Сергей Мосолов - Российская империя в XVIII веке. Курс русской истории
Однако о Кондициях вскоре стало известно при дворе. Против них активно выступили глава духовной коллегии Феофан Прокопович, который опасался введения патриаршества и ликвидации возглавляемого им Синода, а также гвардия и дворянство, недовольные планами усиления позиций боярской аристократии. Вследствие этого стала формироваться партия сторонников неограниченной монархии.
15 (26) февраля 1730 года Анна Иоанновна торжественно въехала в Москву, где войска и высшие чины государства в Успенском соборе присягнули государыне.
23 февраля (6 марта) 1730 года сторонники самодержавия собрались в доме князя Ивана Фёдоровича Барятинского и составили челобитную к Анне с требованием ликвидации Совета, восстановления самодержавия, уничтожения Кондиций и восстановления власти Сената. После составления челобитной, князь Антиох Дмитриевич Кантемир отправился к князю Алексею Михайловичу Черкасскому с предложением поддержать челобитную.
25 февраля (8 марта) 1730 года наступила развязка исторической драмы. Князь Черкасский во главе большой группы дворян явился во дворец и подал Анне челобитную, подписанную 87 дворянами. Челобитную зачитал Василий Никитич Татищев. Выражая благодарность Анне за подписанные Кондиции, дворяне выразили беспокойство, что «в некоторых обстоятельствах тех пунктов находятся сумнительства такия, что большая часть народа состоит в страхе предбудущаго беспокойства». Дворяне просили Анну созвать специальный совет для рассмотрения и анализа всех пунктов. Такая челобитная вызвала ярость у членов Верховного Тайного совета. Князь Василий Лукич Долгоруков набросился на князя Черкасского с обвинениями, между ними завязалась словесная перепалка. В это время вошла сестра императрицы Екатерина Иоанновна с чернильницей в руках и настояла на том, чтобы Анна немедленно подписала челобитную. После этого представители дворянства, посовещавшись, подали новую челобитную, в которой просили императрицу принять полное самодержавие, а пункты Кондиций уничтожить, что и было Анной выполнено. «Верховники» побоялись перечить Анне Иоанновне, которую активно поддержала императорская гвардия, руководимая генерал-лейтенантом Семёном Андреевичем Салтыковым, и она разорвала подписанные ранее условия приглашения на престол. Верховный Тайный совет был упразднён и восстановлена власть Правительствующего Сената в составе 21 сенатора. Так при помощи гвардии произошёл второй дворцовый переворот, приведший Анну на русский престол на целых десять лет. Долгоруковы были арестованы и отправлены в ссылку в тот же Берёзов, где незадолго до этого умер сосланный ими Меншиков.
1 (12) марта 1730 года народ вторично принёс присягу императрице Анне Иоанновне на условиях полного самодержавия.
Следует отметить, что ближайшее окружение императрицы было сначала достаточно неопределённым и аморфным. На первых порах большую роль играли представители аристократии, выступившие за восстановление абсолютизма, и ближайшие родственники императрицы. Так, московским генерал-губернатором был назначен дядя императрицы Василий Салтыков. В Сенат были введены родственник императрицы Семён Салтыков, отличившийся при провозглашении самодержавия, дядя – князь Иван Ромодановский, зять – супруг царевны Прасковьи Иоанновны, Иван Дмитриев-Мамонов. Фельдмаршал князь Иван Трубецкой, чья лояльность не вызывала сомнений, был назначен командующим войсками, расквартированными в центральных областях империи. Его брат, князь Юрий Трубецкой, подписавший челобитную о восстановлении самодержавия, был введен в Сенат. Из так называемой «немецкой придворной партии» сначала были только два человека – Рейнгольд Густав Лёвенвольде и Андрей Иванович Остерман.
В период с 1730 по 1732 год, при дворе шла борьба придворных группировок за влияние на императрицу. Большое влияние на внутренние дела стал оказывать вице-канцлер Остерман, который стал ближайшим советником императрицы. Вскоре ко двору был вызван Эрнст Иоганн Бирон (1690—1772 гг.), фаворит императрицы, который с 1718 года служил при дворе Анны Иоанновны в Курляндии и получивший чин обер-камергера двора, а также граф Карл Густав Лёвенвольде и граф, генерал-губернатор Ингерманландии, Карелии и Финляндии Бурхард Кристоф фон Мюнних (Миних).
Императрица Анна Иоанновна
Усиление влияния на императрицу со стороны Остермана вызвало противодействие со стороны русской аристократии, составившей заговор с целью «свалить Остермана» и направленный также на всю «немецкую группировку». Первоначально против влияния Остермана интриговали в какой-то момент и Бирон с Лёвенвольде, что даже заставило Остермана попытаться найти компромисс с аристократами, но усиление «русской группировки» заставило их объединиться.
«Немцам» удалось привлечь на свою сторону князя Черкасского и Ягужинского, который был вновь назначен генерал-прокурором Сената, а последовавшая 10 (21) декабря 1730 года смерть князя Михаила Голицына, лишившая аристократов одного из самых влиятельных своих сторонников, вместе с другими обстоятельствами окончательно привела к поражению «русской группировки». Тем не менее, борьба при дворе продолжалась почти 2 года и закончилась победой «немецкой партии», при этом самой партии так и не сложилось. Отсутствие угрозы со стороны сразу привело к обострению разногласий, катализатором которых стал Миних, рассорившийся с Бироном, Остерманом и Лёвенвольде.
В 1733 году Бирон и Остерман избавились от надоедливого им фельдмаршала Миниха, добившись его назначения командующим в Польшу. Бирон постарался ослабить и влияние клана Лёвенвольде – граф Карл был отправлен полномочным министром в Варшаву, а потом в Вену. Бирон старался продвигать при дворе своих ставленников, не обращая внимания на их национальность. По протекции Бирона обер-шталмейстером стал князь Александр Борисович Куракин, а обер-егермейстером – Артемий Петрович Волынский, который затем в начале февраля 1738 года был назначен кабинет-министром.
В 1731 году была учреждена Канцелярия тайных и розыскных дел под руководством Андрея Ивановича Ушакова, сменившая ликвидированный при Петре II Преображенский приказ. К компетенции Канцелярии было отнесено следствие по преступлению «первых двух пунктов» Государственных преступлений, которые означали «Слово и дело государево». Под первыми двумя пунктами подразумевались пункты указа 1713 года:
1) ежели кто за кем знает умышление на его государево здоровье и честь;
2) о бунте и измене.
Канцелярия тайных и розыскных дел подчинялась непосредственно императрице. Ни с каким другим учреждением, кроме Кабинета министров, у Анны Иоанновны не было таких тесных отношений. Ушаков имел право личного доклада императрице, минуя все инстанции. Таким образом, этому органу политического сыска и охраны государственной безопасности был придан особый статус в системе органов власти, делавший его работу фактически бесконтрольной.
Главным орудием следствия были пытки и допросы с «пристрастием». В короткий срок Канцелярия набрала чрезвычайную силу и вскоре сделалась своеобразным символом этой эпохи. Анна постоянно боялась заговоров, угрожавших её правлению, поэтому полномочия и злоупотребления этого ведомства были огромны. Двусмысленного слова или превратно понятого жеста часто было достаточно для того, чтобы угодить в застенок, а то и вовсе бесследно исчезнут. Под страхом смертной казни установлена была обязанность доносить о преступлениях против Её величества – сказывать слово и дело государево. Лиц, «сказывающих» за собою слово и дело, а также и тех, на которых «сказывалось» слово и дело, повелено было присылать и приводить изо всех мест в Канцелярию тайных дел. Довольно было, чтобы в каком-нибудь месте кто-нибудь закричал: «Слово и дело!» и сейчас же схватывали всех, при этом бывших. Пытки были такие страшные, что, для избавления от них невинные люди сознавались в таких преступлениях, о которых никогда и не помышляли. «Слово и дело» значило, что тот, кто закричал эти слова, знает какой-нибудь умысел против государыни.
Всех сосланных при Анне в Сибирь считалось свыше 20 тысяч человек, впервые Камчатка стала местом ссылок. Казнённых считали до 1000 человек, не включая сюда умерших при следствии и казнённых тайно, которых было также немало. Особенный резонанс в обществе произвели расправы с вельможами: князьями Долгоруковыми и кабинет-министром Волынским. Бывшего фаворита Петра II, князя Ивана Алексеевича Долгорукова, обвинили в государственной измене, и 8 ноября 1739 года на Красном поле в Новгороде он был публично казнён – четвертован17 вместе с двумя родными дядями: Сергеем и Иваном Григорьевичами Долгоруковыми и одним двоюродным дядей Василием Лукичом Долгоруковым. По преданию Иван Долгоруков проявил необыкновенное самообладание. В то время, когда палач рубил ему руки и ноги, он читал вслух молитвы, не позволив себе даже крика. Эта удивительная кротость и вместе с тем сила духа поразили современников. Глава рода, князь Алексей Григорьевич Долгоруков, ещё ранее умер в ссылке в 1734 году.
