Том Придо - Кроманьонский человек
Жизнь группы в длинном доме
Хотя снаружи трещит мороз, несколько семей, дружно делящие тепло и безопасность длинного дома, спокойно занимаются своими обычными делами у очагов - неглубоких ям, в которых горят либо мелкие кусочки костей мамонта, либо сухой навоз. К каждому очагу прокопана длинная канавка, служащая поддувалом, так как без постоянной подачи воздуха кость гореть не будет.
Зимой охота почти прекращается, и у мужчин появляется много свободного времени. На рисунке они обсуждают события прошлого лета и развлекаются игрой, подбрасывая отполированные и украшенные узором кусочки кости. Женщины заняты хозяйственными заботами. Одна (справа) сшивает шкуры для будущей одежды. Другая (в глубине) поджаривает кусок конины на вертеле из кости мамонта. Тем временем мальчуган (справа на переднем плане) подобрал полую кость лошадиной ноги и увлеченно в нее смотрит.
Внутри одного из четырех крытых шкурами длинных домов зимнего поселения; несколько семей делят жилище всего 9 метров длиной и 2,5 метра шириной. Дом побольше было бы трудно построить и согревать. У каждой семьи есть свой угол
Доисторическая ловушка для добычи меха и мяса
Пока в Костёнках трещат морозы, мужчины предпочитают оставаться в теплом уюте своих жилищ и покидают их, только чтобы пополнять запасы свежего мяса или проверять ловушки на пушных зверей. Им известно, что зимой мех волков, песцов и зайцев особенно густ. Теплее одежды из хорошо продубленных дымом и крепко сшитых песцовых шкур и не придумаешь.
На рисунке отец с сыном подходят к ловушке, в которую попался песец. Ловушка - одно из древнейших известных охотничьих приспособлений - состоит из ременной петли, прикрепленной к верхушке молоденького деревца. Верхушку сгибают, ремень захлестывают на придавленную камнем кость, а петлю раскладывают на снегу там, куда по расчетам должна наступить жертва. Войдя в петлю, песец сорвал ремень с кости, деревцо распрямилось и затянувшаяся петля вздернула песца в воздух.
Одетые в теплую зимнюю одежду - меховые сапоги, меховые рубахи с капюшонами и меховые штаны (все мехом внутрь, чтобы лучше сохранялось тепло) - отец с сыном подходят к попавшему в ловушку песцу, чтобы добить его костью мамонта
Дары лета
Весна в Костёнках сулила краткий отдых от холодов, но вместе с ней наступало время труда и забот. Покинув зимнюю стоянку на речном берегу, группа ушла в степь, где на пологих пригорках паслись стада крупных травоядных. На этих ветреных равнинах трава и кустарники не тянулись вверх, а потому охотники могли издалека высмотреть лошадей, зубров, антилоп и северных оленей - свою обычную добычу.
Двое охотников справа возвращаются на стоянку с убитой сайгой. Остальные члены группы занимались разделкой дичи, добытой утром. Одна из женщин уже кончила нарезать мясо узкими полосками и теперь развешивает их для провяливания на ремне - они пойдут в зимние запасы. Другая женщина соскребывает жир и обрывки мышц с большой шкуры, распяленной на колышках. После очистки шкуру продубят - скорее всего в дыму костра, - а через несколько месяцев она пойдет на починку какого-нибудь из длинных домов, которые стоят сейчас пустые на берегу Дона.
Летом охотничья группа разбивается на группы поменьше, примерно по три семьи в каждой, что обеспечивает большую мобильность в преследовании дичи. Шалаши, где можно укрыться от ветра, разбираются легко и быстро
Глава третья. Техника каменного века
Великолепно обработанный 'лавровый лист' из Франции (изображенный слева в натуральную величину, а справа - общим планом) настолько хрупок, что он не мог служить ни для каких практических целей. Его длина равна 28 сантиметрам, а толщина - всего одному сантиметру, и возможно, он представлял собой какой-то ритуальный предмет или даже служил гордой эмблемой искусного мастера
Быть может, в далеком будущем, когда двигатель внутреннего сгорания станет забавной древней диковинкой, пенициллин будет считаться шарлатанским снадобьем, а сталь выйдет из употребления, археологи, изучая XX век, не устанут поражаться тому, что люди с такой примитивной и ограниченной технологией умудрялись жить совсем неплохо. Точно так же в наши дни многие, воображая своих кроманьонских предков звероподобными образинами, которые кромсали тушу мамонта тупыми каменными обломками, недоумевают, как такие люди с такими орудиями умудрялись выжить в суровых условиях ледникового периода.
Насколько карикатурно подобное представление, становится ясно всем, кому доводилось держать в руке и рассматривать орудие каменного века вроде знаменитого "лаврового листа", изображенного на странице слева. Безупречные пропорции и изящная обработка этого кремневого лезвия неопровержимо доказывают, что тот, кто его изготовил, не мог быть неуклюжим тупицей, и свидетельствуют о замечательных технических достижениях. В действительности кроманьонский человек был умелым и изобретательным творцом орудий и совершил величайший скачок в истории техники. За 30 тысяч лет он продвинулся по пути прогресса намного дальше, чем все его предшественники за 1,3 миллиона лет, и куда больше, чем они, подчинил себе среду обитания.
Он был несравненным каменных дел мастером и, усовершенствовав прежние методы, изготовлял гораздо более разнообразные и эффективные орудия из кремня и прочих подходящих горных пород. Но, кроме того, он научился обрабатывать другие материалы - кость, рога, бивни, - которые прежде почти не использовались, и создавал из них новое оружие, придумывал новые приемы, чтобы эффективнее его применять, а также новые предметы обихода и украшения. Он научился разводить огонь лучше и быстрее и применил его для новых целей. Некоторые из сооруженных им жилищ лишь на шаг отстояли от настоящих домов, они были гораздо прочнее всех прежних и лучше защищали от холода, дождя и ветра; и когда климат изменился, человек сумел справиться с новыми трудностями. Технологические нововведения и развитие материальной культуры пришли на смену физической эволюции: человек теперь все больше рвал связи со своим звериным прошлым. Он по-прежнему зависел от природы, но она им больше не управляла. Повсюду, от тропиков до Арктики, он преуспевал в своих взаимоотношениях с природой, и в целом его жизнь во всех географических областях была полноценной жизнью.
Усовершенствование каменных орудий явилось решающим моментом новых технических достижений кроманьонского человека, но, как ни смешно, никому не известно назначение самых прекрасных образцов его новой сноровки - тонких пластин, вроде двадцативосьмисантиметрового "лаврового листа", получившего это название за свою форму. Слишком тонкий, чтобы служить ножом, слишком большой и хрупкий, чтобы быть наконечником копья, этот великолепно обработанный кусок кремня кажется сознательной демонстрацией мастерства. Несомненно, изготовление предмета таких гармонических пропорций требовало умения, граничащего с искусством, и многие археологи считают, что шедевры, подобные этому, были именно произведениями искусства, которые несли эстетическую и ритуальную функцию и не имели утилитарного назначения. Возможно, это были высоко ценимые дары, переходившие от одного человека к другому, от одной группы к другой.
Если такие большие "лавровые листы" изготовлялись не для практического применения, они являют собой четкий пример перехода техники в иное качество - ведь более мелкие обычные орудия, по образцу которых создавались эти шедевры, имели сугубо практическое назначение. Раскопки на западе Европы дали тысячи каменных остроконечников разной величины, и, несомненно, многие из них могли служить отличными наконечниками для копий или ножами с бритвенно острым краем. Это были важнейшие виды оружия в арсенале людей, которые, живя и охотясь в богатых дичью областях Европы, в борьбе за существование все меньше и меньше зависели просто от силы своих бицепсов и все больше и больше - от силы своего интеллекта и эффективности своего оружия.
Каменные лезвия были, бесспорно, остры и эффективны. Современные эксперименты показали, что хорошо обработанные кремневые наконечники острее железных и глубже проникают в тело животного. И по режущей способности кремневые ножи равны стальным или даже превосходят их. Единственный недостаток кремневых наконечников и ножей - их хрупкость, из-за которой они ломаются несравненно чаще.
Важнейшая роль этих орудий в жизни кроманьонцев привела специалистов к мысли, что большие практически бесполезные шедевры - а их найдено несколько десятков - могли быть ритуальными предметами, воплощениями идеального наконечника копья. Существует, впрочем, и предположение, что великолепный "лавровый лист" выделывался мастером-виртуозом просто для демонстрации своего искусства. В таком случае восхищение и похвалы, которые он получал от семьи, друзей или группы, были вполне заслуженными. "Лавровый лист" - это бесспорно шедевр, и в современном мире наберется лишь горстка людей, настолько искусных в древнем ремесле, что они могли бы создать нечто подобное.
