Владимир Лапенков - История нетрадиционной ориентации. Легенды и мифы всемирной истории.
Члены "Туле" были людьми, к которым в первую очередь обратился Гитлер, и они были первыми, кто пошел на союз с Гитлером. Войско будущего фюрера состояло — кроме самого "Общества Туле" — из "Deutscher Arbeiterverein", основанного братом из "Туле" Карлом Харрером в Мюнхене, и "Deutsch Sozialistische Partei", возглавляемой Ганном Георгом Грассингером, их печатным органом был "Munchener Beobachter"… Из этих трех источников Гитлер создал национал-социалистическую рабочую партию…
Зеботтендорф создал центр политических дискуссий и собраний для многих групп, участвующих в националистическом сопротивлении… гостеприимство (Зеботтендорфа в залах общества "Туле"] коснулось Национально-либеральной партии Ганса Дана, пангерманистов и "Deutscher Schulverain" Вильгельма Ромедера, а постояльцами "Туле" стали Готтфрид Федер, Альфред Розенберг, Дитрих Экхарт, и Рудольф Гесс, все они достигли выдающегося положения в нацистской партии…
Презрительные выпады Гитлера в адрес "странствующих ученых" в "Майн Кампф" — отголосок его вражды с Харрером и конспиративными структурами, подобными "Обществу Туле" и "Germanenorden", поскольку его убеждение состояло в том, что для успеха необходима открытая массовая политическая партия. Хотя DAP и "Общество Туле" расходились во взглядах на идеологию, они пользовались общим символом — свастикой…
Рудольф Йохан Горслебен (1883–1930) положил начало новому арийскому оккультному движению. На основании рун, оккультных наук и "Эдды" Горслебен создал оригинальную расистскую религию-мистерию, которая вновь возвращалась к магическому наследству арийцев и оправдывала их духовное и политическое превосходство… Всех их, конечно, объединяла глубокая неприязнь к современному миру. В Немецкой республике они видели символ поражения. От разочарований настоящего они обращали взор к образам высокой арийской культуры далекого прошлого. Астрология, мифы "Эдды" и руны могли служить волшебным звеном, связывающим их с золотым веком. Это также были и входные билеты в новую эру, воскрешающую все те же магические образы для истинных германцев…
В Средние века "арио-христианская" мистическая традиция включала в себя такие имена, как: Хильдегард из Бингена (ум. 1179), Гертруда Великая (ум. 1303)… Мейстер Экхарт (ум. 1327), Ян ван Рейсбрук (ум. 1381)… Якоб Беме (ум. 1624), Ангелус Силезиус (ум. 1671), Николаус фон Цинцендорф (ум. 1760), Эммануэль Сведенборг (ум. 1772). В эпоху Просвещения список ариософских послушников пополнился именами романтических мыслителей и оккультистов XIX в.: Дж. Кернинг (1774–1851), мистический франкмасон; Карл фон Рейхенбах (1788–1869), венский исследователь животного магнетизма; французские оккультисты, Элифас Леви (1810–1875), Жозефина Пеладан (1858–1918), Жерар Энкосс (1865–1916) и Эдуард Шюре (1841–1929); теософы, Елена Петровна Блаватская (1831–1891), Франц Гартман (18381912), Анна Безант (1847–1933) и Чарльз Вебстер Ледбитер (1847–1934). В итоге, традиция привела к Гвидо фон Листу, Рудольфу Горслебену и мифологам арийской Атлантиды…»
Итак, Блаватская утверждала, что библиотеки и сказочные монастыри скрыты в горных пещерах и подземных лабиринтах в отдаленных областях Центральной Азии. Крупнейшими такими центрами она считала подземный город Агарти, расположенный на месте древней Вавилонии, и светлый оазис Шамбала в пустыне Гоби, где божественные наставники арийской расы хранили священное знание. Эта система мифов была развернута французским автором Иосифом Сент-Ив д'Альвейдром (1842–1909), описавшим тайный город Агарти как теократию, руководящую ходом мировой истории. А первый немецкий перевод «Тайной Доктрины» Е.П. Блаватской появился в 1901 г.
Влияние Блаватской на тайные общества XX в., конечно, трудно переоценить, но ничто не начинается с чистого листа, и сама она испытала влияние Булвер-Литтона. Стоит сказать о последнем несколько слов.
Эдуард Джордж Булвер-Литтон (1803–1873) — английский писатель, журналист и общественный деятель. Родился в Лондоне, в дворянской семье с древними родовыми традициями, в 1867 г. получил титул лорда. Обучаясь в Кембридже, он изучает античную литературу, философию — от Платона до Юма и Канта, увлекается творчеством Гете и Шиллера, в 1852 г. издает свои переводы произведений последнего. С юношеских лет упорно преодолевая свои физические недостатки и внутренние комплексы, стремился стать «совершенным джентльменом», обладал повышенным честолюбием и всегда жаждал успеха. Романы Булвер-Литтона, начиная с «Фолкленда» (1827) и вплоть до последней его книги «Кенелм Чиллингли» (1873), как правило, пользовались широкой популярностью, лишь немного уступая в этом плане книгам Диккенса и превосходя известностью произведения Теккерея. Начиная с 1830-х гг., писатель стал одновременно активным журналистом, публицистом, редактором «Нью Мансли Мэгезин» и членом парламента, известным оратором, радикалом, борцом за либеральные реформы. В 1840- 1850-е гг. продолжают регулярно выходить его романы в самых разнообразных жанрах: мистическом («Занони» -1842), историческом («Последний барон» — 1843), семейной хроники («Кэкстоны» — 1850). В 1850-е гг. Булвер-Литтон возвращается в политику и уже как консерватор становится на короткое время министром по делам колоний. За организацию помощи переселенцам в Австралию два австралийских города были названы Литтон в его честь. Незадолго до смерти он освоил новый для себя жанр романа-утопии в книге «Грядущая раса» («The Coming Race», 1871). Роман вышел незадолго до смерти автора под псевдонимом Лоренс Олифант, и критика приветствовала появление нового имени в литературе. Посмертно вышедший роман «Парижане» (1873) отразил полное неприятие им идей социализма.
«Вриль» в романе «Грядущая раса» — это «всепроницающая жидкость», некая волшебная психофизическая энергия, совмещающая в себе свойства всех возможных энергий, включая электричество и магнетизм (столь популярные в XIX в.). Она могла воздействовать на все виды материи, была совершенным орудием, оружием, силой оживления и внушения. Сама раса подземных людей, Ана, или Вриль, к которым попадает герой романа, ушла жить под землю после мировой катастрофы и сохранила память о жизни на поверхности лишь в виде мифов. Овладение идеальной энергией привело и к идеальному устройству общественной жизни. Любопытно одно совпадение с эпохой атомного оружия и холодной войны: совершенное оружие «Вриль» сделало невозможной войну в принципе, так как мгновенно произошло бы полное взаимное истребление, но вот в нашем мире иных положительных следствий, как известно, не произошло.
Можно, пожалуй, сказать, что абстрактные утопии, наподобие утопий Булвер-Литтона и Уэллса, в равной мере подошли бы и левым и правым, консерваторам и либералам, оккультистам и материалистам. С другой стороны, Булвер-Литтон хорошо видит и неизбежные потери, к которым приведет человечество достижение идеального общественного строя: отсутствие у новой расы страстей, неравенства, социальной и политической борьбы отражается на ее духовной жизни, искусство становится безжизненным и монотонным или чисто прикладным.
Интересно, что социально-философская линия мало заинтересовала почитателей Булвер-Литтона, гораздо более востребованной оказалась линия фантастическая — тема где-то там припрятанного счастья и неограниченных скрытых возможностей.
Мифологический дискурс подземных сокровищ, подземных жителей, подземных городов — тема бесконечная. Это и классические сказки с троллями и гномами, эпос с закованными в скалы великанами, и путешествия в царство мертвых, и романы нового времени, вроде «Путешествия к центру Земли» Жюль Верна или «Плутонии» Обручева. Впрочем, у Булвер-Литтона место фактически подразумевает собой время. Автора интересует дальнейшая техническая и Интеллектуальная эволюция человека, и здесь, признавая все достоинства прогресса, он предполагает определенную инакость и чуждость психологии «грядущей расы» людей. Вместе с уничтожением пороков, войн, эксплуатации и нищеты исчезнет и все то, что дорого современному человеку. Булвер-Литтон сам прошел эволюцию от бойкого прогрессиста-либерала до консерватора. В этом смысле он был полной противоположностью Жюль Верну, и вовсе не случайно его произведения стали так популярны в среде консервативных романтиков.
Булвер-Литтон в своем романе довольно формально затронул «андеграундную» тематику, которая не потеряла своего значения с древнейших времен до нынешних дней. В мире известно огромное количество древних пещер, подземелий, катакомб, лабиринтов, подземных городов, не говоря уже о современных бункерах разного рода, но здесь следует отличать цели чисто практические и «вечные» мифологемы «последнего» мирового устройства (Рай, Эдем) и «последнего» суда (видения апокалиптического характера). В древнерусской «Легенде о граде Китеже» цитируются слова Иллариона Великого: «И также в последние времена будет… антихрист царствовать начнет в мире. Тогда побегут в горы, и в вертепы, и в пропасти земные».
