Николай Батюшин - Тайная военная разведка и борьба с ней
Скупое сообщение о его кончине первоначально сообщило «Новое русское слово» (Нью-Йорк, 1957, 10 марта, № 15961). Приведенный некролог за подписью «В. П.» появится в ж-ле «Часовой», Париж-Брюссель, 1957, № 376.
Вступление
Изданием своих лекций я преследую следующие цели:
1. Обратить особенное внимание на огромное значение военной тайной разведки на войне, так как и после Великой войны она не занимает еще у нас подобающего ей места. Между тем наши полууспехи в течение прошлой войны есть результат пренебрежения этой существенной отраслью военного дела.
2. Отвести в период подготовки к войне должное место политической тайной разведке и ее оружию — политической пропаганде как главному средству воспитания народа и постоянной поддержки на должной высоте нравственного его элемента, — главного фактора победы на войне.
3. Уяснить значение экономической разведки, являющейся важным козырем в деле победы над врагом.
Отдать должную дань уважения скромным, но честным работникам на тяжелой ниве тайной разведки, упорным и систематическим трудом коих мы обязаны тем, что в Великую войну вышли настолько подготовленными в военно-разведывательном отношении, как ни в одну из прошлых. Некоторые из них как полковник Вицнуда (Виленский военный округ), генерал Ростковский (Одесский военный округ), полковник Духонин (Киевский военный округ) — своими жизнями заплатили за исполнение долга перед Родиной или же умерли в изгнании; другие же как генерал Ефимов (Виленский военный округ) и генерал Свечин (Петербургский военный округ) здравствуют вне пределов своего отечества. Это тем более необходимо сделать, что не в интересах большевиков говорить о плюсах Императорской России. Сведений о других моих коллегах и об их работе, особенно на азиатских фронтах, у меня нет, почему и в своих лекциях у меня в этом отношении большой, но не по моей вине, пробел.
Издание этих лекций явится моим скромным ответом на сетования бывшего начальника разведывательного отделения штаба австро-венгерского Верховного главнокомандующего генерала Ронге в его последнем труде «Der Meister der Spionage» на упорное молчание русских сотрудников по тайной разведке. Главная причина тому — отсутствие материальных средств на издание подобного рода трудов, невзирая на упорные о том просьбы моих слушателей. Появлением в свете моих лекций я обязан содействию моих товарищей по мундиру, за что и приношу им глубокую благодарность.
Н. Батюшин
31 декабря 1938 года
Значение тайной разведки вообще и военной в частности
«Gouverner c'est prevoir» (управлять, значит предвидеть), говорят французы. Даром предвидения, или глазомером как выражался наш великий полководец фельдмаршал Суворов обладает однако чрезвычайно ограниченное количество выдающихся людей. Управлять же той или иной областью государственной деятельности приходится многим, подчас заурядным даже лицам. Мудрейший русский царь Иоанн Грозный со свойственной ему резкой ясностью в выражениях приводит в разговоре с мудрым правителем Борисом Годуновым следующую грань между этими двумя разрядами людей:
Не на день я, не на год устрою
Престол Руси, но в долготу веков;
И что вдали провижу я, того
Не видеть вам куриным вашим оком
Тебя же, знай, держу лишь для того,
Что ты мою вершишь исправно волю,
А в том и вся твоя заслуга.
Тайная разведка, или скрытное проникновение в планы противника путем систематической работы людей даже средних дарований, заменяет правителям недостаток государственного провидения или чутья, а потому и является необходимым политическим фактором в каждом государстве. Даже такой великий полководец как Наполеон отводил очень важное место тайной разведке не только в разработке планов войны, но даже и при выполнении стратегических операций. Ульмская, например, операция, приводимая в учебниках стратегии как классический образец вождения войск, в значительной степени обязана работе выдающегося шпиона Шульмейстера из баденских контрабандистов, достигшего за свои услуги Наполеону поста начальника венской полиции и умершего однако в нищете.
Нацеленные в 1870 году на Париж германские армии на основании донесения верного германского агента в Париже о выступлении маршала Маг-Магона из Ша-лонского лагеря для нанесения удара в правый фланг немцев, в направлении на Мец, сворачиваются графом Моль-тке с этого пути для захождения левым плечом, что и приводит к разгрому французов и надлому всей кампании.
Огромные успехи немцев на русском фронте в начале войны 1914-17 гг. при действии против 2-й армии генерала Самсонова под Варшавой и Лодзью объясняются точным знанием ими не только сил, но и намерений противника, о чем подробно будет говориться в отделе радиотелеграфной разведки. Для подтверждения этого достаточно привести следующие выдержки из книги командира 1-го германского корпуса генерала фон Франсуа «Сражение на Марне и Танненберге». На странице 201-й он говорит, что в 8 часов утра 12/25 августа 1914 года в Монтово генерал Людендорф сообщил следующие сведения о противнике:
«6-й русский армейский корпус (генерала Благовещенского) как фланговое прикрытие Наревской армии (то есть 2-й) наступает через Ортельсбург на Бишофсбург.
13-й русский армейский корпус (генерала Клюева) наступает от Нейденбурга на Алленштейн. Передовые его части — на линии Гидендорф — Куркен.
23-й русский корпус (генерала Кондратовича) — на линии Надрау — Паульсгут.
15-й русский корпус (генерала Мартоса) ведет бои на линии Гардинен — Мишалкен против 20-го немецкого корпуса.
1-й русский корпус (генерала Артамонова), левый фланг Наревской армии, двигается от Млавы через Сольдау, Уздау на Гильгенбург. Русские кавалерийские дивизии стоят у Ляутенбурга и Страссбурга».
Это является директивой 2-й русской армии на несколько дней вперед, и на подобном в высшей степени ценном и незыблемом основании не так уже было трудно разработать операцию окружения 2-й русской армии по тем трафаретным образцам и на том же почти месте, как то систематически проводилось немцами на их военных играх. В этом отношении особенный интерес представляет веденная под руководством графа Шлиффена военная игра 1905 года как провозвестник поражения генерала Самсонова и русской 2-й армии, и помещенная 15 сентября и 1 октября 1928 года в «La Revue de Paris» статья французского майора Koeltz «La Geneze de Tannenberg».
Наши противники настолько были избалованы точным знанием расположения и намерений своего неприятеля, что отсутствие данных ставило их в тупик. Так начальник разведывательного отделения штаба австро-венгерского Верховного главнокомандующего генерал Ронге пишет в своей книге «Военный и промышленный шпионаж» о моменте перемены шифра русскими под Лодзью: «У нас было катастрофическое положение. Как раз в тот именно момент, когда сильное сжимание, казалось, достигло высшего напряжения, и капитуляция 2-й и 5-й русских армий, окруженных под Лодзью, должна была совершиться, отказалось действовать наше лучшее разведывательное средство. Наша и немецкая службы подслушивания по радио набросились совместно на вновь полученные шифрованные радиограммы… И общими усилиями новый ключ был разгадан к 22-му ноября».
Должным образом оценивая значение тайной разведки на войне, генерал Людендорф так говорит в своих воспоминаниях о ней: «Наше разведывательное отделение очень хорошо работало по распространению ложных сведений, и ни русским, ни державам Согласия не удалось проникнуть в наши намерения. Получать точные сведения о неприятеле вообще очень трудно; иначе ведение войны, особенно с неприятелем, обладающим меньшим количеством сил, было бы совсем легко».
Не менее велико значение тайной разведки и в области политической, вернее говоря, дипломатической, что особенно рельефно выступает из расшифровки межсоюзническим центральным морским бюро по разведке держав Согласия в Фолькстоне в январе 1917 года телеграммы германского министра иностранных дел Циммермана германскому посланнику в Мексике с предложением последней вступить в войну на стороне держав Союза, оттянув для этого из Согласия и Японию. В случае успеха Мексике предлагалось обратное возвращение территорий Техаса, Новой Мексики и Аризоны, уступленных Мексикой С.А.С. Штатам после войны 1846 года. Эта телеграмма имела колоссальное значение при решении президента Вильсона стать на стороне держав Согласия, объявив войну Германии.
