Оскар Йегер - Всемирная история. Том 3. Новая история
Султан, убедившись в том, что ему нельзя доверяться советам западной дипломатии и затягивать заключение мира с Россией, которая теперь могла обратить против него все свои силы, заключил с Россией мир на самых выгодных для России условиях. 10 июня 1774 года мирный договор был подписан при м. Кучук-Кайнарджи. По этому мирному договору, султан, во-первых, признал крымских и кубанских татар независимыми от Турции, во-вторых, уступил России крепости: Азов, Керчь, Еникале и Кинбурн, т. е. открыл для России доступ к Черному морю; в-третьих, разрешил русским купеческим судам свободное плавание через проливы из Черного в Средиземное море; в-четвертых, всех русских подданных, пребывающих в Турции, уравнял в правах с другими европейцами; в-пятых, обязался уплатить России 4 500 000 за военные издержки. Этот мир был великолепно отпразднован в Москве императрицей Екатериной, которая щедро наградила всех главных деятелей Первой Турецкой войны; но зато такие уж слишком очевидные и осязательные успехи России сильно встревожили ее бывшую союзницу – Австрию.
Иосиф II – римский император, 1765 г.Необходимо упомянуть о том, что примерно в это же время в Австрии произошла не столь важная, но все же перемена в правлении. В августе 1765 года скончался супруг Марии Терезии, Франц I, который, правда, был ей невеликой опорой при управлении Австрией и империей. Императором и соправителем вдовствующей императрицы явился ее сын Иосиф II (1765-1790 гг.).
Мария Терезия во вдовьем траурном одеянии. Гравюра на меди работы Якова Шмуцера, с портрета кисти дю Грейе, 1770 г.
Этот двадцатичетырехлетний юноша сознавал совершенно ясно все недостатки правления, и со всем пылом юности принялся за работу; однако же мать, напуганная его стремлением к разного рода преобразованиям, поспешила его сдержать: вскоре после вступления на престол он уже довольствовался только тем, что подписывал вместе с нею ее указы с добавлением слов «gua corregens». Но когда австрийскому правительству представился на разрешение новый «польско-турецкий» вопрос, то Мария Терезия волей-неволей должна была допустить некоторое влияние сына в разрешении этого вопроса и, прежде всего через сына, решилась войти по этому вопросу в ближайшее соотношение с Пруссией. В августе 1769 года оба монарха, император и король, свиделись в Нейссе.
«Встреча императора Иосифа с Фридрихом Единственным, 1770 г., в моравском городе Нейштаде».
Гравюра работы Даниила Ходовецкого
Этого первого и весьма дружелюбного свидания было достаточно Фридриху, чтобы понять, что под внешней сдержанностью Иосифа II кроется честолюбец, нетерпеливо выжидающий только момента, когда у него будут развязаны руки для самостоятельных действий. Второе свидание монархов произошло на австрийской территории, в Нейштаде близ Брюнна (в сентябре 1770 г.), так как «польско-турецкий» вопрос назревал и настоятельно требовал определенного решения. Русские громили турок на суше и на море, вызывая своими победами общие симпатии к себе; можно было даже опасаться общего восстания христианских народностей, томившихся под турецким игом, – и их возрождения под державою императрицы Всероссийской. И этот призрак до такой степени пугал Австрию, что уже при Австрийском дворе шли толки о возможности заключения французско-турецко-австрийского союза! Предполагают, что именно возможность этой предстоящей общеевропейской войны, в которой и Пруссии пришлось бы принять участие, впервые побудила Фридриха прийти к проекту раздела Польши, который, с одной стороны, должен был удовлетворить до некоторой степени Австрию, а с другой – теснее связать Австрию, Пруссию и Россию известного рода обязательством по отношению к Польше. Брат Фридриха, принц Генрих, довольно долго гостивший в Петербурге, почти уладил вопрос о разделе... На время Австрия успокоилась... Но не во всех вопросах, как вскоре оказалось, могла она также идти рука об руку с Пруссией при разрешении их, как в вопросе польском. Когда Иосиф снова принялся за свои попытки преобразования нескладной Священной Римской империи, то он пришел к тому весьма простому и совершенно правильному выводу, что австрийское влияние в империи может быть усилено только одним путем: приобретением новых земель в Германии, в собственность австрийской короны. Вывод был прост и правилен, но исполнение его на деле далеко не просто!
Война за Баварское наследство, 1778 г.Дело шло ни больше, ни меньше, как о приобретении Баварии. Последний отпрыск баварской линии Виттельсбахского дома, Максимилиан Иосиф, умер в 1777 году; ближайшим наследником его был Карл Тео ор, курфюрст Пфальцский, у которого тоже не было прямых и законных наследников, притом же это был человек совершенно равнодушный к власти и предпочитавший ее тревогам спокойную, вполне обеспеченную жизнь. Сообразно этому, Иосиф и заключил с ним договор, по которому, ссылаясь на какие-то довольно сомнительные права своего дома, он должен был завладеть почти двумя третями Баварии. Иосиф и князь Кауниц думали, что они при этой сделке не встретят препятствий ни с одной стороны; но одна весьма решительная баварская принцесса и министр Обермайр тотчас по смерти курфюрста провозгласили герцогом Баварским Карла Теодора; а император тотчас двинул войска, занял Нижнюю Баварию и вынудил население принести ему верноподданническую присягу. Этот захват отчасти оказывался возможным потому, что ни Франция, ни Англия, связанные целым рядом событий, о которых нам еще придется говорить впоследствии, не имели возможности вступиться в германские дела; а о препятствиях со стороны Пруссии никто и не помышлял, так как в Вене вообразили себе, что Фридрих теперь и стар, и болезнен настолько, что может желать только сохранения мира. Вот в этом-то и ошиблись; Фридрих давно уже заметил в Иосифе стремление к расширению своих владений, а у него аксиомою его внешней политики было правило: ни в каком случае не допускать приращения могущества Габсбургов в сторону Германии. Он побудил прямых наследников курфюрста к протесту; а затем заявил, что он станет всеми силами поддерживать права этих наследников, если Австрия тотчас же не выведет своих войск из Баварии. В мае 1778 года Фридрих действительно переступил границу Богемии. Однако же в этой «войне за Баварское наследство» не дошло до кровопролития. Ни Фридрих, ни Лаудон не спешили начинать военные действия, и так как захват, очевидно, оказывался для Австрии безнадежным, то Иосиф вступил в переговоры.
Венцеслав Антон, князь фон Кауниц, граф Ритбергский, канцлер Марии Терезии.
Гравюра 1765 г.
Тёшенский мир, 1779 г.Прусская армия отодвинулась и расположилась на зимние квартиры в Силезии. Россия и Франция приняли на себя посредничество в переговорах; уполномоченные держав собрались на конгресс в Тёшене (в Австрийской Силезии), и 13 мая 1779 года здесь был подписан мир. По этому миру, договор Иосифа II с Карлом Теодором был уничтожен, притязания Пруссии (по наследственному праву) на Аншпах и Байрёйт признаны правильными, и из всей Баварской территории только 41 кв. миля отрезана и присоединена к Австрии. Фридрих, следовательно, и тут одолел! «Это не человек, а чудовище! – писала Мария Терезия своему сыну, – однако же и мы не правы».
Кончина Марии Терезии, 1780 г. Иосиф II. Реформы29 ноября 1780 года Мария Терезия скончалась, и Иосиф II был освобожден от ее опеки. Ему было тогда 39 лет, но он с истинно юношеским жаром принялся за громадное дело пересоздания разнородного и разноплеменного состава подвластных ему государств в единую австрийскую монархию, в современном значении этого слова. Его побуждал к этому не столько пример объединительной деятельности Фридриха, сколько зависть, которую он питал к этому замечательному государю; притом он искренне увлекался просветительными идеями, которые были в таком ходу в этот период XVIII века; и надо сказать правду, что в готовности к труду, в личной деятельности он не уступал Фридриху; но он не обладал той остротой взгляда, тем умением угадывать возможное и достижимое в данную минуту, которые и служат отличительными признаками истинного государственного человека. Он стремился создавать и в то же время хотел уже видеть плоды там, где предстояло еще только сеять для будущих поколений. С великим простодушием благонамеренности и честной убежденности он возвестил во всеобщее сведение, что не намерен обращать никакого внимания на предубеждения и преимущества различных народов своей державы и будет руководствоваться только общим благом, и затем, не обращая внимания ни на какие права короны Св. Стефана или Венцеслава, поделил всю монархию на наместничества и округа и, в бесчисленном множестве указов, старался правильно установить в них управление, причем, конечно, приходилось неоднократно впадать и в повторения, и в противоречия, и все эти реформы в управлении империей скорее сводились к внешним формам, нежели касались существенных сторон государственного строя.
