных и откровенно фанатических аспекта средневековой церкви»[37].
И далее: «Столь нищий и оборванный вид был у первых францисканцев, что чрезмерно усердные доминиканские инквизиторы иной раз принимали их за катаров или вальденсов. В результате одной такой ошибки, например, пятерых из них казнили в Испании. Как и первым доминиканцам, первым францисканцам предписывалось соблюдать обет бедности и запрещалось иметь имущество, что вынуждало их существовать исключительно милостыней. В отличие от доминиканцев, однако, францисканцы были обязаны заниматься физическим трудом. Им также было отказано в некоторых утешениях, которые были дозволены их соперникам.
Большинство францисканцев в начале существования ордена были, к примеру, малограмотны и, следовательно, лишены интеллектуальных радостей и удовольствий, которые давало изучение схоластической и богословской литературы. И в то время как доминиканцы могли удовлетворять свои подспудные садистские или другие извращённые желания, преследуя еретиков, францисканцам было отказано и в этом. Неудивительно, что тяжёлые требования францисканской дисциплины оказались не по силам многим членам ордена и многим из тех, кто готовился в него вступить»[38].
Сам же орден был создан в 1209 году, в то время, когда Альбигойский поход набирал обороты. Именно в это время папа Иннокентий III одобряет составленный Франциском устав и орден францисканцев становится «официальным» и признанным церковными властями. Со своими сподвижниками Франциск взял название «братья-минориты».
Ещё через три года, в 1212-м, был создан женский францисканский орден бедных кларисок, названный так по имени её основательницы – святой Клары, которая в то время была знатной дамой из Ассизи. В этом же году создаётся и третий францисканский орден – терциариев, членам которого разрешалось, при соблюдении францисканского аскетического устава, жить в миру, иметь семью и не носить монашеского одеяния.
Одной из составных частей учения Франциска была проповедь, потому он отправляется странствовать по Восточной Европе, а затем, присоединившись к крестоносцам, отправляется с ними в Египет, где в 1219 году присутствует при осаде и взятии Думьята – порта в дельте Нила.
А основанный им орден начал богатеть. Его глава, назначенный на время отсутствия Франциска, смог не только умело управлять монахами, по-прежнему заботиться о нищих и больных, ухаживать за прокажёнными, но и добиться его финансового благоденствия. Постепенно францисканский орден стал очень могущественным (так, в конце XIII века у него уже было свыше тысячи монастырей в разных европейских странах).
Вернувшийся из странствий Франциск, увидев произошедшие изменения, не стал ничего менять, а принял решение отойти от дел созданного им ордена. Он продолжал жизнь нищего проповедника, а орден всё богател. Результатом богатства стала коррупция. По словам Г. Ч. Ли, «в 1257 году генералом ордена был избран человек, который впоследствии был канонизирован как святой Бонавентура. Одним из первых своих действий он разослал всем провинциальным главам циркуляр, в котором выражал сожаление по поводу того, какое бесчестье навлекли на францисканцев поглощённость мирскими заботами и жадность. Братья, сетовал он, всё больше впадали в леность и порок, предавались постыдному мотовству, возводили неприлично пышные дома, вымогали чрезмерные наследственные отказы и погребальные вознаграждения.
Прошло десять лет, но ничего не изменилось, и Бонавентура повторил свои инвективы, на этот раз ещё более резко: «Гнусное лицемерие – утверждать абсолютную бедность, а затем отказываться со смирением принять отсутствие чего-либо; побираться по округе подобно нищему и купаться в роскоши дома»»[39].
К концу XIII века орден начинают раздирать противоречия, в умах монахов, которые должны были бы жить в мире и согласии друг с другом, начинается брожение. Францисканцы оказались расколотыми схизмами. Собственно, первым «революционером» в рядах ордена стал сам Франциск, который, как говорилось выше, вернувшись из странствий, не стал жить в монастыре, а избрал жизнь странствующего монашествующего проповедника.
Многие члены ордена – так называемые «спиритуалы», или «обсерванты», – попытались сохранить верность догматам основателя их ордена – бедности не в теории, а на практике.
Неудивительно, что их бескомпромиссная позиция вскоре привела к конфликту с инквизицией, возглавляемой доминиканцами, и немалое их число было обвинено в ереси. Так, к примеру, в 1282 году обвинение было выдвинуто против Петра Иоанна Оливи (Пьер-Жана Олье), главы спиритуалов в Лангедоке, и хотя его впоследствии оправдали, его труды остались под запретом.
Многих обсервантов обвиняли в том, что они являются последователями Иоахима Флорского, цистерцианского монаха, обличавшего в конце XII века Церковь с позиции первоначального христианства и положившего начало иоахимистской секте, осуждённой XII Вселенским собором.
Уже упоминавшийся нами Бернар Делисье был достойным учеником святого Франциска, действительно любил мир и окружающих его людей. Так, чтобы помочь нуждающимся, он продавал свои книги и делал долги. Он выступал на стороне катаров и не раз произносил обличительные речи против доминиканцев. По его призыву из башни во французском городе Каркассоне были освобождены томившиеся там последние рыцари Монсегюра.
Бернару даже достало мужества прямо заявить Филиппу Красивому, что в ереси можно было бы обвинить даже святых апостолов Петра и Павла, если бы их только подвергли пыткам и допросам инквизиции. Но Филипп, который в своём правлении опирался на суды священного трибунала, и не думал расправляться с инквизицией или запрещать её. Напротив, он издавал указы, в которых призывал к беспощадному уничтожению ереси и еретиков на территории своего королевства. Разочарованный и ожесточённый, Бернар Делисье стал произносить проповеди, в которых обличал уже не только инквизицию и доминиканцев, но и самого короля.
Делисье принадлежал к тому «крылу» францисканцев, которых принято называть «спиритуалами». Как уже упоминалось, спиритуалы требовали строгого соблюдения заповедей Франциска Ассизского, прежде всего абсолютной нищеты монахов. Они утверждали, что, поскольку Иисус и его ученики не обладали никакими материальными ценностями, христиане тоже должны отказаться от собственности.
