Андрей Еременко - Годы возмездия. Боевыми дорогами от Керчи до Праги
Несмотря на это, в результате десятидневных напряженных боев с 27 октября по 5 ноября 1944 г. войска левого крыла фронта, сломив сопротивление противника в главной полосе его обороны на участке западнее Лайжувы, расширили полосу прорыва по фронту до 50 км и продвинулись на 35 км в глубину. За это время было освобождено около 500 населенных пунктов, в том числе г. Ауце, станция Лайжува и пять других железнодорожных станций, очищены от гитлеровцев участок железной дороги Бене – Лайжува протяженностью 32 км и территория площадью 800 кв. км.
Ведя многодневные тяжелые наступательные бои на салдусском направлении, армии левого крыла (42, 10-я гвардейская, 3-я ударная) продвигались довольно медленно.
По силе сопротивления, огневой насыщенности и количеству контратак бои последних дней не имели себе равных в течение всего 1944 г. Действия войск были значительно затруднены ненастной погодой – выпадающие ежедневно дожди резко ухудшили дорожную сеть, состоявшую в полосе фронта в основном из грунтовых профилированных дорог, которые стали труднопроходимыми, а на отдельных участках непроходимыми. Неблагоприятные метеорологические условия, сильные туманы и плотная облачность исключали возможность применения авиации.
В ходе нашего наступления были потрепаны и сильно обескровлены многие соединения противника, в том числе 81, 329-я пехотные, 201-я охранная, 215, 24, 122 и 389-я пехотные дивизии, 411-й зенитный дивизион. В боях было захвачено 2239 пленных, 10 танков и самоходных орудий, 257 орудий и минометов и много другого вооружения, уничтожено 17 750 солдат и офицеров.
Ко дню 27-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции был издан приказ по войскам 2-го Прибалтийского фронта, в котором Военный совет поздравил воинов с праздником Великого Октября и пожелал новых боевых успехов в боях по ликвидации последних немецких оккупантов в Советской Прибалтике.
«Товарищи! Приложим всю свою энергию, все свое воинское старание и мастерство, всю солдатскую смекалку, весь приобретенный боевой опыт на то, чтобы быстрей разгромить проклятых фашистов, зажатых в прибалтийском «мешке», и тем самым ускорить разгром фашистского зверя в его берлоге… Вперед, за окончательный разгром гитлеровской Германии, за полную победу нашего правого дела!»
Воины фронта не жалели ни сил, ни жизни в борьбе с захватчиками, но добиться решительного успеха на салдусском направлении мы не смогли. Здесь, на участке прорыва протяженностью в 50 км, было стянуто десять дивизий. Посоветовавшись с ближайшими помощниками, я решил начать наступление на тукумском направлении одновременно силами 1-й ударной и 22-й армий. Удар, по нашему мнению, следовало нанести смежными флангами армий из района Добеле между реками Джуксте и Абава в северном направлении во фланг оборонительным позициям противника. Здесь наряду с немецкими действовали латышские части, моральное состояние которых было, естественно, не очень высоким.
Наш замысел предусматривал для развития успеха привлечь 19-й танковый корпус генерал-лейтенанта Ивана Дмитриевича Васильева [215] , прибывший с 1-го Прибалтийского фронта, а атаку и наступление частей и соединений поддержать 28-й артиллерийской дивизией прорыва РГК и двумя гвардейскими минометными бригадами (М-31) и тремя гвардейскими минометными полками (М-13).
С 8 по 13 ноября я находился в войсках 1-й ударной и 22-й армий: мы планировали операцию, артиллерийское и авиационное обеспечение, проводили учения и занятия, готовились к прорыву обороны противника. Побывал я во многих подразделениях и частях, проводил беседы с солдатами и офицерами, проверял состояние питания и медицинского обслуживания в госпиталях и медсанбатах.
Директивой от 13 ноября было дано указание 1-й ударной и 22-й армиям произвести перегруппировку, сосредоточив части 1-й ударной армии в составе 112 и 119-го стрелковых корпусов в районе Озолмуйжа, а 22-й армии в составе 130-го латышского и 100-го стрелковых корпусов – в районах 6-18 км юго-западнее Елгавы и 2–7 км юго-западнее Добеле. Этим соединениям предстояло нанести удар на тукумском направлении.
Левый фланг фронта (10-я гвардейская, 3-я ударная и 42-я армии) продолжал наступление в прежней полосе с целью улучшения своих позиций.
В резерве оставались 10 и 19-й танковые корпуса (всего 184 танка), они должны были сосредоточиться юго-западнее Елгавы.
Противник со своей стороны сосредоточил в лесах против стыка 42 и 10-й гвардейской армий большое число пехоты с танками и самоходными установками. 14 ноября, чтобы сорвать подготавливавшийся удар противника, войска 42 и 10-й гвардейской армий своими смежными флангами перешли в наступление. Перед этим мы организовали артиллерийскую и авиационную подготовки по районам скопления гитлеровских войск, в результате противнику были нанесены большие потери, а наши соединения улучшили свои позиции.
13 ноября к нам на фронт снова приехал Маршал Советского Союза А.М. Василевский, с которым мы посетили 1-ю ударную и 22-ю армии. На месте я ознакомил Александра Михайловича с обстановкой и планом операции. Когда все вопросы были отработаны и уточнены, мы направились в штаб фронта. Александр Михайлович обедал у меня, за обедом он подробно рассказал о том, как идут дела на других участках советско-германского фронта и у наших союзников, сообщил, что 7 ноября в Ставке рассматривалось развитие боевых действий на 2-м Прибалтийском фронте. В ходе обсуждения наши действия были одобрены. Другой вопрос, который обсуждался в Ставке, – это война с Японией. По словам Александра Михайловича, Советское правительство гарантировало союзникам, что Советские Вооруженные Силы начнут военные действия против Японии. В связи с этим на Дальнем Востоке создаются два фронта – Дальневосточный и Забайкальский и одна армейская группа на Камчатке или на о. Сахалин. Причем была сделана и наметка, кто будет командовать этими фронтами. Камчатской группой – тов. Пуркаев, Дальневосточным фронтом – тов. Мерецков, Забайкальским фронтом – я. Назначение должно было последовать после уничтожения противника в Курляндии.
Войска, которые действуют сейчас против Курляндской группировки противника, предполагалось использовать так: 1-й Прибалтийский фронт пойдет вдоль моря на Кенигсберг, войска 2-го Прибалтийского (командующим предназначался И.И. Масленников), встав в затылок фронту генерала Черняховского, должен развить успех на Берлин.
В действительности, однако, эти планы осуществились далеко не в полном объеме.
15 ноября 1944 г. я собрал совещание командного состава 22 и 1-й ударной армий, 28-й артиллерийской дивизии прорыва РГК и 130-го латышского стрелкового корпуса. На совещании были рассмотрены вопросы предстоящей наступательной операции. Здесь я вновь особо остановился на важнейших требованиях к подготовке войск. Это прежде всего скрытность, которая обусловливает внезапность. Большое внимание было уделено вопросу артиллерийского обеспечения, организации артиллерийских групп, были проанализированы ошибки и недостатки предыдущих операций. Как показали бои 3-й ударной и 42-й армий на салдусском направлении, были случаи, когда оборона противника была разведана недостаточно и наши артиллеристы и минометчики, действовавшие на этом направлении, вели огонь по площадям. Не все командиры оказывались на высоте требований при руководстве боем.
Некоторые пехотные командиры располагали свои командные пункты не всегда в таких местах, откуда артиллеристу было удобно организовать наблюдение за полем боя и управлять огнем своего подразделения.
Известно, что атака пехоты с танками, а иногда и без них решает успех боя. Именно атака обеспечивает прорыв обороны и ввод в бой группы развития успеха. В будущей операции эту задачу должны были выполнить 100 и 130-й латышский стрелковые корпуса. За три часа пехота этих корпусов должна была преодолеть шестикилометровую полосу обороны противника, и в течение первого дня тактический прорыв должен был перерасти в оперативный.
После прорыва и ввода в бой подвижной группы (группы развития успеха) первый эшелон должен был перестроиться в колонны и, наращивая темп движения, двигаться форсированным маршем. Действовать следовало непрерывно, днем и ночью.
Занимаемый противником оборонительный рубеж представлял собой систему сооружений полевого типа, однако на отдельных участках, имевших важное значение, оборона противника была насыщена мощными инженерными сооружениями. В глубине обороны, как обычно, гитлеровцы подготовили целый ряд промежуточных и тыловых оборонительных рубежей. Разведка установила, что противник продолжал весьма интенсивные работы по усовершенствованию своей обороны и по подготовке промежуточных рубежей в ее глубине.
Наступление, первоначально намеченное на 20 ноября 1944 г., не состоялось из-за плохой погоды. Дождь и туман не позволили провести артиллерийскую и авиационную подготовки. Наш сосед – 1-й Прибалтийский фронт – 19 ноября вел бои передовыми батальонами (их было 19). На следующий день из-за плохой погоды удар 1-го Прибалтийского фронта был отложен. Наступление началось 23 ноября, но уже на следующий день его опять пришлось прекратить, так как с утра 24 ноября туман плотной пеленой затянул горизонт. Видимость была не более 300–400 м. Погода оказалась на руку врагу, мы не смогли использовать нашу артиллерию и авиацию, а гитлеровская пропаганда кричала о том, что «курляндцы» отбили наши атаки.
