Дуглас Рид - Спор о Сионе
Книга Иезекииля — самая знаменательная из всех книг Ветхого Завета, важнее даже, чем Второзаконие, Левит и Числа, являясь источником мрачных идей, лёгших в основу Закона. Читая проклятия, перечисленные во Второзаконии, невольно приходится подозревать, что природа грозящего ими божества была чисто дьявольской, а отнюдь не божественной; невозможно сочетать данное этому кумиру имя «Бога» с произносимыми им проклятиями. Эти подозрения находят полное подтверждение именно в книге Иезекииля, где «Бог» собственными устами говорит, что он создал порочные законы, дабы принести людям несчастье и внушить страх. Так записано в главе 20-ой (Иезекииля), и это раскрывает всю тайну «Моисеева Закона».
В этой главе явно содержится ответ Иезекииля пророку Иеремии, порицавшему левитов за жертвоприношения перворождённых: «И устроили высоты … чтобы сожигать сыновей своих и дочерей своих в огне, чего Я не повелевал и что Мне на сердце не приходило…» Иезекииля не слишком беспокоит судьба сыновей и дочерей, но он возмущён утверждением, будто Бог не требовал принесения в жертву перворождённых, после того, как книжники неоднократно Ему такой приказ приписывали. Ему важно только одно: показать, что Бог дал такой приказ, и этим обелить священство; приказание, что такой приказ был порочен, делается им мимоходом, как будто бы это не имело большого значения. «Я, Господь, Бог ваш; по Моим заповедям поступайте и Мои уставы соблюдайте и исполняйте их …но и сыновья возмутились против Меня; по заповедям Моим не поступали и уставав Моих не соблюдали …Я сказал: изолью на них гнев Мой, истощу над ними ярость Мою в пустыне …И попустил им учреждения недобрые и постановления, от которых они не могли быть живы, и попустил им оскверниться жертвоприношениями их, когда они стали проводить через огонь всякий первый плод утробы, чтобы разорить их, дабы знали, что Я, Господь». Христианские богословы, своим решением, что Ветхий Завет столь же полон божественного авторитета, как и Новый, очевидно включают и вышеприведённый отрывок. Сам Иезекииль в своё время запретил всякие протесты, добавив: «…и хотите вопросить Меня, дом Израилев? живу Я, говорит Господь Бог, не дам вам ответа».
Иезекииль пережил падение Иудеи и высылку секты в Вавилон, будучи очевидцем тех событий, которые он описал в своей книге. Другие «пророческие» части книги показывают этого отца-основателя правоверного иудаизма, как человека, явно находившегося во власти мрачных, истинно дьявольских, навязчивых идей. Многие части книги Иезекииля невозможно было бы в те времена опубликовать, кроме как в виде Священного Писания.
В начале книги он описывает осаду Иерусалима словами, приписываемыми им самому Господу Богу. Иезекиилю приказывается искупить «беззакония» народа, поедая хлеб, испечённый «при глазах их на человеческом кале». На его заверения, что он всегда точно соблюдал диетические законы Иеговы, не беря в рот ничего мерзостного, человеческий кал заменяется коровьим навозом. Затем Господь грозит нарушителям Закона людоедством — проклятие, видимо особо излюбленное левитами: «зато отцы будут есть сыновей среди себя, и сыновья будут есть отцов своих … третья часть падёт от меча … а третью часть Я рассею по всем ветрам … И пошлю на вас голод и лютых зверей … и язва и кровь пройдёт по тебе».
Всё это — наказание всего лишь за «несоблюдение», а вовсе не за какие-либо особо злые дела. Следуют целые страницы проклятий, включая обещание Иеговы использовать неевреев как орудие наказания иудеев: «Я приведу злейших из народов, и завладеют домами их». Описывая наказание тех, кто служит «другим богам», Иезекииль сообщает своё весьма характерное видение: «…пусть приблизятся каратели города» (Иерусалима), «каждый со своим губительным оружием в руке своей…» Далее говорится: «…один, у которого есть при поясе прибор писца… пойди посреди города, посреди Иерусалима, и на челах людей скорбящих, воздыхающих о всех мерзостях, совершающихся среди него, сделай знак» (это — правоверные, соблюдавшие Закон). Поставив на лбах печать, Иезекииль продолжает: «Господь говорит в слух мой», приказывая людям: «… идите за ним по городу и поражайте; пусть не жалеет око ваше и не щадите старика, юношу и девицу, и младенца и жён бейте до смерти, но не троньте ни одного человека, на котором знак… и вышли и стали убивать в городе».
С тех пор жители Иерусалима видно считали полезным вздыхать и плакать на виду у других: так, может быть, и появилась Стена Плача. Следуют одна за другой главы, полные угроз, с неизменным успокоением, что если нарушители «Закона» вернутся к его соблюдению, то ещё большие несчастья падут на язычников, хотя и не совсем понятно, за что: «И выведу вас из стран, по которым вы были рассеяны, и приведу вас в землю, которую Я клялся дать отцам вашим … и будут Моим народом и Я буду их Богом». О судьбе же других народов «…скажи всякого рода птицам и зверям полевым: собирайтесь и идите; со всех сторон сходитесь к жертве Моей, которую Я заколю для вас, к великой жертве на горах Израилевых, — и будете есть мясо и пить кровь. Мясо мужей сильных будете есть и будете пить кровь князей земли… будете есть жир до сытости И пить кровь до опьянения … и явлю силу Мою между народами, и все народы увидят суд Мой, который Я произведу, и руку Мою, которую наложу на них». Пока обученные Иезекиилем книжники в течение 80-ти лет продолжали составлять свой Закон, вернувшиеся в Иерусалим иудеи постепенно устанавливали нормальные отношения с соседями, не зная ещё о режиме ханжества и обособленности, готовившемся для них в Вавилоне. Многие молились другим богам, прося дождя, урожая, солнца и скота, а Иегове молились при племенных распрях.
Наконец, в году 458-ом до Р.Х. левиты нанесли свой первый удар: «Закон» был готов. Само по себе, это не имело бы большого значения, но, что было гораздо важнее, персидский царь был готов силой принудить население принять этот Закон. Впервые правящей секте удалось совершить то чудо, которое повторялось много раз впоследствии: неизвестными нам средствами она сумела заставить иноземного монарха, по всей видимости её могущественного и независимого повелителя, предоставить своих солдат и деньги в её распоряжение. В этот день 458 г. до Р.Х., иудеи в Иерусалиме были окончательно оторваны от остального человечества и попали в рабство, подобного которому они не знали в Вавилоне. Это было действительным началом описываемой нами в этой книге истории. Всё это записано в книгах Ездры и Неемии, левитских эмиссаров, посланных из Вавилона в Иерусалим насаждать человеконенавистнические законы Иезекииля.
Ездра (из клана первосвященников) приехал из Вавилона в Иерусалим во главе 1500 своих последователей. Он прибыл от имени персидского царя Артаксеркса Долгорукого, с персидскими солдатами и царским золотом. Не иначе явился в 1917 г. в Палестину и современный нам доктор Хаим Вейцман; его поддерживали английские войска и английское золото, а в 1947 г. это были американские власти и деньги, Юридически Ездра был персидским уполномоченным, как и доктор Вейцман, русский еврей, был в 1917 г. эмиссаром Великобритании. Остаётся тайной, какими способами секта сумела навязать царю Артаксерксу свою волю. После Кира это был второй монарх в роли марионетки, в наше же время готовность играть эту роль стала необходимой предпосылкой для успешной карьеры общественного деятеля в любой стране просвещённого Запада.
Ездра привёз с собой новый расовый закон. Он начал с подбора своих спутников, взяв одних левитов или тех, кто мог доказать своё чисто иудейское происхождение. Прибыв в Иерусалим и увидев множество смешанных браков, он согласно Кастейну «преисполнился ужасом и отвращением». Иудеи в Иерусалиме чувствовали себя при этом совсем неплохо: «Терпя расовое смешение с соседними племенами, они установили мирные отношения на почве семейных связей».
Кастейну такое мирное сожительство представляется столь же отвратительным, даже много веков спустя, но он вынужден признать, что, смешиваясь с другими племенами, иерусалимские иудеи «соблюдали традиции своего времени» и не нарушали ни одного из известных им законов. Ездра привёз новый закон Иезекииля, заменивший собою древние традиции. В качестве эмиссара персидского царя, он собрал жителей Иерусалима и объявил, что все смешанные браки подлежат расторжению, после чего все «чужестранцы» и всё чужое подвергалось строжайшему исключению. Была создана специальная комиссия старейшин, с задачей разорвать брачные союзы, а тем самым, следовательно, разрушить «мирные отношения на почве семейных связей».
Даже Кастейн признаёт, что «мероприятия Ездры были явно реакционными, они возвели в достоинство закона указы, которых в то время в Торе ещё не содержалось» (это было внесено в Тору в 444 г. — см. далее). Заслуживает внимания употребление Кастейном слова «достоинство»: его книга была опубликована в Берлине двадцать четыре века спустя, в тот самый год, когда Гитлер пришёл к власти в Германии, издав вскоре похожий закон о чистоте расы. Сионисты немедленно заклеймили его, как «позорный», и немного лет спустя армии западных союзников, перевернувши в её противоположность роль персидских солдат 458 года до Р.Х., были мобилизованы для его уничтожения.
