Александр Немировский - Откуда пошел, как был организован и защищен мир
— Сурабхи!
Гости подумали, что мудрец зовет собаку, но явилась корова с красивыми боками и бедрами, с глазами выпуклыми и блестящими, как у лягушки, с пушистым хвостом, с остроконечными ушами. Была она матерью коров, рожденных из амриты. Земля давала ей молоко, рождающееся из соков трав.
— Красавица! — сказал Вишвамитра из вежливости, полагая, что хозяин хочет похвастаться своим животным.
Однако Васиштха обратился к проголодавшимся гостям:
— Назовите, любезные, любимые вами блюда и напитки.
Ничего не понимая, гости стали наперебой вспоминать все самое вкусное и изысканное, что они когда-либо ели. И тут ко всеобщему изумлению из вымени коровы полилось молоко, топленое масло, овощи, фрукты и под конец самые разнообразные яства.
Насытившись, гости захотели сменить порвавшуюся во время блужданий по лесу одежду. Тотчас появилась одежда, верхняя и нижняя, такая, какую каждый хотел, и обувь по их вкусу.
Сытый и принарядившийся Вишвамитра не отводил от удивительной коровы глаз.
— Отдай мне её за десять тысяч коров, великий отшельник! — проговорил он.
— Это дойная корова, — отвечал отшельник. — она предназначена для обслуживания богов, гостей и предков, для всего того, что идет им в жертву. Она не продается и не обменивается.
— ... а также за царство, которое я должен получить от отца, безупречный, — не унимался Вишвамитра.
— Зачем отшельнику царство? — отозвался Васиштха.
— Если ты не хочешь отдать мне корову за такую цену, то я силой уведу её от тебя.
— Сила — твое право, — покорно ответил брахман. — Мне, занятому подвижничеством и изучением вед, она не дана. Делай же, кшатрий, как желаешь, и не размышляй.
Пока шел этот разговор, корова удалилась в свою хижину. И тогда Вишвамитра вооружился кнутом и бросился на Сурабхи. Вскоре послышались звуки ударов и жалобное мычание. Кшатрий безжалостно стегал и дергал животное.
— Зачем ты пренебрегаешь мною! — вскричала корова, обращаясь к своему господину. — Разве ты не слышишь, как меня мучает сила Вишвамитры?
— Я слышу твое мычание, — отвечал мудрец, не пошевелившись. Лицо его, как всегда, было величественным и невозмутимым.
— Почему же ты меня не защитишь?
— Сила брахмана — терпение, — сказал Васиштха.
Кажется, именно терпения не хватило кшатрию, чтобы заставить корову уступить своей силе. Отбросив бич, он подбежал к её теленку, чтобы его увести и заставить последовать за ним родительницу.
И вновь взмолилась корова:
— Разве ты не видишь, что уводят моего теленка?
— Теленка, а не тебя, — отвечал Васиштха. — Ты же оставайся.
При слове «оставайся» корова вскинула вверх голову, вытянула шею и подняла страшный рев. С налившимися кровью глазами она выбежала наружу и обратила в бегство всё войско Вишвамитры. Опомнившись от первого испуга, воины обернулись и стали колотить корову древками копий. Она же, прийдя в ещё большую ярость, запылала подобно полуденному солнцу. Из её хвоста хлынул ливень горящих углей, сверкавших в ночном небе метеорами.
Но этого было мало. В неистовстве она произвела из струй молока, помета, потоков мочи и пены тысячи вооруженных варваров, которые тотчас разбились на отряды и начали наступление на воинство Вишвамитры. Каждый из воинов был окружен пятью или семью противниками. Ни один из них не был лишен жизни, но войско было рассеяно, как солома ветром.
При виде этого великого чуда Вишвамитра воскликнул:
— Позор войску, опирающемуся на силу кшатриев! Истинное войско то, которое опирается на могущество брахманов.
И не захотел после этого Вишвамитра наследовать отцу. Оставив цветущее царство, он удалился в лес и стал подвижником. Наполнив три мира жаром своего покаяния, он добился истинного могущества и стал жрецом царя Калмашапады, но все равно был одержим завистью к Васиштхе.
Шунахшепа
Те, кто хотят иметь сыновей, но их не удостоились, пусть слушают этот рассказ, и у них будут сыновья, непременно будут. Пусть слушают и те, кто не пожелал иметь сыновей, они тоже захотят их иметь, и они у них родятся.
Некогда жил могущественный царь Харишчандра, имевший сто жен. Он не ощущал потребности в сыне, и они у него не рождались, ибо благие боги не посылали Харишчандре сына, видя, что он не хочет его. Советники же и придворные, не зная этого, удивлялись, почему у Харишчандры нет наследника. Тем или иным способом они навели царя на мысль, что сын ему необходим, и он обратился к мудрецу Нараде с вопросом:
— Скажи, благочестивый, почему все желают иметь сына — и мудрецы, и невежды? Какая от сына польза?
— О царь, отец, увидевший лицо рожденного им сына, выплачивает долг своего рождения, — ответил Нарада, — ибо в нем отец преодолевает густой мрак существования. От «я» рождается «я». Сын — как ладья в безбрежном океане. Жена — друг человека. Дочь — источник скорби. Сын же — сиянье света в верхнем небе.
Так ответил Нарада Харишчандре.
— Ты меня убедил, — сказал царь. — Как же мне заиметь сына?
— Обратись к Варуне, — посоветовал мудрец, — и у тебя родится сын, которого ради рождения других ты должен будешь принести ему в жертву.
И вошел Харишчандра в свою жену, и родился его сын, которому дали имя Рохита. Глядя в розовое детское личико, увидел царь в сыне самого себя и понял то, что говорил Нарада о великой радости рождения сына. И стало страшно Харишчандре, что он должен принести свое второе «я» в жертву.
Варуна же напомнил царю о данном им обещании, а Харишчандра ответил:
— Жертвенное животное лишь тогда пригодно к закланию, когда ему больше десяти дней. Исполнится десять дней, и я его тебе отдам.
— Да будет так! — согласился Варуна.
На десятый день Варуна напомнил:
— Я жду!
— Жертвенное животное пригодно к закланию, когда у него прорежутся зубы. Подожди, Варуна, ещё немного, пока это случится, и ты получишь обещанное.
— Да будет так! — согласился Варуна.
И ещё четыре раза откладывал Харишчандра обещанное, пока Рохита не вырос и, узнав, что его ждет, не убежал в лес.
Каждый год он порывался покинуть лес, но выйдя на опушку, возвращался, ибо понимал, что отцу ничего не останется, как принести его в жертву. На седьмой год он встретил в лесу брахмана Аджигарту с женой и тремя сыновьями.
— Риши! — обратился Рохита к брахману. — Я дам тебе сто коров, ты же мне уступи одного из своих сыновей, чтобы я им выкупил свою жизнь.
— Только не его! — воскликнул Аджигарта, прижимая к груди старшего сына.
— И не его, — сказала мать, указывая на младшего.
И согласились они уступить среднего сына, которого звали Шунахшепа.
Отдав Аджигарте сто коров, Рохита взял Шунахшепу и вместе с ним явился в деревню к отцу.
— Отец! Я привел вместо себя этого юношу, чтобы выкупить им свою жизнь. Принеси его в жертву Варуне.
И явился Харишчандра к деревенскому алтарю и вознес свой голос Варуне:
— О светлый помыслами, вот тот, кого я принесу тебе в жертву.
Взглянул Варуна на Шунахшепу и сказал:
— Пойдет. Брахман ещё лучше, чем кшатрий.
И собралось на жертвоприношение множество людей. Среди них были великие риши Вишвамитра, Джамадагни, Васиштха, Аясья, непреклонные в обетах. Но не нашлось среди присутствующих ни одного, кто согласился бы привязать юношу к жертвенному столбу. Наконец подошел отец Шунахшепы и потребовал за это сто коров. Дали ему сто коров, и он привязал Шунахшепу. После этого прочли над жертвой заклинания и обнесли вокруг неё огонь. Но не нашлось человека, согласившегося заклать. Тогда Аджигарта попросил ещё сто коров. Дали их ему, и он стал точить нож.
И подумал Шунахшепа: «Я человек, а меня хотят заколоть!» И воззвал он к первому из богов, Праджапати, таким стихом:
В тебе все величие божье.
Славлю тебя, Праджапати.
Ты мне один лишь поможешь
Увидеть мира праматерь.
— Агни среди богов — самый близкий к людям, — ответил Праджапати. Обратись к нему.
И воззвал Шунахшепа к Агни таким стихом:
Агни, скакун долгогривый,
С разверстой пылающей пастью.
Твоею мы милостью живы,
Воитель, дарующий счастье.
— Савитар — владыка всех начинаний, — ответил Агни. — Призови его на помощь.
И воззвал Шунахшепа к Савитару таким стихом:
Познавший вещей всех границы,
Хранитель всей правды, Савитар.
В твоей благосклонной деснице
Покоится вечная рита.
— Ты обречен в жертву Варуне, — ответил Савитар. — Обратись к нему.
И воззвал Шунахшепа к Варуне таким стихом:
В морях и в мире надлунном
Хранящий предвечные воды,
Тебя прославляю, Варуна,
Великий владыка природы!
— Восславь Все-Богов, — сказал Варуна. — Тогда мы освободим тебя.
