Елена Прудникова - Берия, последний рыцарь Сталина
«Пользуюсь случаем, чтобы передать Вам, товарищ Ранкович, большой привет от товарища Берия, который хорошо помнит Вас.
Товарищ Берия поручил мне сообщить лично Вам строго конфиденциально, что он и его друзья[200] стоят за необходимость коренного пересмотра и улучшения взаимоотношений обеих стран.
В связи с этим товарищ Берия просил Вас лично информировать об этом товарища Тито, если Вы и товарищ, Тито разделяете эту точку зрения, то было бы целесообразно организовать конфиденциальную встречу особо на то уполномоченных лиц. Встречу можно было бы провести в Москве, но если вы считаете это почему-либо неприемлемым, то и в Белграде.
Товарищ Берия выразил уверенность в том, что об этом разговоре, кроме Вас и товарища Тито, никому не станет известно».
Осуществить эту меру Берия не успел ввиду того, что мы повернули события в отношении его лично в другом направлении.
Или другой факт. В правительстве обсуждался германский вопрос.[201] Речь шла о серьезном неблагополучии в положении ГДР. Мы все пришли к заключению, что в результате неправильной политики в ГДР наделали много ошибок, среди немецкого населения имеет место огромное недовольство, что особенно ярко выразилось в том, что население из Восточной Германии стало бежать в Западную Германию. За последний период, примерно за 2 года, в Западную Германию убежало около 500 тысяч человек.[202]
Мы объяснили нашим немецким друзьям, и они вполне согласились с этим, что нельзя в современных международных условиях проводить курс на форсированное строительство социализма в ГДР.
Почему мы пришли к такому выводу и считаем, что не следует в настоящее время проводить курс на форсированное строительство социализма в ГДР?
Анализ внутреннего политического и экономического положения в ГДР, факты массового бегства населения Восточной Германии в Западную (около 500 тысяч уже убежало!) со всей очевидностью показывают, что мы имеем налицо опасность внутренней катастрофы. Мы обязаны были трезво смотреть в глаза истине и признать, что без наличия советских войск существующий режим в ГДР непрочен. Политическое и экономическое положение в ГДР в настоящее время крайне неблагополучно.
Мы считали, что самая неотложная задача состоит в том, чтобы наши немецкие друзья быстро и решительно осуществили меры по оздоровлению политической и экономической обстановки в ГДР. События в ГДР[203] показали правильность этих мер. Мы даже запоздали с их осуществлением, чем враг, как вы знаете, воспользовался.
Следовательно, мы считали и считаем вместе с немецкими друзьями, что надо поправить курс на форсированное строительство социализма.
Надо сказать, что Берия при обсуждении германского вопроса предлагал не поправить курс на форсированное строительство социализма, а отказаться от всякого курса на социализм в ГДР и держать курс на буржуазную Германию. В свете всего, что узнали теперь о Берия, мы должны по-новому оценить эту его точку зрения. Ясно, что этот факт характеризует его как буржуазного перерожденца.
Затем, товарищи, факт, связанный с вопросом о массовой амнистии. Мы считали и считаем, что эта мера по амнистии является совершенно правильной. Но, раскрыв теперь подлинное лицо Берия, мы приходим к заключению, что он подходил к этому мероприятию со своих позиций, он имел свои планы на этот счет. Факты показали, что он проводил эту меру с вредной торопливостью и захватил контингенты, которых не надо было освобождать, например, вовсе не надо было освобождать воров-рецидивистов. (Голоса. Правильно!) После событий с Берия мы поправили и дальше еще поправим это, но поведение Берия вокруг вопросов амнистии является, несомненно, подозрительным. Мы и в этом отношении должны извлечь урок для себя.
Далее, товарищи, известно, что Берия ведал специальным комитетом, занятым атомными делами.[204] Мы обязаны доложить Пленуму, что и здесь он обособился и стал действовать, игнорируя ЦК и правительство в важнейших, вопросах работы специального комитета. Так, он без ведома ЦК и правительства принял решение организовать взрыв водородной бомбы.[205] Надо ли говорить о значении этого факта. Когда ему руководящие работники специального комитета (они здесь – тт. Ванников, Завенягин) дали проект решения для внесения в правительство, он, Берия, перечеркнул этот документ и единолично вынес решение, скрыв его от ЦК и правительства.
Мы обязаны доложить Пленуму ЦК, что еще при жизни т. Сталина можно было иногда наблюдать, как он, Берия, умело и ловко сеял семена недоверия в отношении многих руководящих товарищей. (Голоса. Правильно!)
В этой связи, к сожалению, надо признать, что в истории нашей страны были не раз попытки со стороны врагов, пробравшихся в органы Министерства внутренних дел, подтачивать руководство партии, возводя поклепы на честных, беззаветно преданных партии людей, видных деятелей партии, сочиняя клеветнические «материалы».
Я обязан сказать, и таково наше единодушное мнение, что в выступлении И. В. Сталина на Пленуме ЦК после XIX съезда партии[206] под влиянием клеветнических наветов со стороны вражеских элементов из Министерства внутренних дел была дана неправильная, ошибочная характеристика товарищу В. М. Молотову, которого партия и страна знает десятки лет как верного и преданного борца за коммунизм, как виднейшего деятеля партии и Советского государства. (Бурные аплодисменты.)
Также неправильными мы считаем и замечания, сделанные на том же Пленуме в адрес т. Микояна с обвинением его в нечестности перед партией.
После смерти т. Сталина Берия распоясался и вовсю развернул, с позволения сказать, «деятельность», направленную на разобщение руководящего коллектива, на подавление принципов коллективности в работе, действуя так, чтобы руководящие товарищи работали с оглядкой друг на друга. Мы располагаем на этот счет многими фактами.
Нечего и говорить, что там, где нужен монолитный, сплоченный на принципиальной основе руководящий коллектив, не место авантюристам, пытающимся сеять рознь, вносить разлад в среду членов руководящего коллектива (Голоса. Правильно!)
Я уж не останавливаюсь на моральном облике Берия. Хотя об этом надо будет сказать. Пленум должен знать, что в лице Берия мы имеем преступно разложившегося человека, Я подчеркиваю, именно преступно разложившегося.
Могут спросить – почему Президиум ЦК раньше не принял в отношении Берия мер, потворствовал ему, уступал, принимал его неправильные предложения, допустил такую неправильность, как рассылка некоторых его записок наравне с решениями ЦК, например записка об Украине, о Литве?
На этот счет надо сказать следующее.
Прошло 3, около 4 месяцев после смерти т. Сталина. Надо было разгадать и разглядеть Берия во всей его красе. Надо было всем увидеть его как нарушителя, подрывника единства нашего ЦК. Надо было сплотиться, чтобы единодушно, я подчеркиваю – вполне единодушно, решить вопрос о Берия.
Когда мы в Президиуме ЦК все убедились, с кем имеем дело, мы созвали заседание Президиума ЦК и в присутствии Берия предъявили ему обвинения. Он вел себя нечестно. Фактов отрицать не мог, но стал трусливо, подло прятать концы, заявляя, что он исправится.
Президиум ЦК единодушно признал необходимым действовать быстро и решительно, учитывая, что мы имеем дело с авантюристом, в руках которого большие возможности, с тем чтобы раз и навсегда покончить с язвой и гнилью, отравляющей здоровую атмосферу сплоченного и монолитного ленинско-сталинского коллектива. (Бурные аплодисменты.)
Президиум решил снять Берия с занимаемых им постов и исключить из партии.
Президиум пришел к выводу, что нельзя с таким авантюристом останавливаться на полпути, и решил арестовать Берия как врага партии и народа. (Голоса. Правильно!) (Бурные аплодисменты.)
Разоблачив и изгнав такого перерожденца, каким оказался Берия, наш ЦК будет еще более сплоченным и монолитным.
Принимая эти крутые меры, Президиум ЦК руководствовался убеждением, что в данном случае единственно правильными являются именно эти меры, Президиум ЦК руководствовался убеждением, что так поступил бы Ленин, так поступил бы Сталин. (Бурные аплодисменты.)
Мы уверены, что наши действия будут единодушно одобрены Пленумом ЦК. (Бурные аплодисменты.) Что же касается отдельных ошибок и неправильностей, допущенных нами в период, пока мы после смерти товарища Сталина на протяжении 3–4 месяцев разоблачали Берия, эти ошибки и неправильности мы дружно поправим.
Я бы сказал – хорошо, что понадобилось только 3 месяца (Возгласы. Правильно!), чтобы разглядеть подлинное лицо авантюриста, и невзирая на его положение и значительные возможности, вполне единодушно отсечь эту гадину, этот больной нарост на здоровом теле. (Аплодисменты).
