Сергей Витте - Воспоминания (Царствование Николая II, Том 2)
2 марта 1912 г.
( добавление; ldn-knigi:
Из статьи
http://www.vep.ru/Istory/CBR15-1.html.
Из истории Банка России
Государственный банк в период первой мировой войны (1914-1917 гг.)
В результате интенсивного развития промышленности в конце XIX в. Россия вошла в пятерку экономически наиболее развитых стран мира и заняла достойное место среди европейских стран. Столыпинские преобразования и промышленный подъем 1909-1914 гг. способствовали дальнейшему экономическому росту царской России. Государственный банк принял самое активное участие в обеспечении этого роста.
Период деятельности Государственного банка Российской империи в эпоху промышленного подъема 1909-1914 гг. был периодом наибольшего его приближения к статусу "банка банков" - подобно Банку Англии, Банку Франции или Рейхсбанку. В этот период он все больше отходил от непосредственного кредитования торговли и промышленности, в больших объемах кредитуя акционерные коммерческие банки, которые, в свою очередь, занимались непосредственным кредитованием российских фирм.
Современники связывали эти изменения в государственной кредитной политике с деятельностью нового министра финансов В.Н. Коковцова (1), критически относившегося к некоторым мероприятиям С.Ю. Витте, в частности, к раздутому кредитованию промышленности и неуставным ссудам.
Именно при В.Н. Коковцове кредиты главного банка империи в больших объемах выдавались акционерным коммерческим банкам. Государственный банк в это время выступал и в роли крупнейшего коммерческого банка по кредитованию хлебной торговли и других отраслей сельского хозяйства. Это обстоятельство дает основание говорить о двойственном характере деятельности главного банка империи в начале XX в.: с одной стороны, как "банк банков" он приближался по характеру своей деятельности к центральным банкам Европы, с другой стороны, оставаясь крупнейшим коммерческим банком в области кредитования сельскохозяйственного производства, он заметно отличался от них (2). В этом была сущность российской модели главного банка страны - последний не ограничивался эмиссионной деятельностью, а становился орудием широкой экономической политики правительства.
1913 г. был годом экономического роста России, столь бурного, что даже скептически настроенные современники признавали "относительное экономическое и финансовое благополучие" (3). Итоги хозяйственного подъема 1909-1914 гг. впечатляли.
За это время промышленное производство в России выросло в среднем на 67%. С 1909 по 1913 гг. добыча угля возросла на 41%, выплавка чугуна - на 61%, производство железа и стали - на 51,5%. За этот период образовались 579 акционерных обществ с капиталом в 903 млн. руб. (для сравнения: за 1901-1904 гг. было открыто 198 акционерных обществ с капиталом в 177 млн. руб.). Внешнеторговый баланс России имел устойчивое положительное сальдо: в 1909 г. - 521 млн. руб.; в 1913 г. - 146 млн. рублей (4). Это вело к росту золотого запаса страны и, следовательно, к упрочению курса национальной валюты.
Таково было экономическое положение России к первой мировой войне. Известные российские экономисты, зная о конфронтации двух политических блоков Европы, не хотели верить в военный исход конфликта, подогреваемого борьбой интересов за передел мира. Так, доктор финансового права П.П. Мигулин в марте 1914 г. писал: "Мы не думаем, чтобы война была так близка. Для того чтобы взять на себя ответственность в грандиозном кровопролитии, вызываемом современной войной, культурные народы должны иметь слишком важный повод" (5).
К моменту объявления войны России Германией и Австро-Венгрией хозяйственная жизнь страны, не подготовленная к резким переменам военного времени, развивалась как бы по инерции - с ускорением, заданным экономическим подъемом.
Деятельность Государственного банка в первый военный год также шла "по накатанному пути" - открывались новые учреждения банка и учреждения мелкого кредита, больших объемов достигло кредитование народного хозяйства. Объемы учетно-ссудных операций в 1914 г. достигли отметки 5153,2 млн. рублей.
Однако Россия, как и другие страны Европы, столкнулась с проблемой приспособления экономики к военным нуждам. По оценке современника, "мировой денежный рынок исчез, как и мировой товарный рынок, когда разорвались торговые сношения между странами и капиталы перестали переливаться свободно в соответствии с размерами учетного процента и потребностями торгового оборота... Но народное хозяйство и финансы сделались не только национальными. Они приняли военную окраску, приноровлены были к требованиям военного времени и к удовлетворению запросов государства прежде всего... Таким образом, деятельность банков направляется, с одной стороны, на финансирование государства в военных целях, с другой - на учредительство военного характера, на создание и развитие военной промышленности; с третьей - на прямое или косвенное расширенное участие в товарных операциях" (6).
Государственный банк также был вынужден переориентировать свою деятельность. Происходило сокращение коммерческих операций банка с целью кредитования казны, постоянно нуждавшейся в денежных средствах для покрытия дефицитов военного времени. Уже в 1914 г. руководство Государственного банка обозначило три текущие задачи в деятельности своего учреждения: "снабжение войск и населения денежными знаками различных видов и достоинств", "помощь кредитным учреждениям, промышленности и торговле" и эвакуация собственных учреждений, находившихся в зоне военных действий (7).
Специфика военного времени обусловила кредитование прежде всего оборонных отраслей. Оно осуществлялось как напрямую, так и опосредованно через кредитование казны и акционерных коммерческих банков.
Акционерные коммерческие банки предъявляли повышенный спрос на кредиты еще накануне войны. Предчувствуя скорое начало военных действий, они желали "запастись" большим количеством денег на случай резкого повышения дисконта Государственного банка. Только за полмесяца перед началом войны, с 16 июля по 1 августа 1914 г., кредиты акционерным коммерческим банкам составили 385 млн. рублей (8).
В первые месяцы войны в акционерных коммерческих банках повсеместное востребование вкладов приобрело массовый характер. Попытки исправить ситуацию установлением более высокого процента по вкладам не имели успеха. С закрытием фондовой биржи 16 июля 1914 г. банки лишались также возможности получать необходимые средства путем продажи части портфеля ценных бумаг.
В Государственном банке и Кредитной канцелярии скопилось множество заявлений акционерных коммерческих банков с просьбами об открытии новых кредитов, увеличении или пролонгации существующих. Главный банк империи оперативно откликнулся на просьбы кредитных учреждений, многие банки были спасены от больших издержек и даже банкротства (9).
Государственный банк оказал мощную поддержку акционерным коммерческим банкам и предприятиям, выполнявшим крупные заказы на оборону. Несмотря на закрытие фондовых бирж, котировки ценных бумаг акционерных коммерческих банков и металлургических заводов поддерживались на высоком уровне.
Этот результат был достигнут благодаря продуманной политике Государственного банка, который в условиях усиленного предложения ценных бумаг старался покупать их по прежним ценам. Кроме того, главный банк империи на протяжении первых полутора лет войны продолжал политику усиленного кредитования банков и крупных фирм. Об этом говорят большие объемы учетно-ссудных операций, в 1914-1916 гг. державшиеся на уровне 5153,2-6261,7 млн. руб. - в 1,5-3 раза больше, чем в предвоенные годы. ; ldn-knigi)
{509}
ПРИЛОЖЕНИЯ
КНЯЗЬ В. П. МЕЩЕРСКИЙ
Из тех лиц, с которыми мне пришлось встретиться, когда я сделался министром путей сообщения, наиболее интересным лицом был князь Владимир Петрович Мещерский, так называемый Вово Мещерский, известный редактор-издатель не менее известного "Гражданина", хотя известность эта, как самого князя, так и "Гражданина", по моему мнению, более печальна, нежели почтенна.
Я встречал этого князя Мещерского еще тогда, когда я служил на юго-западных железных дорогах; раза два, когда я бывал в Москве на железнодорожных съездах, я встретился с ним у Ивана Григорьевича Дервиза.
Этот Иван Григорьевич Дервиз был председателем Правления Рязанско-Козловской железной дороги, брат того известного Павла Дервиза богача; он не имел состояния, но получая очень большое жалованье, жил в Москве довольно широко, был очень милый и очень умный человек. Я был с ним очень близко знаком. П. Дервиз был женат на княжне Марье Ивановн Козловской. Эта самая Марья Ивановна, после смерти Дервиза, вышла замуж за генерала Дукмасова, который несколько недель тому назад умер, будучи генералом от инфантерии и старшим членом военного совета.
Так вот, я встречал Мещерского раза два у Дервиза; Дервиз был с ним на ты, так как по школе правоведения Мещерский был товарищем Дервиза. Я был очень удивлен, что встречался с Мещерским только в кабинете Дервиза, который был, как я уже сказал, с ним на ты, а в гостиной у Дервиза - Мещерский не бывал.
