Джон Грэй - История Древнего Китая
Поскольку военные джонки Китая явно неспособны очистить моря и реки от кишащих там пиратов, многочисленные классы торговых судов получают от правительства разрешение брать на борт тяжелые орудия для собственной защиты. Эти разрешения выдают судам, ходящим по Жемчужной реке, заместителем префекта, который работает на берегу залива Бокка-Тигрис, или Хумэнь, если я не ошибаюсь. Конечно, вид и количество оружия, которое разрешают брать на борт, зависят от класса и тоннажа судна. Чтобы не сделать их опасными для спокойствия и порядка в государстве, нападая на неукрепленные города и мирные суда для вымогания денег, закон требует, чтобы девять других судов стали залогом для каждого торгового корабля. Если джонка, за добропорядочное поведение которой отвечают девять других судов, оказывается виновной в пиратстве в открытом море, к суду привлекают не только хозяев и матросов пиратского судна, но и тех судов, что оставлены в залог. В случае признания подсудимых виновными наказывают все судовые команды, а десять судов конфискуют. Существует также статут, согласно которому по прибытии в порт все суда должны разместить оружие на складах, прикрепленных к таможне, пока они не будут снова готовы к отплытию. Но этот закон, как и многие другие китайские установления, чаще нарушают, чем соблюдают.
Перейдем к различным видам торговых джонок, пассажирских лодок и других судов, плавающих по морям, рекам, заливам и каналам Китая.
Большие океанские джонки, плавающие между северными и южными портами, и те, что плавают из Китая в Батавию, Сингапур и Сиам, имеют весьма своеобразную конструкцию. Их вместимость равняется нескольким тысячам тонн, и, как военные джонки, они разделены на несколько водонепроницаемых отсеков. У таких джонок три мачты, каждая из которых состоит из одного цельного куска дерева. Грот-мачта расположена посередине судна; фок-мачта далеко на носу, а бизань-мачта совсем близко к гакаборту. На мачтах наклеены полоски красной бумаги, на которых большими китайскими иероглифами написано следующее: «Мачта, подобная генералу во главе десяти тысяч солдат»; «Благоприятные ветры, дуйте со всех сторон света»; «Пусть эта мачта презрит бури, из какой бы части небес они ни явились». К верхушке грот-мачты прикреплен флюгер, к концу которого привязан длинный красный вымпел, развевающийся на ветру. В первый и в пятнадцатый день каждого лунного месяца, то есть в новолуние и в полнолуние, на гакаборте выставляют маленькие треугольные вымпелы, а на грот-мачте поднимают большой красный, белый или черный флаг. Паруса сделаны или из рогожки, или из хлопчатобумажной материи, или из кокосового волокна.
Их отличают немалые размеры. Особенно велик грот. Паруса имеют ту же форму и укреплены так же, как и паруса военных джонок. Корпус корабля, очень тяжелый и прочный, обычно окрашен в белый цвет, а, как правило, очень высокие фальшборты красят в соответствии с тем, как принято в порту, к которому приписана джонка: фальшборты джонок из провинции Фуцзянь – в черный цвет с зеленой каймой; из провинции Чжэцзян – в черный с белой каймой; а гуандунских – в черный с красной каймой. Разные способы окраски судов не просто обычаи, принятые в провинциях, – их определяет закон, поскольку цвета фальшбортов служат в открытом море, когда китайские корабли проплывают мимо друг друга, для определения портов, к которым они приписаны. Для эффективности этой меры судовладельцев непременно обязывают перекрашивать корабли через каждые два года.
Корма у судов такого класса широкая и высокая. Ее украшают изображением большой птицы с распростертыми крыльями, очень яркими, и она напоминает сказочного феникса. Китайцы называют ее «фэн» и считают символом скорости – она будто бы существенно убыстряет движение судна. Ее изображают на скале посреди бушующего океана, насмехающейся над бурей, что символизирует еще и стойкость мореплавателей. Кроме того, на корме изображают солнце и луну, которые моряки, конечно, почитают источниками света днем и ночью. Сразу под кормовой доской находится другая поменьше, на которой изображены приносящие дань его императорскому величеству – европейцы, бирманцы, сиамцы, индийцы, – которых китайцы с гордостью называют южными данниками. Под этими картинками помещены три или четыре рельефных иероглифа – это название корабля. Например, один называется «Добрый успех», другой – «Золотые выгоды», третий – «Бесконечные прибыли» и т. п.
Пассажирская лодка
Нос океанской джонки, как и корма, очень высок и широк; ему полагается быть похожим на дельфиний или какой-нибудь другой большой рыбы. По обеим сторонам носа нарисовано по глазу; моряки воображают, будто таким образом судно сможет заметить подводные скалы, мели и другие опасные места. Руль очень велик и выходит довольно далеко за пределы кормы у всех джонок. Эти большие рули необходимы на китайских судах, которые по большей части снабжены очень маленькими килями. Чтобы легче было двигаться в воде, в них проделывают отверстия. На полуюте ставят большой деревянный шатер, богато украшенный резьбой; над входом бывают начертаны три-четыре фразы вроде «Пусть ветры не вздымают гневные воды!» или «Пусть это судно храбро встречает штормы в течение сотни лет».
На палубе каждой джонки находятся три или четыре деревянных бака, которые наполняют, до того как судно выйдет в море, ключевой водой для приготовления пищи. Эти баки скрепляют вместе гвоздями и асфальтом, которым промазывают каждый шов. Кормовые балконы помещаются на корме. Туда имеют доступ не только владельцы и шкиперы, но и матросы, которые научены считать нос самой священной частью судна и содержат его в абсолютной чистоте.
Лодка-туфля
На каждой большой джонке есть также опрятное святилище, посвященное богине Тянь-Хоу, которая, как я уже упоминал, является покровительницей моряков. Идолу этой богини, аккуратно заключенному в стеклянный ящик, ежедневно поклоняется команда. Над алтарем обычно начертан молитвенный призыв вроде «Где бы ни плыл этот корабль, о богиня, даруй ему благополучный путь». По бокам алтаря начертаны следующие фразы: «Помоги нам разбогатеть через торговлю» или «Яви милость свою, о богиня, на водных просторах». В начале и в конце каждого плавания перед Тянь-Хоу творят обряды. Когда джонка готова к отплытию, на борт приглашают даосских священнослужителей, чтобы они спели богине молитвы и совершили жертвоприношения. Но если даже после всех этих религиозных обрядов возникает свирепый шторм, угрожающий сохранности судна, китайские моряки всегда бывают совершенно убеждены в том, что причина – гнев богов, направленный против грешников на борту. Такие же представления были распространены среди моряков в древние времена. Мы читаем, что, когда шторм застиг судно, на котором пророк Иона пытался бежать в Фарсис, чтобы уклониться от исполнения божественного повеления проповедовать жителям Ниневии необходимость покаяния, устрашенные корабельщики бросили жребий, чтобы узнать, кто виновник беды. Когда жребий пал на непокорного пророка, они по воле самого грешника были вынуждены бросить его в море (Ион., 1: 3 -15). Кроме того, когда аргонавты Орфея приписали присутствию Медеи шторм, застигший «Арго», они были склонны поступить с ней так же:
Благоразумные, сильно они сомневались,
Надо ль убить и рыбам отдать на добычу
Медею злосчастную, чтобы судьбу отвратить.
Мы узнаем, что, когда попал в бурю корабль, на котором плыл Диагор, прозванный Безбожником (он жил в V веке дон. э.), мореходы сразу же решили, что причина этого – атеистические убеждения философа. Известны примеры, когда китайские моряки во время сильной бури бросали в море людей, злодеяния которых, по их мнению, стали причиной шторма, надеясь таким жертвоприношением утишить гнев богов.
Судно выходит из порта в счастливый день, определенный даосскими жрецами, а в их отсутствие – астрологами. Как правило, это первый или пятнадцатый день лунного месяца, новолуние или полнолуние. Когда джонка выходит из порта, команды других судов, приписанных к тому же порту, забираются на полуюты, чтобы умилостивить богов ветра и волны по отношению к отплывающему судну; некоторые энергично бьют в гонги, а другие, чтобы рассеять дурные влияния, усиливают шум, стреляя из пугачей и пуская фейерверки. Когда судно входит в порт, снова проводят религиозные церемонии в честь Тянь-Хоу. В таких случаях службы обычно проводят не на борту джонки, а в храме, посвященном этой богине. Они состоят из благодарения, молитв и приношения в жертву вареных кур и свинины или маленьких частей товара, который джонка доставила в порт. В 1864 году я посетил посвященный Тянь-Хоу храм на острове Рыбака из группы Пескадорских островов{146} и заметил на алтаре несколько красных мешочков размером с обычный кошелек. На каждом было написано имя человека, кем и для кого он был помещен на алтарь. Мне сказали, что в каждом была соль, которую джонки в больших количествах привозили на Пескадоры для консервирования рыбы. В том же храме находилась большая модель китайской джонки. Мне сказали, что у островитян существует обычай проносить эту модель в торжественном шествии по улицам деревень во время празднования дня рождения Тянь-Хоу. Когда я уходил, в храм вошел мандарин. Он был одет в официальное платье, а наверху его шляпы были белые шарики. Через переводчика я вступил в разговор с этим достойным человеком. Он собирался поклониться богине перед отплытием с острова, где он служил магистратом в течение нескольких лет.
