Майкл Сейерс - Тайная война против Советской России
Но в одном Рейли не сомневался. Продолжение войны с Германией — ошибка. Следует немедленно прекратить военные действия на Западном фронте и создать коалицию против большевиков.
— Мир, мир, любой ценой, — восклицал капитан Сидней Джордж Рейли, — а потом единый фронт против истинных врагов человечества!
Глава IV
СИБИРСКАЯ АВАНТЮРА
1. Aide memoire[12]
2 августа 1918 г., в день, когда английские войска высадились в Архангельске, генерал-майор армии Соединенных Штатов Вильям С. Гревс, командовавший 8-й дивизией в лагере Фремонт, Пало Альто, штат Калифорния, получил срочную шифрованную телеграмму из Вашингтона. Расшифровав первую фразу, он прочел:
Ни вашим офицерам, ни кому другому не сообщайте о содержании этой депеши.
Далее генералу Гревсу предлагалось «выехать из Сан-Франциско ближайшим и самым скорым поездом в Канзас-сити и там в Балтимор-отеле встретиться с военным министром».
Причины такого срочного вызова в Канзас-сити не указывались, и нельзя было понять, надолго ли Гревса отзывают с его поста.
Но старый солдат не задает вопросов там, где они явно нежелательны. Генерал Гревс быстро уложил кое-что необходимое в небольшой чемодан, и через два часа экспресс уже уносил его из Сан-Франциско на восток.
В Канзас-сити его ждал на вокзале военный министр Ньютон Д. Бейкер. Он сказал, что очень спешит — через несколько минут отходит его поезд, — и торопливо объяснил генералу, зачем его вызвали на это загадочное свидание. Военный департамент назначает Гревса командующим американскими экспедиционными силами, которые немедленно отправляются в Сибирь.
Затем министр передал генералу Гревсу запечатанный конверт и сказал: «Здесь указано, какую политику Соединенных Штатов вы должны проводить в России. Будьте осторожны: вам придется ходить по яйцам, заряженным динамитом. Прощайте, и да благословит вас бог».
Вечером, оставшись один в номере отеля, генерал Гревс распечатал конверт. Там оказался меморандум на семи страницах под заголовком «Aide memoire». Меморандум был без подписи, но в конце его значилось: «Государственный департамент. Вашингтон. Июля 17, 1918 г.»
Начинался «Aide memoire». с ряда общих мест на тему о том, что «все чаяния американского народа устремлены к победе». Соединенным Штатам, говорилось далее, следует всеми возможными способами «беззаветно сотрудничать» с союзниками против Германии. А затем следовало главное:
После долгого и тщательного обсуждения общего положения в России правительство Соединенных Штатов пришло к твердому и ясному выводу, что военная интервенция не облегчит, а лишь усугубит сложную нынешнюю обстановку в России, не улучшит, а скорее ухудшит ее, и не будет содействовать осуществлению нашей главной цели — добиться победы над Германией. Поэтому правительство не может ни принять участия в такой интервенции, ни дать на нее принципиального согласия.
Это была ясно и четко изложенная позиция, которую генерал Гревс полностью одобрял. Так для чего же его посылают командовать американскими войсками на территории России? В недоумении он продолжал читать:
С точки зрения правительства Соединенных Штатов военные действия в России допустимы только с тем, чтобы помочь чехословакам собраться воедино и приступить к успешному сотрудничеству с их братьями-славянами…
Чехословаки? В России?
«Я лег в постель, — писал генерал Гревс много лет спустя в своей книге „Американская авантюра и Сибири“, — но не мог уснуть и все гадал, что предпринимают другие государства и почему мне хотя бы в общих чертах не сообщили о том, что делается в Сибири».
Знай генерал Гревс ответы на вопросы, которые не давали ему уснуть, эта летняя ночь в Канзас-сити прошла бы для него куда более тревожно.
2. Десанты во Владивостоке
При феодальном царском режиме необъятная и сказочно богатая Сибирь в большой мере оставалась неосвоенной. Обширные пространства этой огромной страны, протянувшейся от Урала до Тихого океана и от Афганистана до Арктики, вообще не были заселены. По этой пустыне проходила одноколейная Сибирская железная дорога — единственная линия связи между западом и востоком. Контроль над этой магистралью и узкой полосой земли по обе ее стороны означал контроль над азиатской Россией, то есть над целым континентом, чрезвычайно важным как по его богатствам, так и по стратегическому положению.
В середине лета 1918 г. Рэймонд Робинс, направляясь на восток по Сибирской дороге, видел на запасных путях множество эшелонов с чехословацкими солдатами. Насильно загнанные в австро-венгерскую армию, чехи незадолго до революции стали в огромных количествах переходить к русским. Командование царской армии составило из них чешский корпус, который бок о бок с русскими сражался против австрийцев и немцев. После падения Керенского советское правительство разрешило отправить чешских солдат во Владивосток, где они должны были погрузиться на суда и, обогнув земной шар, влиться в войска союзников на Западном фронте. Более 50 тыс. их находилось в разных пунктах на всем протяжении железной дороги от Казани до Владивостока.
Чешские солдаты верили, что их везут в Европу сражаться за независимость Чехословакии, но их командиры — реакционно настроенные генералы Гайда и Сыровы — мечтали о другом. По сговору с некоторыми государственными деятелями союзных стран они готовились использовать чешских солдат для свержения советской власти.
Соглашение между союзниками и советским правительством предусматривало, что чехи во время следования по советской территории должны сдать оружие советским властям. Но 4 июня 1918 г. посол Дэвид Фрэнсис в частном письме известил своего сына, что попытается «не допустить разоружения чешских солдат», и далее писал:
Если не считать того, что государственный департамент выразил мне одобрение, я не имею от Вашингтона ни указаний, ни полномочий на то, чтобы советовать этим солдатом ослушаться приказа советского правительства. Однако мне и раньше случалось рисковать.
По приказу генералов Гайда и Сыровы чехи отказались сдать оружие и снаряжение советским властям. Мятежи начались одновременно по всей линии Сибирской дороги. Хорошо обученные и оснащенные чешские части захватили ряд городов, свергли местные советы и заменили их антисоветскими властями.
В первую неделю июля генерал Гайда с помощью русских контрреволюционеров осуществил переворот во Владивостоке, На улицах были расклеены прокламации, подписанные адмиралом американского флота Найтом, вице-адмиралом японского флота Като, полковником Понсом из французской миссии и комендантом захваченного города — капитаном чехословацкой армии Бадюрой. Население извещалось, что интервенция союзных держав предпринята «в духе дружественного сочувствия к русскому народу».
22 июля, через пять дней после того, как в государственном департаменте США был составлен «Aide memoire». о необходимости отправки американских войск в Сибирь для содействия эвакуации чешских войск, американский консул в Москве Де Витт Пуль[13] послал американскому консулу в Омске шифрованную телеграмму такого содержания:
Можете конфиденциально сообщить чехословацким начальникам, что впредь до новых распоряжений союзники рекомендуют им из политических соображений сохранять ныне занимаемые позиции. С другой стороны, не следует мешать нм действовать в связи с военными требованиями обстановки. Желательно, чтобы они в первую очередь добились контроля над Сибирской дорогой, а кроме того, если эти две задачи совместимы, сохранили контроль над территорией, ныне им подчиненной. Доведите до сведения французских представителей, что французский генеральный консул присоединяется к вышеизложенным указаниям.
Союзные державы вторглись в Сибирь летом 1918 г. якобы для спасения чехов от ничем не спровоцированных нападений Красной армии и вооруженных большевиками немецких военнопленных. С начала весны английские, французские и американские газеты пестрили сенсационными сообщениями на тему о том, что большевики вооружают «десятки тысяч немецких и австрийских военнопленных в Сибири» для борьбы с чехами. «Нью-Йорк таймс» писала, что в одном только Томске красные снабдили оружием и боеприпасами 60 тыс. немцев.
С разрешения советских властей в Сибирь для проверки правильности этих обвинений выехали капитан Хикс из английской службы разведки, капитан Уэбстер из американской миссии Красного Креста и майор Дрисдэйль — американский военный атташе в Пекине. После тщательного обследования лагерей, длившегося несколько недель, все трое пришли к одному выводу: вооруженных немецких и австрийских пленных в Сибири нет. Приведенные обвинения, как заявили все три офицера, — сплошной вымысел, имеющий целью вовлечь союзников в интервенцию против Советской России.[14]
