Юрий Фельштинский - Крушение мировой революции. Брестский мир
Свердлов «сообщает, что им уже сделано указание Московскому комитету на необходимость подтянуть дисциплину в районах».
Свердлов «сообщает, что в президиуме ЦИК стоит вопрос о дальнейшей участи Николая, тот же вопрос ставят и уральцы и [левые] эсеры. Необходимо решить, что делать с Николаем. Принимается решение не предпринимать пока ничего по отношению к Николаю, озаботившись лишь принятием необходимых мер предосторожности. Переговорить об этом с уральцами поручается Свердлову». Обсуждался и вопрос о военных специалистах, в связи с чем было подчеркнуто «крупное недовольство в низах, партийных массах, предоставлением старым контрреволюционным офицерам и генералам слишком широких прав», в то время как изначально предполагалось поставить их «в положение кон сультантов». Решено созвать специальное заседание ЦК 26 мая и посвятить его этому вопросу, пригласив на него некоторых видных большевиков, работавших и в дореволюционной и в советской армии. «Созвать совещание, подобрать военных товарищей поручается тт. Троцкому и Свердлову». Решено предложить Московскому комитету партии созвать общегородскую конференцию «для обсуждения вопроса о положении партийных организаций и задач партии. От ЦК на конференцию делегируются тт. Троцкий и Свердлов». Решено создать Верховный революционный трибунал. Поручается «Свердлову переговорить с т. Стучкой и Крыленко о внесении соответствующего проекта в Совнарком в самый кратчайший срок». Решено «ввести в практику приговоры к смертной казни за определенные преступления». Поручено Свердлову переговорить со Стучкой «о подготовке соответствующего проекта вначале в ЦК, а затем в Совнаркоме и ЦИК» (там же, с. 146-148).
45
Там же.
46
Там же, с. 140.
47
Хаффнер. Революция в Германии, с. 39.
48
Ленин, ПСС, т. 36, с. 493, 495, 497.
49
Седьмой экстренный съезд РКП(б), с. 63.
50
Протоколы ВЦИК IV созыва, с. 171.
51
Вацетис. Июльское восстание в Москве, с. 24, 25.
Примечания
1
Член ВЦИК анархист-коммунист А. Ю. Ге так описывал события той ночи: «События разгорелись с 11 на 12 апреля. Это было в 3-м часу утра. Мне по телефону звонят из редакции одной газеты и спрашивают, не могу ли я дать разъяснения, почему весь город окружен заставами, почему никого никуда не пропускают, разъезжают патрули, наставлены пулеметы, броневики и вообще город поставлен на осадное положение. Я позвонил по телефону в Московский совет. [...] Мне ответили, что [...] это ошибка [...]. На следующее утро приходят товарищи и сообщают о том, что совершен разгром анархических организаций. [...] Часть особняков действительно была занята неправомерно [...]. Дворец Кшесинской был занят вами [большевиками] тоже не совсем правомерно. [...] Многие особняки из тех, которые подверглись разгрому, были заняты вполне правомерно. [...] Ордера на занятие этих помещений были выданы легальным образом [...]. Затем указание на то, что особняки как бы случайно были расположены вокруг Московского совета, совершенно не соответствует действительному положению вещей [...] Оправдывать разгром анархических организаций тем, что в этих организациях были преступники, т. е. вводить принцип круговой поруки, товарищи, это с юридической точки зрения — абсурд. [...] Здесь применили этот [...] принцип круговой поруки и взяли под расстрел целыми организациями [...]. Если руководствоваться этим принципом, мы знаем о всех безобразиях, которые проявляются в большевистских кругах, и если руководствоваться принципом круговой поруки, вы должны сегодня же ночью разнести свои организации, и если руководствоваться принципом моральной ответственности, то вы можете посадить всех идейных борцов большевизма».
2
Закс заявил, что особняки, занимаемыми анархистами, «концентрировались вокруг Московского совета», «как бы кольцом». «Для нас было ясно, что какая-то идея в этом захвате есть. [...] Мы знали, что это не обойдется без кровопролития. Но иным способом мы не могли ничего иного сделать [...] В ночь с 11 на 12 мы окружили особняки и с небольшими жертвами и потерями ликвидировали дело [...]. Были двинуты слишком большие силы. Всего окружено было 26 особняков [...] Часть анархистов будет выпущена, часть будет выслана, а часть будет подвергнута суду революционного Трибунала».
3
Протоколы ВЦИК IV созыва, с. 355-356.
4
Там же, с. 423, 437.
5
В том, что касалось обвинений, ILJICP была согласна с большевиками. Карелин сказал: «Сегодня поставлен вопрос о выступлении против советской власти партий, входящих в Советы. [...] Наша бдительность по отношению к правым социалистам должна быть максимальной». Однако, указал Карелин, «у нас нет налицо достаточных оснований устанавливать участие партий в контрреволюционных попытках как партий. А ведь только такое установление участия партии как целого влечет обвинение всех лиц, входящих в партию. Таких оснований нет. Помимо того, ставить вопрос до съезда Советов формально недопустимо, так как представители эсеров и меньшевиков [...] делегированы от съезда и их исключение может быть решено только съездом [...] Мы протестуем против их исключения, которое является для нас неприемлемым и формально, и по существу. Мы будем голосовать против» (там же, с. 426-428).
6
После исключения из ВЦИК эсеров и меньшевиков там остались еще две чужеродные фракции: максималисты и меньшевики-интернационалисты. Им было отказано в праве решающего голоса в Президиуме ВЦИКа.
7
Свердлов. Избранные статьи и речи, с. 91.
8
Там же.
9
Гусев. Крах партии левых эсеров, с. 142. На местах исключение меньшевиков и эсеров из Советов, где они оказывались в мень шинстве, приняло эпидемический характер. Так, в Царскосельском уезде Петроградской губернии большевики на уездный съезд провели 40 % делегатов, а левые эсеры — 28%. Располагая в общей сложности 68% мандатов, большевики и левые эсеры проголосовали против предоставления в Совете мест эсерам и меньшевикам, которых со съезда прогнали. В исполком было выбрано 9 большевиков и 6 левых эсеров. То же самое произошло на съезде Советов крестьянских депутатов и Советов рабочих и солдатских депутатов Лужского уезда. Делегаты разделились на два блока: левый (большевики и левые эсеры) и правый (эсеры, меньшевики, беспартийные). Большинство принадлежало левому блоку. Воспользовавшись этим, большевики с левыми эсерами исключили из Совета правый сектор. Так же было на съездах Борисоглебского уезда Тамбовской губернии, Великолукского уезда Псковской губернии, Симбирской губернии и на губернском съезде Советов Череповецкой губернии. Советы, где большевики и левые эсеры не получали большинства, просто разгонялись. Так было с городским Советом Тамбова, где Совет был разогнан силой после того, как прошедшие туда эсеры и меньшевики отказались предоставить большевикам половину мест в президиуме исполко ма (МИСИ, архив ПСР, п. 2032, с. 2-4).
10
Гусев. Крах партии левых эсеров, с. 145.
11
ЗТ, 19 апреля 1918.
12
Владимирова. Левые эсеры в 1917-1918 гг., с. 110.
13
ЗТ, 19 апреля 1918. Статья «Отвод от власти».
14
Владимирова. Левые эсеры в 1917-1918 гг., с. 110.
15
Например, из партии вышел член ВЦИК П. В. Бухарцев (Протоколы ВЦИК IV созыва, с. 50). Другой левый эсер, А. М. Устинов, заявил, что не считает возможным оставаться членом ЦК и редакции «Знамени труда» ввиду «принципиального расхождения по вопросам выхода из состава Совнаркома, о партизанской войне на фронте, а также по вопросу об отношении ЦК партии к ратификации мирного договора» (ЗТ, 11 апреля 1918).
16
Резолюции и постановления, с. 25-26; ЗТ, 2 июля 1918. Разумеется, это решение было одобрено далеко не всеми левоэсеровскими организациями. Так, пензенские левые эсеры заявили, что считают одобрение Вторым съездом выхода из СНК ошибкой и требуют созыва Третьего съезда ПЛСР для пересмотра этого решения
(Правда, 22 мая 1918). Против, выхода из СНК высказалась и левоэсеровская фракция казачьего съезда в Омске (Коммунистическая партия в период упрочения советской власти, с. 244).
17
Резолюции и постановления, с. 25-26, 35, 46, 48, 52.
