Леонид Милов - История России с древнейших времен до конца XVII века
Раздел II. Восточные славяне и другие народы Восточной Европы и Сибири в эпоху раннего Средневековья
Глава 3. ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН
Ряд важных объективных фактов, полученных археологами, говорят о том, что с начала IX в. в жизни населения лесной и лесостепной зоны Восточной Европы стали происходить важные перемены.
Образование протогородских центров. Два «центра власти». Первым наиболее важным свидетельством перемен стало появление на территории этого региона после длительного хронологического перерыва протогородских центров и не только на юге, но и на севере Восточной Европы. Примерами таких центров IX в. могут служить Труворово городище в районе Пскова, Хотомель на Волыни, Сарское городище недалеко от Ростова Великого.
В центре обширного селища с. Хотомель, датируемого VIII—IX вв., располагалось небольшое городище, внутри укреплений которого находились жилища, отличающиеся от построек самого селища. Главное, на городище сосредоточено большое количество оружия и серебряных изделий, что позволяет говорить о нем как о месте пребывания правящей богатой верхушки.
Особенности протогородского центра, отличавшие его от окружающих сельских поселений, можно охарактеризовать также и на примере Сарского городища, являвшегося центром проживавшего в восточной части лесной зоны угро-финского этноса — мери. Городище было единственным укрепленным центром на всей территории земли мерян. Разделение территории городища на три части заставляет предполагать какое-то социальное деление проживавшего на нем населения. На городище были обнаружены обильные следы ремесленной деятельности, связанной, в частности, с литьем и ювелирным делом. При его раскопках обнаружено большое количество импортных вещей, среди которых значительную часть составляло оружие. На окружающих поселениях подобные находки не обнаружены.
Все это позволяет сделать вывод, что протогородской центр образовался потому, что из состава населения выделилась заметно отличающаяся от него по образу жизни социальная элита, которая поселилась в укрепленном поселении с группой подчиненных людей, обслуживавших ее нужды.
Второе важное материальное свидетельство перемен — появление в первых десятилетиях IX в. в различных частях лесной и лесостепной зоны Восточной Европы многочисленных кладов арабских монет. Появление таких находок связано с заинтересованностью формирующейся социальной элиты в накоплении серебра (не случайно на территории Сарского городища был найден целый ряд таких кладов). Уже в первой половине
VIII в. клады куфических монет закапывались и на территории Среднего Поднепровья, и в Волго-Окском междуречье, и в Приильменье. Восточное серебро было в руках представителей элиты атрибутом общественного престижа, возвышавшим его обладателя над окружающими. Ибн Фадлан, арабский путешественник, встречавшийся в начале X в. в Болгаре на Волге со знатными людьми, приезжавшими туда с соседних территорий, записал, что их жены носят на шее ожерелья из золотых и серебряных монет, количество которых соответствует размерам богатства мужей.
Разумеется, привозившие серебро восточные купцы не отдавали его даром. Что же могла местная элита предложить взамен? Ответ дают свидетельства арабских авторов IX—X вв.: арабские купцы везли из Восточной Европы меха (соболей, чернобурых лисиц и др.) и рабов. Что касается мехов, то и в гораздо более позднее время жители Новгорода добывали их, организуя военные походы в богатые пушниной земли Севера.
Соплеменников местная элита не могла порабощать, на невольничьих рынках могли продавать только пленных, захваченных в набегах на другие племена. Походы на другие племена за мехами и рабами организовывала социальная элита, и эти походы способствовали её обогащению и возвышению.
Действие каких факторов вызвало к жизни процессы социальной дифференциации в славянском обществе и что представляла собой формировавшаяся в нем социальная элита?
Во-первых, на протяжении VII—VIII вв. как результат успешного развития земледельческого хозяйства при отсутствии постоянной внешней угрозы в обществе накопился прибавочный продукт, достаточный для содержания групп населения, непосредственно не занятых в производстве. Не будь этого, выделения из местного общества социальной элиты вообще бы не произошло. Однако накопление прибавочного продукта создавало лишь определенные материальные предпосылки для процессов социальной дифференциации; чтобы они пришли в движение, потребовалось действие других факторов. В течение длительного времени исследователи полагали, что прогресс земледелия привел к образованию отдельных самостоятельных крестьянских хозяйств, каждое из которых сумело закрепить за собой права на свой надел. Затем те, кому удавалось лучше вести хозяйство, сумели завладеть наделами менее удачливых соседей, и так наметилось деление общества на более богатых и более бедных, социальная дифференциация внутри общины стала толчком для дифференциации общества в целом. Создатели этой схемы механически переносили в эпоху раннего Средневековья европейские процессы, характерные для разложения общины в эпоху перехода от феодализма к капитализму.
При характере и особенностях ведения земледельческого хозяйства на территории Восточной Европы здесь не было условий для появления самостоятельного крестьянского хозяйства и закрепления за ним прав на надел, а поэтому не могло происходить и серьезной социальной дифференциации в рамках объединения соседей.
Такие возможности появлялись в обществе под воздействием иных факторов. По мере того как продвигался процесс заселения лесной и лесостепной зоны Восточной Европы, все чаще должны были возникать столкновения между отдельными племенами из-за тех или иных территорий. Неосвоенной земли было еще очень много, но речь шла об обладании землями лучшего качества и наиболее удобно расположенными.
Структуры родоплеменного общества не были рассчитаны на частое повторение конфликтных ситуаций и с ростом межплеменных конфликтов неизбежно деформировались. С одной стороны, возникала необходимость в объединении для борьбы с врагом, для принятия важных сразу для нескольких племен решений и их проведения в жизнь. Так на территории племенного союза постепенно возникает «центр власти», связанный с определенным укрепленным пунктом, где сосредотачивается племенная знать, представлявшая интересы союза перед лицом внешних сил и подготавливавшая решения, которые принимались затем на межплеменных съездах. Эта знать уже следит за выполнением лежащих на населении обязанностей, в частности по содержанию в порядке дорог и мостов и устройству лесных завалов на границах, она же начинает вводить практику разного рода сборов на нужды союза в целом. Так постепенно обособлялась от общества и становилась делом особого рода людей функция управления.
Во -вторых, рост роли и значения войны в жизни общества вел к росту роли и значения тех, в руках кого находилось руководство военными действиями. Уже на исторической прародине у славян существовал постоянный военный предводитель — князь. В условиях войны роль и значение власти князя должны были возрастать. Вокруг него формируется и становится его постоянной опорой дружина — принципиально новое для родоплеменного общества явление. Дружина со временем представляла сообщество людей самой разной родовой принадлежности, которых объединяла с их главой — князем — взаимная клятва верности. Это было сообщество людей, занимавшихся войной и живших для войны. С появлением дружины произошло и определенное выделение в рамках общества группы людей, социально связанной с осуществлением военной функции. За выполнение своих обязанностей по защите территории союза дружина также могла рассчитывать на определенные сборы с населения. Кроме того, ей доставались добыча и пленные во время войн с соседями.
Изучение таких предгосударственных племенных объединений, как федерация племен на территории Швеции X— XI вв. или Поморский союз на южном побережье Балтийского моря (северная часть современной Польши), показало, что там параллельно действовали два разных центра власти — родоплеменная знать в главном укрепленном центре объединения и князь со своей дружиной в особой, находившейся в его владении крепости. Если руководство военными действиями находилось в руках князя, то судебная и законодательная власть осуществлялась на народных собраниях знатоками права — «законоговорителями», принадлежавшими к кругу племенной знати. Зарождение государства — власти, отделенной от общества и господствующей над ним, происходило в обстановке постоянной борьбы и соперничества этих двух центров власти.
