Прокопий Кесарийский - Война с персами. Война с вандалами. Тайная история
(30) После таких слов увещания Азарет выстроил свою фалангу против неприятеля: персы занимали правый фланг, сарацины – левый. Тотчас и та, и другая сторона вступила в ожесточенный бой. Битва была жаркая. (31) И с той, и с другой стороны летели частые стрелы, в в тех, и других рядах оказалось много убитых. Некоторые воины, выступив в пространство между двумя войсками, совершали подвиги, достойные их доблести. Персов от стрел погибало больше. (32) Правда, их стрелы летели гораздо чаще, поскольку персы почти все являются стрелками и научены быстрее пускать стрелы, чем остальные народы. (33) Но поскольку луки у них мягкие и тетивы не туго натянуты, то их стрелы, попадая в броню, шлем или щит римского воина, ломаются и не могут причинить вреда тому, в кого они попадают. (34) Римляне всегда пускают стрелы медленнее, но поскольку луки их чрезвычайно крепкие и туго натянуты, и к тому же сами стрелки – люди более сильные, их стрелы значительно чаще наносят вред тем, в кого они попадают, чем это бывает у персов, так как никакие доспехи не могут выдержать силы и стремительности их удара. (35) Миновала большая часть дня, а исход сражения был еще неясен. Тогда самые лучшие из персидского войска, сговорившись между собой, бросились на правое крыло римлян, где стояли Арефа и сарацины. (36) Те, нарушив фалангу, оказались отрезанными от римского войска, и можно предположить, что они предали римлян персам. Не оказав сопротивления нападающим, все они тотчас обратились в бегство. (37) Персы, прорвав таким образом ряды противников, тут же напали с тыла на римскую конницу. Усталые от дороги в трудов битвы, истощенные постом, теснимые врагами с обеих сторон, римские всадники более уже не могли сопротивляться, многие из них стремглав бросились бежать к находившимся поблизости речным островам. Однако некоторые, оставшись на поле битвы, совершили в борьбе с врагами удивительные и достойные великой славы подвиги. (38) В числе их был Аскан: он убил многих видных персов, но, изрубленный на куски, пал в конце концов, оставив у врагов великую по себе славу. Вместе с ним пали еще восемьсот человек, отличившиеся в этом бою, а также почти все исавры со своими предводителями, не отважившиеся даже поднять оружие против врагов. (39) Ибо они были совершенно неопытны в военном деле, потому что совсем недавно отнятые от земледельческих работ, они впервые подверглись опасностям войны, прежде им совершенно неизвестным. (40) А ведь именно они не столь давно больше всех, по своему невежеству в военном деле, стремились к битве и поносили тогда Велисария за трусость. Впрочем, не все они являлись исаврами, но большую их часть составляли ликаоны[146]. (41) Велисарий с немногими остался на своем месте и пока видел, что отряд Аскана оказывает персам сопротивление, сам с имеющимися силами отражал врагов. (42) Когда же одни из них пали, а другие обратились в бегство, кто куда мог, тогда в он, отступая со своим отрядом, соединился с фалангой пехотинцев, которые еще сражались под началом Петра, хотя их осталось уже немного, поскольку большинство из них бежало. (43) Тут он соскочил с коня и приказал сделать то же самое всему отряду и пешими вместе с остальными отражать нападавших на них врагов. (44) Те персы, которые преследовали бегущих, после непродолжительного преследования быстро вернулись назад и вместе с другими устремились на пехоту и Велисария. Те же повернулись спиной к реке, чтобы враги не могли их окружить, и, насколько было возможно при подобных обстоятельствах, отражали нападающих. (45) Вновь начался жаркий бой, хотя силы сражавшихся были неравны. Ибо пехотинцы, притом в весьма незначительном количестве, сражались со всей персидской конницей. И все же враги не могли ни обратить их в бегство, ни пересилить как-то иначе. (46) Плотно сомкнув свои ряды на малом пространстве, воины все время тесно держались один рядом с другим и, крепко оградив себя щитами, с большим искусством поражали персов, чем те поражали их. (47) Варвары многократно отброшенные, вновь на них нападали, надеясь смешать и привести в расстройство их ряды, но снова отступали, не добившись никакого успеха. (48) Ибо кони у персов, не вынося шума ударов по щитам, поднимались на дыбы, и вместе со своими всадниками приходили в смятение. Так обе стороны провели весь этот день, пока не наступил поздний вечер. (49) С наступлением ночи персы удалились в свой лагерь, а Велисарий, достав перевозочное судно, с немногими из своих людей переправился на остров, куда вплавь добрались и другие римляне. (50) На следующий день римляне, получив много перевозочных судов из города Каллиника, добрались туда, а персы вернулись домой, ограбив трупы убитых, в числе которых они нашли своих не меньше, чем римлян[147].
(51) Когда Азарет прибыл со своим войском в Персию, хотя он и одержал победу в сражении, он не получил от Кавада никакой благодарности по следующей причине. (52) У персов есть обычай: когда они собираются идти на какого-либо врага, царь сидит на престоле, а около него ставится много корзин, тут же стоит и полководец, которому предназначено командовать войском в этом походе на врагов. Все это войско по одному человеку проходит перед царем и каждый [из воинов] бросает по одной стреле в эти плетеные корзины; затем они хранятся, запечатанные царской печатью; когда же войско возвращается в Персию, то каждый солдат берет из этих корзин по одной стреле. (53) Сосчитав число не взятых мужами стрел, те, на которых возложена эта обязанность, докладывают царю о числе невернувшихся солдат, и таким образом становится известным число погибших в этом походе. Этот закон установлен у персов издревле. (54) Когда Азарет предстал перед лицом царя, то Кавад спросил его, не явился ли он, приобретя для него какой-либо римский город. Ибо он был послан в поход против римлян вместе с Аламундаром для того, чтобы подчинить себе Антиохию. Азарет заявил, что он не взял никакого города, но что он победил в битве римлян и Велисария. (55) Тогда Кавад приказал, чтобы прошло перед ним бывшее с Азаретом войско и чтобы каждый воин вынимал по обычаю стрелу из корзин. (56) Так как в корзинах осталось множество стрел, то царь счел эту победу позором для Азарета и впоследствии держал его в числе наименее достойных. Вот каков был для Азарета результат этой его победы.
XIX. В это время у василевса Юстиниана возник замысел привлечь на свою сторону эфиопов и омиритов[148], чтобы причинить неприятности персам. В какой части земли живут эти народы и в чем, как надеялся василевс, они будут полезны римлянам, я сейчас расскажу. (2) Пределы Палестины простираются на восток до так называемого Эритрейского (Красного) моря[149]. (3) Это море, начинаясь от пределов индов, оканчивается в этих местах римской державы. На берегу моря, там, где оно, оканчиваясь, как мною сказано, образует очень узкий пролив, находится город по имени Эла. Тому, кто плывет в море отсюда, с правой стороны видны горы Египта, обращенные к югу, а слева, далеко на север, простирается безлюдная страна. Плывущему так эти земли видны с обеих сторон вплоть до острова, называемого Иотавой и отстоящего от города Элы не менее чем на тысячу стадий. (4) Здесь издревле жили независимые ни от кого евреи, которые в правление василевса Юстиниана стали подданными римлян. (5) Затем открывается широкое море. Плывущие уже не видят земли справа и всегда с наступлением ночи причаливают к левому берегу. (6) Ибо в темноте плавать по этому морю невозможно из-за мелей, которых в нем множество. (7) Гаваней же здесь иного, созданных, однако, не рукой человеческой, а самой природой, поэтому плывущим нетрудно приставать к берегу, где придется.
Сразу же за пределами Палестины этот берег занимают сарацины, (8) которые издревле живут в этой стране финиковых пальм. (9) Эта область простирается далеко внутрь земли, где ничего другого, кроме финиковых пальм и не растет. (10) Эту страну фиников подарил василевсу Юстиниану властитель тамошних сарацин Авохарав[150], и василевс поставил его филархом над всеми сарацинами, живущими в Палестине. (11) Все это время он охранял эту область неприкосновенной от неприятельских нашествий, так как управляемые им варвары, а равным образом и враги, считали Авохарава страшным и чрезвычайно энергичным человеком. (12) Василевс владеет этой страной только на словах, вступить же в обладание этой страной ему нет никакой возможности. (13) Между землями римлян и этой страной на расстоянии десяти дней пути тянется совершенно безлюдное пространство, и сама эта страна не представляет собой ничего ценного. Авохарав предложил ее василевсу в качестве дара только на словах, и василевс, зная все это, благосклонно ее принял. Но довольно об этой стране фиников. (14) Отличные от этих сарацин, другие сарацины занимают берег моря; называются они маддинами и находятся в подчинении у омиритов. (15) Далее за их страной по берегу моря живут эти омириты. Выше их, как говорят, обитает много других племен, вплоть до сарацин-людоедов, а за ними находятся племена индов. (16) Но об этом пусть каждый говорит, как ему хочется. (17) Приблизительно против омиритов, на противоположном от них материке, живут эфиопы, которые называются аксумитами, потому что царский дворец у них расположен в городе Аксуме. (18) Лежащее между ними море при более или менее благоприятном ветре можно переплыть за пять суток. (19) Ибо здесь обычно плавают и ночью, так как тут нигде нет мелей; некоторые это море называют Эритрейским (Красным). Часть его, отсюда до берега и города Элы, называется Аравийским заливом. (20) И земля отсюда до границ города Газы в древности называлась Аравией, поскольку царя арабов имея в прежние времена свою столицу в городе Петры[151]. (31) Гавань омиритов, откуда обычно отправляются в плавание к эфиопам, называется Вуликас. (22) Переплыв это море, моряки обычно пристают в гавани адулитов. Город Адулис отстоит от этой гавани на расстоянии двадцати стадия (настолько удален он от моря, что не является приморским), а от города Аксума он находится на расстоянии двенадцати дней пути.
