Этьен Кассе - Евангелие от Иуды
— Уймитесь, ребята, — Серж; сказал это абсолютно серьезным, деловым голосом, звук которого настраивал на конструктивные обсуждения, — я ничего такого не имел в виду, я просто сказал, что всегда, нам всем, нужно думать. Иначе тебя разведут, как я не знаю что… А применительно к данной, гиперщекотливой ситуации вообще ясно как Божий день: надо все анализировать, ко всему относиться с долей скепсиса, чтобы не возникало никаких соблазнов априорного доверия чему бы то ни было. Самое любопытное, что, к каким бы выводам мы ни пришли, они будут практически сенсационны…
— Что ты имеешь в виду? — настало время удивляться мне.
— Да все очень просто: если мы признаем подлинность и значение Евангелия, а самое главное — того, что в нем описывается, это одно дело. Тогда выходит, что имя Иуды нуждается в реабилитации, а история апостолов — в пересмотре. Если же мы отвергаем материал Евангелия, подергаем текст сомнениям, получается, что речь идет о какой-то подделке, которую кто-то когда-то по каким-то причинам сфабриковал, — и остается попытаться выяснить, кто бы это мог быть и зачем ему все это могло понадобиться.
— И как мы все это будем выяснять? — простонала Софи. — Как можно идентифицировать подделку, которая была сделана, скажем, полторы тысячи лет назад?
— Да не суетись, посмотрим, все уляжется рано или поздно, — попытался успокоить ее Таманцев. — Ребята, нам осталось не так уж и много, давайте сделаем последний рывок — заглотнем историю Евангелия от Иуды — и все будет хорошо.
— Да будет так, аминь, — пропел Ларионов. Явно наклевывалось продолжение работы избы-читальни.
— Стоп, без меня не читайте, а я пока хоть кофе, что ли, сварю на всех! — на бегу в кухню прочирикала Софи.
Ну, кофе так кофе, почему нет, собственно?
Текст отличной сохранности бывает только поддельным
Десять минут прошли в полном молчании.
— Народ, если кто выпил свой кофе, — пророкотал Таманцев, — пора переходить к заключительному этапу знакомства с Евангелием. Мы должны составить представление о том, кто, когда, при каких обстоятельствах его нашел, хранил, продавал и перепродавал, работал с ним… Короче, нам нужна максимально полная информация о памятнике, так что давайте напрягайтесь.
— Слушаем и повинуемся, читаем дальше, — съерничала Софи, впрочем, действительно, утыкаясь в распечатку.
Как текст Евангелия от Иуды был обнаружен и менял владельцев
Фигурантов в истории находки и купли-продажи-перепродажи сенсационной рукописи огромное количество.
По версии последних владельцев папируса, содержащего текст Евангелия от Иуды, местом его находки явилось пещерное захоронение неподалеку от города Махага в провинции Эль-Минья (правый берег Нила, 193 километр к югу от Каира). Некие местные археологи-любители (имена их никому не известны) нашли его в скале, буквально изрытой катакомбами и ходами, и привели туда поднаторевшего в подобных операциях по расхищению гробниц Ам Самию (это было в начале 1970-х годов). Ам Самия, увидев два гроба в пещере, выбрал один из них для подробного осмотра. Там обнаружился скелет и стеклянные фляги римской работы, обернутые в древний папирус. Согласно данной легенде, гроб и скелет рассыпались, судьба фляг неизвестна, а вот папирус Ам Самия забрал себе.
Через некоторое время (в 1978 году) он показал своей знакомой Джоанне, которая увлекалась коптским искусством, место тех захоронений в скале; женщину поразила замечательная вентиляция в катакомбах. Тогда же Ам Самия похвастался, что ему удалось весьма выгодно продать александрийскому антиквару Ханне Азабилю (за целых 8 тысяч египетских фунтов!) найденные в гробницах папирусы, причем по своей неграмотности он не мог сказать, что это были за рукописи, на каком языке они были написаны, и т. д.
По странному стечению обстоятельств вскоре после этой экскурсии Ам Самия умер. Джоанна жива и поныне, но когда ее попросили указать место, которое ей в конце 70-х показал Ам Самия, она не смогла (или не захотела?) этого сделать.
Ханну Азабиля, связавшегося с папирусом, ждали многочисленные приключения. Все началось с того, что он решил проконсультироваться о том, за сколько можно сбыть оказавшиеся в его руках рукописи в Европе, у своего знакомого грека-антиквара, который жил в Женеве, а в Египет наезжал в поисках разных диковинок.
Этот Николас Кутулакис пришел в лавку Ханы с рыжеволосой спутницей, которую, скорее всего, звали Евфимией (уменьшительные ее имена звучали как Миа, Эффи и Фифи). Миа бегло говорила по-арабски, и Кутулакис использовал ее как переводчицу. Кутулакис дал понять Ханне, что написанные на папирусах коптские рукописи могут быть с успехом перепроданы, и предложил свои посреднические услуги. Однако Ханна побоялся, что грек сдерет с него слишком большой процент за посредничество, и решил пойти другим путем.
Отказавшись от услуг Кутулакиса, Ханна у того за спиной заключил союз с Миа. Египтянин поручил ей найти для себя клиента и предложил выгодные, с его точки зрения, комиссионные. Миа вскоре порекомендовала Ханне потенциальных покупателей, и в марте 1980 года пара флегматичных европейцев прибыла в Александрию на собственной яхте, чтобы лицезреть сокровища Ханны. По случаю их приезда торговец все свои диковинки перенес из лавки в дом, где и встретил гостей. Они с удовольствием рассматривали все, что показывал им хозяин, и соглашались на любые приобретения не торгуясь. Ханна был очень доволен, в конце концов покупатели и продавец ударили по рукам, подсчитали всю сумму предполагаемой покупки — и визитеры вернулись на яхту, якобы за деньгами.
Однако они так и не сделали никаких покупок, более того — их даже больше никто не видел. А в дом Ханны проникли воры, которые унесли все самое денное. Примечательно, что они даже не стали возиться с сейфом, где хранились фамильные драгоценности и папирусы, — предпочли унести его целиком, не вскрывая (через некоторое время полиция обнаружила уже пустой, естественно, сейф со взломанными замками в соседнем квартале).
Прошло время, и на антикварном рынке Европы стали всплывать предметы, украденные у Ханны.
К ситуации подключился в 1982 году Кутулакис: ему удалось найти и вернуть Ханне папирусы (в качестве оплаты за услугу он взял золотые древнеегипетские серьги и золотую же статуэтку Изиды, которые также нашел в одной из частных коллекций Европы и сумел доказать, что они были похищены у египтянина; кстати, по ходу дела выяснилось, что эти предметы были куплены у женщины по имени Эффи). Кутулакис во время своих поисков пользовался услугами некоего Янниса Пердиоса, светского человека, грека по происхождению, ведущего околобогемный образ жизни. Пердиос участвовал, таким образом, в поисках папирусов, имел возможность их сфотографировать и познакомился с самим Ханной.
По просьбе последнего, который так и не расстался с мыслью обогатиться за счет продажи коптских рукописей, Пердиос начал искать в Европе покупателя, готового выложить кругленькую сумму за сокровище Ханны. Так, он дал пачку фотографий папируса Фриде Ча-кос-Нюссбергер, вдове известного швейцарского ювелира, которая после его смерти сама занялась антикварным бизнесом. Однако в тот момент у Фриды на примете никаких респектабельных покупателей не было…
Что же касается папирусов, то Пердиос отсоветовал Ханне возить их с место на место. Под них был арендован сейф в одном из швейцарских банков, где их благополучно и оставили на время поисков покупателей.
В 1983 году таковые обозначились на горизонте. У Ханны было три папирусных кодекса (кодексом называют папирусную книгу; скрученные же папирусы называются свитками): один представлял собой трактат по математике на греческом языке, второй — Книгу Исхода, тоже на греческом, а третий содержал несколько текстов на коптском, среди которых было и Евангелие от Иуды (кроме него кодекс включает «Первое откровение (апокалипсис) Иакова», «Послание Петра Филиппу» и фрагмент текста, условно названного учеными «Книгой чужестранца (Аллогена)»).
Купить эти рукописи решили трое же американских ученых — эксперт по истории раннего христианства Джеймс Робинсон, профессор Мичиганского университета Людвиг Кёнен и библеист Дэвид Ноэл Фридман. На собственно коптский кодекс претендовал Джеймс Робинсон, который добился выделения 50 тысяч долларов для приобретения раритета отделом редкой книги своего университета. Впрочем, на встрече в Женеве, где происходил торг, присутствовал не сам Робинсон, а его ученик Стивен Эммель, в это время находившийся в командировке в Европе.
Встреча продавцов и потенциальных покупателей была оформлена в высшей степени таинственно: они собрались в одном отеле, затем переехали в другой, и именно там из обувных коробок на свет Божий извлекли древние кодексы, листы которых были переложены газетами. Ученым бросилось в глаза довольно посредственное состояние документов.
