Аглая Топорова - Украина трех революций
В начале февраля оппозиции удалось договориться с Януковичем об амнистии для всех задержанных и арестованных в ходе беспорядков с 1 декабря 2013 года по 23 января 2014-го. И прекращении любых уголовных и административных преследований для участников Майдана. Под амнистию подпадали даже те, кто был задержан во время вооруженного сопротивления милиции и лично бил и ранил милиционеров. Это было странное решение, возмутившее очень многих противников Майдана. Впрочем, Виктор Янукович никогда не отличался кровожадностью. Амнистия должна была начаться 16 февраля.
За объявление амнистии майдановцы должны были освободить захваченные здания — Киевскую мэрию, Украинский дом, Дом профсоюзов, Октябрьский дворец — разблокировать улицу Грушевского и покинуть проезжую часть Крещатика.
Также предполагалось, что продолжатся переговоры парламентской оппозиции с президентом Януковичем.
Оппозиция пыталась добиться от президента досрочных выборов и возвращения Украины к парламентско-президентской форме правления, отмененной в 2010 году сразу после прихода к власти Виктора Януковича.
Падение Януковича
16 февраля 2014 года я улетела в Санкт-Петербург по своим делам. В Киеве было спокойно. В каком-то смысле можно сказать, что жизнь налаживалась, по крайней мере, после успеха переговоров Януковича и оппозиции, казалось, что во всем этом наступил какой-то просвет.
Ничто, как говорится, не предвещало.
18 февраля я включила Фейсбук и новости и не поверила своим глазам: в Киеве снова горели покрышки и, кажется, лилась кровь.
Я не была в Киеве в дни кровавого противостояния 18–21 февраля. И видела только то, что видел весь мир по трансляциям — украинским, российским и иностранным. В украинской трансляции канала «1+1» обращало на себя внимание несоответствие слов диктора картинке: на экране демонстранты закидывали стоявших в оцеплении милиционеров факелами и гранатами, а диктор вещал «Милиционеры снова избивают мирных демонстрантов».
Смотреть на все это было по-настоящему страшно. Было страшно за друзей, за остававшегося в Киеве восьмилетнего сына. Непонятно было, сколько времени все это продлится и к каким последствиям приведет.
Друзья сообщали из Киева какие-то ужасы. Кто-то собирал медикаменты для раненых майдановцев, кто-то срочно закупал продукты. В Фейсбуке даже появлялись призывы сообщать о драгдилерах, чтобы можно было купить сильные обезболивающие для раненых на Майдане.
Количество жертв и пострадавших росло с какой-то невероятной скоростью. Милиция разогнать Майдан не могла. Друзья, бывшие в это время в Киеве, рассказывали, что в центре города шла настоящая война. По окраинам жители объединялись в отряды, чтобы ловить провокаторов-«титушек». Иногда команды ловцов нападали друг на друга.
В городе не работало метро.
В принципе существует множество воспоминаний очевидцев об этих страшных днях. Я не видела событий тех дней в Киеве своими глазами, и, может быть, поэтому у меня происходившее в центре украинской столицы не вызывало никаких чувств, кроме откровенного шока. Честно говоря, я не сочувствовала в этот момент ни одной из сторон. Я просто как завороженная смотрела на горящий Дом профсоюзов, на кровь на снегу, на трупы. Читала ленту новостей и не понимала, как это все вообще может быть правдой.
19 февраля к народу Украины обратился президент Виктор Янукович. Он снова заверил митингующих в том, что жесткого разгона Майдана не будет. В присущей ему отстраненной манере Янукович заявил, что погибших уже не вернуть, поэтому надо договариваться. С кем и о чем он собирался договариваться в пылающем огнем Киеве, было не очень понятно. Оппозиционеров — Арсения Яценюка, Виталия Кличко, Олега Тяныбока, Александра Турчинова и др. — президент легитимными переговорщиками не считал.
Уже позднее появится множество свидетельств о тайных встречах Януковича с лидерами оппозиции, полевыми командирами Майдана и даже главой Правого сектора Дмитрием Ярошем. Несмотря на это, беспорядки продолжались, количество жертв с обеих сторон увеличивалось с каждым часом, здания в центре столицы переходили из рук в руки. В городе была настоящая паника. Закрылись школы, детские сады, больницы не успевали принимать раненых. А лидеры оппозиции со сцены призывали народ ни в коем случае не расходиться. Они понимали, что в случае поражения их ждет тюрьма. Об этом недвусмысленно заявил тогдашний генеральный прокурор Украины Виктор Пшонка.
Обе стороны конфликта обвиняли друг друга в использовании снайперов для расстрела протестующих. Оппозиция заявляла, что стреляют «беркутовцы» и бойцы других спецподразделений МВД. Руководители силовых структур отвечали, что, во-первых, милиционеры не вооружены снайперскими винтовками, а во-вторых, сообщали, что жертвы снайперов есть и среди «беркутовцев».
Кем именно были эти снайперы, неизвестно до сих пор. Буквально через три недели после свержения Януковича на Институтской улице, где от пуль снайперов погибло больше всего людей, были спилены деревья, что сделало трасологические экспертизы практически невозможными. Врачи киевских больниц, куда свозили погибших и раненых, неоднократно заявляли об одинаковом характере ранений пострадавших с обеих сторон. Тем не менее всерьез к их словам никто не прислушивался.
На одном из видео с Майдана видно, как известный оппозиционер, народный депутат фракции Блок Юлии Тимошенко Сергей Пашинский вывозит с площади снайперскую винтовку. Его остановили милиционеры и попросили открыть багажник, где эта винтовка и была обнаружена. Однако, напомню, депутат Верховной рады — лицо неприкосновенное, поэтому ни задержать господина Пашинского, ни даже отобрать у него винтовку силовики не имели права.
После свержения Януковича руководителей киевской милиции и «Беркута» обвиняли в организации массового расстрела на Майдане. Однако никаких приговоров по этим уголовным делам до сих пор не вынесено. Более того, до сих пор эти обвинения даже не рассматривались по существу. А через год после трагических событий на Майдане глава Службы безопасности Украины Валентин Наливайченко объявил, что снайперские группы были привезены в Киев из России и координировал их работу лично советник президента РФ Владислав Сурков. Господин Наливайченко рассказал, что у СБУ существует огромное количество доказательств того, что на Майдане стреляли именно российские снайперы, но, как водится, не предъявил этих доказательств. В принципе после столь сенсационного заявления главы СБУ можно оставить надежду на то, что настоящие виновные в массовом убийстве когда-либо будут найдены и наказаны.
Чтобы остановить бойню в центре столицы, 21 февраля Виктор Янукович вынужден был принять все условия оппозиции и в присутствии международных посредников подписал соглашение, которое предусматривало вывод всех силовых подразделений из центра Киева, возвращение к Конституции 2004 года, то есть парламентско-президентской республике (Виктор Янукович в таком случае превращался в практически церемониальную фигуру), создание «правительства народного доверия», проведение президентских выборов до конца 2014 года, а также амнистию для участников протестов, не замешанных в тяжких уголовных преступлениях. В ответ оппозиционеры должны были гарантировать прекращение беспорядков в центре Киева и в Западных областях Украины, сдачу протестующими оружия и разблокирование правительственных зданий и площадей.
Честно говоря, такой сдачи позиций от Януковича не ожидал никто. Стоило ли так долго сопротивляться, искалечить жизни стольких людей, чтобы в результате согласиться с требованиями, заявленными еще 1 декабря 2013 года?
В общем, Янукович повел себя в тот момент, как герой старинного неполиткорректного анекдота об украинце, который, попав в плен к дикарям, съедает полведра соли, отдается мужской половине племени и только после этого откупается деньгами, которых с самого начала пожалел.
Виктор Янукович начал честно выполнять соглашение и действительно из Киева были выведены все спецподразделения. Правительственные здания — Верховная рада, Кабинет министров, Администрация президента и т. д. — остались без какой бы то ни было охраны. Оппозиционеры вяло призвали людей уходить с Майдана, чтобы помянуть погибших и выполнить условие власти. Однако на сцену поднялся член Правого сектора сотник Владимир Парасюк, который заявил, что и власть, и оппозиция снова пытаются обмануть Майдан и призвал немедленно идти на штурм Верховной рады. И толпа пошла за ним — здания Верховной рады и Администрации президента, в котором, кстати, никого не было, были заняты без малейшего сопротивления.
Оппозиционные депутаты провели экстренное заседание Верховной рады, в результате которого в отставку был отправлен спикер парламента, член Партии регионов Владимир Рыбак (в тот момент ходили слухи, что этот пожилой человек был жестоко избит коллегами по сессионному залу), а его место занял многолетний соратник Юлии Тимошенко Александр Турчинов.
