Светлана Руссова - По Берлину. В поисках следов исчезнувших цивилизаций
Дальнейшие правители Пруссии: король Фридрих Вильгельм IV (1795 – 1861), императоры Вильгельм I (1797 – 1888), Фридрих III (1831 – 1888) и, наконец, последний – Вильгельм II (1859 – 1941), в 1918 г. отрекшийся от престола и отправившийся в эмиграцию в Нидерланды, где и закончил свои дни.
Короля Фридриха Вильгельма IV именовали в народе «Романтиком на троне», но он не лишен был практического ума, выступая против пускания пыли в глаза на бесчисленных военных парадах и бесконечной армейской муштры. Еще будучи принцем, он продемонстрировал свои убеждения с большим чувством юмора.
Однажды на плацу в Потсдаме стояли готовые к смотру гренадеры, стройные, как колонны, но в чрезвычайно узких, мешающих свободному движению обтянутых униформах. Король бросил серебряную монету на землю прямо перед носом крайнего из гренадеров и промолвил: «Она твоя». Солдат сначала оцепенел от неожиданности, но маячившая перед глазами награда не давала ему покоя, и... он нагнулся. Результат не замедлил сказаться: штаны лопнули с треском, а король укоризненно произнес: «И это солдаты моего отца...».
1888 год в истории Германии был особенно «урожайным» на правителей. За один этот год на троне сменились друг за другом трое императоров. Умер Вильгельм I, бывший сначала прусским королем, затем – с 1871 г. – правивший в качестве императора Германии. В народной памяти за «старым» Вильгельмом («greise»), закрепилась афористичная фраза, наиболее полно характеризующая его деяния: «У меня нет времени уставать».
Во время его правления более всего проявился талант рейхсканцлера Отто фон Бисмарка. Еще вопрос – кто правил в действительности: Вильгельм или Бисмарк. Отношения между ними были таковы, что их вполне охарактеризует фраза: «Та власть короля для меня абсолютна, что выполняет абсолютно все мои желания».
Бедный король во время регулярных служебных разговоров задавал Бисмарку привычный вопрос: «Что еще нужно сделать?» – и часто жаловался: «Не всегда легко быть королем при Бисмарке». Бисмарк же с Вильгельмом не церемонился. Однажды за завтраком, на который был приглашен и король, Бисмарк разговаривал с английским военным атташе, генералом Хамлеем, о достоинствах Вильгельма I. Особенно о его умении быть благодарным. Внезапно Бисмарк повысил голос и прибавил, что, к сожалению, король страдает забывчивостью. И продолжал обычным тоном: «Недавно, к примеру, я имел честь оказать королю одну услугу, и он спросил меня, как он может выразить свою признательность. Я сказал, что это вполне возможно сделать при помощи дюжины старого токайского из его подвалов». Тут Бисмарк заговорил еще громче: «Но он этого не сделал». Английский генерал, чувствовавший себя во время разговора, как на пороховой бочке, попросил Бисмарка говорить потише, так как он боится, как бы король этого не услышал. На что Бисмарк спокойно отвечал: «А я этого и добиваюсь. Он должен меня слышать».
Бисмарк выговаривал королю: «Сообщаю Вашему Величеству, что на днях я ругал Ваше Величество». Король смиренно ответствовал: «Я так и думал. Но, знаете, я сказал себе – великому человеку можно многое простить». Интересно, кого он при этом имел в виду? Когда наконец Бисмарк решил отправиться на покой и попросил уже императора Вильгельма I об отставке, ценивший преданного, хотя и язвительного служаку, Вильгельм энергично поставил свою резолюцию: «Никогда!» – а через несколько дней вернулся к этой теме, приведя свои доводы отказа: «Вы должны при мне оставаться. Подумайте сами, ведь я на 18 лет старше Вас, и ничего – держусь!» «Это неудивительно, – возразил канцлер, – всадник всегда держится дольше, чем лошадь».
Наследником Вильгельма I стал Ф р и д р и х III, процарствовавший всего 100 дней. В народе его прозвали Мудрым («weise») и с уважением повторяли его любимую фразу: «Учись переносить тяготы не жалуясь».
Затем на трон взошел Вильгельм II. А вот от него, нареченного народной молвой Путешественником («Reise»), осталась фраза: «Августа, пакуй чемоданы!» – так часто он разъезжал повсюду. Когда он предпринял очередное путешествие в Святую землю, по свежим следам появилась карикатура в журнале «Симплициссимус». Известный карикатурист Т. Т. Гейне, впоследствии отсидевший 6 месяцев в тюрьме за оскорбление Его Величества, нарисовал крестоносца Готтфрида Бульонского, разговаривающим с Фридрихом I: «Не смейся, Барбаросса! По крайней мере, ваши крестовые походы не имеют никакой цели!»
Кара, последовавшая за смелой карикатурой, показывает, что концепция толерантности в Германии к концу ХIХ в. резко исчерпала себя. Можно сравнить этот случай с эпизодом из жизни Фридриха Великого. Когда тому донесли из магистрата Шлезвиг-Гольштейна о поведении горожанина, допустившего крепкие выражения в адрес Бога, короля и магистрата, он вынес свой приговор: «То, что этот человек поносил Бога, говорит о его неразвитости в вопросах божественной силы. Он не может быть за это наказан. То, что он поносил короля, я лично могу ему простить. Но за то, что он поносил многоуважаемые городские власти, он должен быть наказан. Он должен отсидеть за свой проступок полчаса (sic!) в крепости Шпандау».
Сан-Суси
Итак, Потсдам и, конечно, Сан-Суси (Sans-Souci), что по-русски означает – «без забот». Эта загородная резиденция прусских королей исторически связана прежде всего с Фридрихом II, знакомство с ней может приоткрыть нам «тайны мадридского двора» – особенности частной жизни монарха (илл. 19).
Илл. 19. Замок Сан-Суси
14 апреля 1745 г. на Винной горе (Weinberg) северо-восточнее Потсдама Фридрих II заложил дворец и королевский парк. Это происходило во время Второй Силезской войны, и король, вероятнее всего, действительно нуждался в таком месте, где бы он мог в тишине, вдали от дворцового этикета насладиться искусством и философией. К его услугам были талантливые архитекторы Кнобельсдорф, Гонтард, Унгерн, скульпторы Глуме, Эбенхех, Бенкерт, Хаймюллер и краснодеревщики братья Хоппенхаупт.
Сан-Суси было задумано как место уединения, король отправлялся туда для отдыха, а компанию ему составляли довольно необычные люди: президент Берлинской академии наук Мопертюи, писатель д’Аржанс, ученый Дарже, скандально известный барон Пельнитц. В 1750 г. к этой компании присоединился Вольтер, которого Фридрих долго пытался заполучить в свой круг. Ему был пожалован камергерский ключ, должность личного секретаря короля и 5 тысяч талеров годового содержания. Заметим, что сумма немаленькая, так как на покупку провизии для всего королевского двора тратилось в год 12 тысяч талеров.
В обязанности Вольтера входила правка литературных сочинений Фридриха II – мемуаров по истории Бранденбурга, «Анти-Макиавелли», исторического сочинения «История моего времени», лирических стихотворений. Однако в очень скором времени они разочаровались друг в друге, так как оба были не только великими людьми, но и великими насмешниками. Их обмен шутками становился все язвительнее и злее. Вольтер, получая в очередной раз стихи короля, говорил, что ему приходится стирать грязное королевское белье, а король сравнивал своего философа с апельсином, который бросают, выжав из него весь сок. Король мечтал найти в лице Вольтера старшего друга, а тот был не готов взять на себя заботу о душевном состоянии Фридриха, к тому же Вольтер приобрел смертельного врага в лице Мопертюи, которого осыпал насмешками в своих статьях.
Отношения короля и философа закончились полным разрывом. Вольтер отпросился у Фридриха на Пломбьерские воды, якобы для поправки здоровья. Фридрих разгадал этот маневр и послал в погоню взвод солдат, которые должны были задержать Вольтера во Франкфурте. Философу пришлось вернуть пожалованные ему камергерский ключ, орден «За заслуги» и сумму употребленных на него издержек. Однако и после происшедшего переписка Фридриха с Вольтером продолжалась всю жизнь. Благодаря же мемуарам Вольтера мы имеем возможность узнать больше о частной стороне жизни Фридриха.
Если судить о Фридрихе Великом исходя из замечания Сенеки: «Не было еще гения без некоторой доли безумства», – то он, вероятно, был гениален в высшей степени.
Так, Фридрих совершенно не переносил женщин и желал, чтобы его подчиненные не были женаты. Он не оставил после себя потомства по той простой причине, что никогда не имел супружеских отношений со своей женой. «Загнанный в брак палками», он отомстил некрасивой и недалекой женщине тем, что бежал от нее в первую брачную ночь и все общение с ней сводил только к очень редким совместным молчаливо-церемонным обедам. Единственной женщиной, которую он ценил и с которой поддерживал теснейшие контакты всю жизнь, была его сестра Вильгельмина. В память о ней в Сан-Суси был выстроен храм Дружбы.
Резко нетерпимое отношение Фридриха к женщинам сказалось и на внешней политике, в частности во взаимоотношениях с российской императрицей Елизаветой Петровной, австрийской императрицей Марией-Терезией и маркизой Помпадур. Осыпая их колкими эпиграммами, Фридрих приобрел в их лице смертельных врагов, в результате в 1755 г. в Вене был заключен тайный договор между Россией, Францией, Австрией и Саксонией об открытии военных действий против Пруссии и последующем дележе ее земель между собой.
