Иван Кривушин - Сто дней во власти безумия. Руандийский геноцид 1994 г.
Все это время рядом с Высшим военным училищем солдаты под командованием капитана Гаспара Хатегекиманы из президентской гвардии продолжали разыскивать премьер-министра. После полудня они обнаружили ее тайное убежище. Увилингийимана вышла оттуда сама, возможно, потому что хотела сохранить жизнь своим детям, прятавшимся в том же месте. Она попыталась уговорить солдат отправить ее в военный лагерь. Мнение их разделилось: выходцы с юга были согласны, но другие хотели убить ее здесь. Солдаты стали спорить между собой, однако подоспевший Хатегекимана отдал приказ о казни, который исполнил лейтенант жандармерии, выстреливший Агате в левую часть лица. Палачи надругались над ее телом, засунув в влагалище пивную бутылку. Муж и еще двое находившихся в убежище мужчин были также убиты, однако пятерых ее детей не тронули. Это произошло еще до конца совещания в Высшем военном училище.
После его завершения Багосора отправился в военный лагерь, и вскоре солдаты атаковали здание, где оборонялись уцелевшие бельгийские миротворцы; они ворвались туда в начале первого и перебили всех. Вечером Багосора и Ндиндилийимана заявили Даллэру: «События в лагере Кигали показывают, что бельгийским солдатам из МООНПР лучше убраться из Руанды».
Резня становится массовой
7 апреля около 4:00 президентская гвардия блокировала квартал Кимихурура[290]. В 5:00 Радио «Руанда» передало призыв всем жителям Кигали сохранять спокойствие и оставаться дома, однако уже на рассвете (свидетели называют разное время – от 4:00 до 6:00[291]) Кимихуруру огласили выстрелы: солдаты президентской гвардии и парашютисты приступили к охоте за ведущими оппозиционерами[292]. Это было начало организованной резни. Первой их жертвой стал глава Конституционного суда член РДД Каваруганда, который должен был приводить к присяге новое правительство[293]. Предвидя, что его попытаются или похитить, или убить, Каваруганда около 6:00 связался с представителями МООНПР, которые посоветовали ему не выходить из дома. Судья с женой Аннонсьятой Мукарубиби спрятались в ванной комнате. Вскоре в дом ворвались солдаты во главе с капитаном Кабрерой, которые нашли детей Каваруганды. «Один из них приставил ружье к голове дочери Каваруганды, когда та просила отца открыть дверь ванной. Каваруганда и его жена вышли из убежища, и солдат опустил ружье. Солдаты заявили, что они – члены президентской гвардии и батальона парашютистов. Они посадили Каваруганду, его жену и двоих детей в красный пикап с надписью “MINADEF”[294] на одной стороне и поехали к лагерю президентской гвардии. Проехав 200 метров, капитан Кабрера приказал Мукарубиби и ее детям выйти из грузовика. Они вернулись домой около 6:30 и застали там солдат, грабивших их имущество. Солдаты спросили, есть ли у Мукарубиби деньги. Она ответила им, что другие солдаты уже взяли деньги у ее мужа. Несколько минут спустя капитан Кабрера вернулся с Жозефом Каваругандой, который попытался передать жене свое удостоверение личности и 5000 руандийских франков. Солдаты взяли деньги, а удостоверение бросили на пол. Затем Кабрера уехал вместе с Жозефом Каваругандой…»[295] Судью доставили в лагерь президентской гвардии, где он был убит[296].
«В ночь на 6 апреля, – свидетельствует капрал президентской гвардии Жан-Батист Кигереке, – специальные рейды, во время которых убивали людей, проводились ротой “Главный штаб”, которой командовал майор Мудачумура при содействии сержанта Этьена Рурикужишо родом из Гисеньи. Именно солдаты этой роты привели в лагерь старого судью. Я сам видел Каваруганду тем вечером в гвардейском корпусе. Солдаты передали его старшему сержанту Ндереримане и сержанту Рурикужишо, которые затем приказали убить его. Тех, кого приводили в лагерь президентской гвардии, передавали в руки Рурикужишо, который пытал их, а потом отдавал приказ о казни, совершавшейся в лагерном лесу напротив жилого района Ругандо»[297].
Солдаты, разграбив дом Каваруганды и избив его жену и детей, разделились на небольшие группы, одна из которых направилась к соседнему дому председателя СДП и министра земледелия и скотоводства Фредерика Нзамурамбахо[298]. По совету жандармов, охранявших министра, он спрятался на соседнем кукурузном поле. Около 7:00 солдаты вошли в дом, избили и расстреляли остававшихся там восьмерых членов его семьи, а затем нашли самого министра и убили выстрелом в голову[299].
Одновременно[300] группа гвардейцев численностью 20 человек, стреляя из ружей и бросая гранаты в двери и окна, ворвалась в дом лидера умеренной ЛП, министра труда и коммунальных дел тутси Ландоальда Ндасингвы, который должен был занять пост вице-председателя ПНС. Нападавшие сначала потребовали у Ндасингвы деньги, а затем собрали всю его семью в ванной комнате и застрелили сначала самого политика, затем его мать, детей и слугу[301].
Около 10:00 в лагерь президентской гвардии доставили другого видного оппозиционера – члена политбюро умеренной РДД, министра информации Фостэна Рукогозу вместе с женой и двумя детьми. Один из военных, охранявших их, кричал: «Убить собаку!» Все они были расстреляны, а тела брошены в канаву[302].
Еще одной жертвой стал вице-председатель СДП Фелисьен Нганго, назначенный на пост председателя ПНС. Группа из 25 гвардейцев, парашютистов и жандармов помешала военнослужащим ООН войти в дом Нганго и эвакуировать его в безопасное место[303]. Они убили жену и детей Нганго, а его самого привели в лагерь президентской гвардии, где Мпиранья допросил его, а затем приказал расстрелять в соседнем лесу[304].
Таким образом были устранены все те, кто мог стать легитимным преемником погибшего президента, а также ведущие оппозиционные политики, из числа которых МООНПР удалось спасти только Фостэна Твагирамунгу[305]. В тот же день погибли многие другие политические и общественные деятели, журналисты, священники и правозащитники. Эти расправы были, безусловно, заранее спланированной акцией, призванной ликвидировать всю политическую оппозицию и обеспечить развитие событий по нужному для правящей группировки сценарию. «Убийства оппозиционных политических деятелей, – говорится в приговоре Международного трибунала, – представляли собой организованную военную операцию, особенно если рассматривать их вместе с данными об убийстве премьер-министра Агаты Увилингийиманы… и учитывать причастность к ним элитных воинских соединений. <…> По мнению суда, приказ о такой акции мог исходить только от самого высшего военного руководителя, которым в то время являлся Багосора»[306].
Позже Багосора пытался доказать, что утром 7 апреля жертвой расправ были преимущественно оппозиционные лидеры хуту, а не тутси, и эти расправы не имели никакого отношения к последовавшей резне; он квалифицировал их «как политические убийства или сведение счетов»[307].
Однако в те часы объектом расправы оказались не только лидеры оппозиции хуту или видные общественные и религиозные деятели. Вскоре после крушения президентского самолета в лагере Каномбе состоялась встреча Нтабакузе с подполковником Лораном Баранзарице, начальником медицинской службы руандийской армии, майором Огюстэном Нтибихорой, командиром роты военных строителей, и майором Алоисом Мутаберой, командиром батальона полевой артиллерии[308]. Нтабакузе открыл ее словами, ставшими впоследствии непременным компонентом любых собраний – тутси убили президента и нужно отомстить за его смерть; в ответ офицеры изъявили готовность устроить резню как оппозиционных политиков, так и тутси[309]. Сразу после полуночи 7 апреля (по другим данным, позже, между 2:00 и 3:30 или даже утром около 7:00[310]) Нтабакузе собрал весь личный состав батальона парашютистов в лагере Каномбе, где снова заявил, что инкотаньи и их пособники сбили самолет президента и что нужно убить «людей, которые против правительства, включая тутси»[311]. С этим заданием он послал около шести утра (по другим данным, около четырех часов) своих солдат в район Акажагали и в кварталы Кабеза и Ремера[312]. Когда парашютисты покидали лагерь, к ним присоединились интерахамве. Они начали обходить дом за домом, входя внутрь по двое или по трое и требуя предъявить документы. Если им попадались тутси, они убивали их на месте; иногда насиловали женщин. Только в Акажагали число жертв составило 1–1,5 тыс. человек. В Кабезе, преимущественно населенном тутси, парашютисты силой взламывали двери домов и поджигали их. 8 апреля в квартале остались лишь обгорелые развалины[313].
