С. Панкин - История мировых религий: конспект лекций
В развитии патристики отчетливо видны две основные линии.
Во-первых, шла структурная кодификация христианского учения: главное в учении было отделено с второстепенного, общепринятое и обязательное – от индивидуального и факультативного, логическая система учения – от описаний и повествований. На вселенских и поместных соборах были сформулированы общеобязательные положения учения, которые закреплялись в специальных сводных текстах (Символах веры, позднее также и в катехизисах); были разработаны официальные церковные вероопределения, правила церковной службы, правила для пастырей и мирян, а также соборные правила понимания (т. е. толкования) наиболее ответственных и трудных стихов в Св. Писании. Во-вторых, шло своего рода экстенсивное развитие учения; писались христианские сочинения по основным отраслям гуманитарного средневекового знания – таким, как философия и этика, логика, грамматика, учение о душе, о мире, гражданская история, история церкви и др.
Выработанные патристикой правила, догматы и канонические определения играли исключительно важную роль, как в церкви, так и в жизни средневекового общества в целом. Во многих случаях значимость Св. Предания представлялась более высокой, чем значимость Св. Писания: Символ веры или катехизис, постановления собора или изменения в Служебнике вторгались в жизнь, волновали людей сильнее, чем Св. Писание. В результате складывалось противоречие между статусом и ролью Св. Писания и Св. Предания: Библия была первоисточником учения, но фактически оказывалась в тени; догматы и церковные уставы были вторичны и зависимы от Библии, однако, определяя актуальное содержание учения и жизнь церкви, фактически заслоняли собой Библию.
В истории христианства это противоречие разрешалось и разрешается по-разному. В официальном православии и в католической церкви, в особенности при усилении консервативно-охранительных тенденций, возрастает фактическая значимость Предания. Между тем вольнодумцы и еретики, религиозные реформаторы и религиозные философы, мистики и богоискатели всегда обращались к Писанию – первоисточнику учения и в той или иной мере спорили с Преданием.
В католицизме значимость Св. Предания существенно выше, чем в православии. Это связано с более централизованной и юридически более жесткой организацией римско-католической церкви. Папские буллы провозглашали монополию церкви в толковании Писания. Основной массе верующих Библия была недоступна. На разных уровнях католической иерархии не раз издавались запреты мирянам иметь Библию в доме и читать ее самостоятельно (эти запреты усиливались по мере распространения текстов Писания, особенно с началом книгопечатания). Таким образом, вместо Библии, подлинного источника веры, верующим предлагали тенденциозные сокращения. Со временем даже не учения отцов церкви и не Вселенские соборы стали определять жизнь церкви, но распоряжения папской канцелярии, озабоченной отношениями со светскими государями, борьбой за имущество и власть. Упадок нравственности ярко сказался в таком отвратительном явлении, как торговля индульгенциями и церковными должностями (симония). Критики папства имели все основания говорить, что Рим забыл Библию и поэтому утратил чистоту христианства апостольских времен.
Не случайно важнейшими принципами протестантизма стали приоритет Писания над Преданием, доступность Писания мирянам, в том числе женщинам, перевод Писания на народный язык, право каждого толковать и понимать Писание по-своему. Вернуться к Библии и вернуть Библии авторитет первой книги христианства—к этому призывали идейный предшественник англиканства оксфордский теолог Джон Уиклиф (1320–1384) и вдохновитель чешской Реформации Ян Гус (1371–1415).
Вождь немецкой Реформации Мартин Лютер, вступая в борьбу с Ватиканом, видел цель протестантизма в том, чтобы восстановить в христианстве чистоту апостольских времен. Для этого, учил он, надо вернуться к словам самого Иисуса и не слушать корыстных римских толкователей. «Я решил ничего не знать, кроме Иисуса Христа, и притом распятого», «все почел за тщету, за сор, чтобы приобрести Христа», – писал Лютер. В составленном им Катехизисе (1520 г.) говорится: «Мы из одного только Священного Писания можем научиться, во что веровать и как мы должны жить». Таким образом, протестанты видели в трудах отцов церкви или соборных решениях не Священное Предание, но лишь документы человеческой истории.
Предпочтение Писания или Предания (в его различных поздних и препарированных формах) в православии и католической церкви могло быть своего рода индикатором, диагностическим показателем общей богословской и даже политической ориентации того или иного иерарха, религиозного мыслителя, организатора просвещения.
Историк русского богословия Г. П. Флоровский, называя архимандрита Афанасия Дроздова (XIX в.) «убежденным и последовательным обскурантом», и это был пессимистический обскурантизм, основывает такую характеристику на свидетельствах, говорящих об отношении Афанасия к Писанию и Преданию. «В Академии Афанасию было поручено руководствовать всех преподавателей… Весь удар был средоточен теперь на учебных программах… И первая тема, вокруг которой завязался спор, письменный и устный, была о Св. Писании…» Афанасий не довольствовался тем, что исчислял два источника вероучения – Писание и Предание как равнозначные и словно независимые. У него была явная склонность принизить Писание. И какая-то личная боль чувствуется в той страсти и безответственности, с которой Афанасий доказывает недостаточность и прямую ненадежность Писания…
Афанасий проповедует: «Для меня исповедание Могилы и Кормчая – все и более ничего». Он веровал в церковные книги более, нежели в слово Божие: «Со словом Божиим еще не спасешься, а с церковными спасешься» (Флоровский).
4. Христианская богословская мысль и догматическое богословие
В христианстве богословская теория была разработана в существенно большей мере, чем в других теистических религиях (иудаизме и исламе). В силу географических условий, христианство распространялось в тех землях и странах, где шли процессы активного усвоения и развития логико-философских и юридических традиций европейской античности. Достижения античной мысли оказали определяющее воздействие на христианское богословие – на его темы, методы, стилистику.
Разумеется, христианство и само по себе было мощным генератором богословского знания. Таинственный и парадоксальный мир христианских представлений, его живые связи и споры с иудаизмом и греко-римским политеизмом – все это рождало и множество вопросов, и еще большее множество разноречивых ответов. Умозрительный и вербальный (словесный) характер богословских споров, невозможность их эмпирических разрешений приводили к лавинообразному разрастанию богословских доктрин и дискуссий, а также соответствующих сочинений.
Дополнительным фактором развития богословия в раннем христианстве стала борьба с ересями – страстная полемика, упорная и вместе с тем, в первые христианские века еще относительно мирная.
Кроме того, развитие теологии в христианстве, как и в истории других религий, стимулировалось мистическими поисками религиозно одаренных личностей. Мистика, это бродильное и живое начало, как правило, иррациональное, нередко приводила к развитию именно теоретических представлений о Боге. Мистики нуждаются в теологии, хотя, обычно, плохо это сознают. Как писал Р. Бастид, «именно доктрина, совершенствуясь, придает точность весьма туманным ощущениям, создает новые оттенки их, порождает различные схемы, придает смысл неупорядоченным силам».
Теология, будучи умозрением о Боге, в принципе является одним из вторичных образований по отношению к вере и Св. Писанию. Однако в христианстве начало теологии представлено уже в Писании – в четвертом из канонических Евангелиев в ряде апостольских Посланий. Именно в «Евангелии от Иоанна», ощутимо зависимом от идей гностицизма и неоплатонического учения о логосе, Иисус Христос впервые назван Богом Живым. Так возникла одна из главных тем христианского богословия– учение о божественной и человеческой природе Иисуса Христа. Проблематика и тематические границы христианской теологии были определены отцами церкви.
Первым богословом после апостолов христианская церковь называет Св. Иринея, современника апостола Иоанна и епископа Лионского, замученного в 202 г. Его главный труд, названный «Обличение и опровержение учения, ложно именующего себя гнозисом» (однако ставшее широко известным под заглавием «Против ересей»), содержал развернутую полемику с гностицизмом и демонстрировал методы ученой защиты веры: философию, диалектику, обильное цитирование.
