Михаил Курушин - 100 великих военных тайн
В ходе предполетного инструктажа командир крыла майор Дэбелл после объявления цели и маршрута очередного полета подчеркнул Палму, что этот полет особенный - он должен сохраняться в строжайшей тайне и экипажу категорически запрещено поддерживать регулярную связь с базой. Впрочем, последнее указание не было ново для «хорьков». Начиная с июля 1951 года все полеты «47-х» к границам и над территорией СССР проводились в режиме полного радиомолчания с момента взлета и до момента возвращения на свой аэродром. Если в эфире произносилось хотя бы одно слово, все полеты, намеченные на день, отменялись.
Маршрут данного полета, планировавшегося в интересах ВВС, ЦРУ, НАСА и других заинтересованных организаций США, пролегал от берегов туманного Альбиона вдоль северного побережья Норвегии к советскому Кольскому полуострову и обратно. Время полета - 12 часов.
В 10.00 по гринвичскому времени самолет-разведчик RB-47H, ведомый капитаном Палмом, стартовал из Англии и взял курс на Норвегию и далее на СССР. Примечательно, что весь полет янки в самой Норвегии контролировала их спасательная станция запасного аэродрома Буде, работавшая на приеме в течение всего полета и расположенная на северо-западе страны. Туда же шпионский экипаж должен был сесть в случае непредвиденных обстоятельств.
Обогнув мыс Нордкап, самолет лег на курс, параллельный побережью Кольского полуострова. Периодически включая бортовую радиолокационную станцию, Маккоун проверял стремительно сокращавшееся расстояние до советского берега. Дважды штурман давал поправки в курсе своему командиру, на что следовал неизменный ответ: «Я знаю». Палм действительно знал, что делал, направляя свою машину в сторону Архангельска.
На пятом часу полета позади остались нейтральные воды. Впереди всего лишь в трех десятках километров находился советский мыс Святой Нос. Как вдруг второй пилот Фримэн Олмстед заметил в 3-5 километрах от них след реактивного выброса русского «МиГа». Но Уильям Палм оставался невозмутимым и продолжал углубляться в советское воздушное пространство…
А теперь слово полковнику в отставке Василию Полякову:
«В тот день 1 июля 1960 года я нес боевое дежурство во 2-й готовности на аэродроме под Мурманском. Команду "Воздух!" дали сразу двум экипажам: мне на МиГ-19 и второму - на Су-9. Мне на "МиГе" сделать взлет было легче, нежели товарищу на "Сухом". Пока он гермошлем наденет, комбинезон… минут 10 потребуется. Американцы в те годы обнаглели совсем. Пользовались своим преимуществом по высоте и скорости и безраздельно бороздили наше воздушное пространство. Главной целью RB-47 были советские радары. Часто они подходили к границе фронтом со стороны Норвегии, затем разворачивались на 180 градусов и уходили. При этом засекали работу включавшихся наших РЛС…
Когда 1 июля меня подняли на нарушителя, я еще не знал, что это был RB-47. После наведения на него дали команду: "Перезарядить оружие!" Помимо пушки, на любом "МиГе" висели еще НУРСы. Доложил: "Цель вижу. Что делать?" В ответ: "Подойти поближе и определить". Выполнил, приблизился со стороны правого крыла разведчика примерно до 30 метров и в соответствии с международными правилами подал ему сигнал: "Внимание! Следуйте за мной". Но RB-47 вместо выполнения команды попытался оторваться от меня…»
Заметив за спиной подошедший МиГ-19 Василия Полякова, Фримэн Олмстед закричал: «Внимание, внимание, истребитель по правому борту!» Уильям Палм оглянулся и воскликнул: «Черт, из какого ада выпрыгнул этот русский парень?» Прошло ровно 8 часов полета. По команде командира второй пилот перебрался в кормовую башню к пушкам. По рекомендации штурмана Джона Маккоуна Палм начал выполнять поворот налево. Там, по карте, лежал «Банановый остров», где «Москва в 1955 году построила новый ядерный полигон».
«После явного неподчинения, видя, что шпион пытается покинуть наше воздушное пространство, я запросил КП: "Цель уходит. Что делать?" - вспоминает Василий Поляков. - После продолжительной паузы последовала команда: "Уничтожить!" Я сделал два залпа, и RB-47 загорелся…»
В тот день Василия Амвросиевича наводил на перехват один из старших офицеров полка. После последнего доклада Полякова он растерялся. Еще свежи в памяти всех были события с Пауэрсом. Тогда от своего же огня погиб и летчик-истребитель на таком же МиГ-19 старший лейтенант Сергей Сафронов. В соединениях и частях войск ПВО были объявлены соответствующие приказы, виновные понесли суровые наказания - снижены в должностях, в воинских званиях. Правовой режим охраны границы был еще не отработан…
Увидев огни выстрелов из пушек «МиГа», Олмстед привел в работу свои пушки, но безрезультатно. Русский летчик оказался точнее. После первой очереди объяло пламенем двигатели под левым крылом. Самолет стал резко терять высоту. Вторая 20-секундная очередь принесла еще большие разрушения. Палм отдал приказ: «Приготовиться! Приготовиться!» Все поняли, что речь идет о выброске с парашютами. Всего 10 секунд командир и второй пилот пытались восстановить управление машиной, но потом Палм был вынужден скомандовать: «Прыгаем! Прыгаем!»
Палм, Олмстед и Маккоун выбросились с парашютами. Последним двоим по приземлении на воду удалось вскарабкаться на свои спасательные плотики. Командир запутался в парашютных стропах и захлебнулся. Не повезло и трем «воронам», ушедшим на дно Баренцева моря вместе с обломками самолета.
Через 6 часов Олмстеда и Маккоуна, а также тело Палма, подобрал советский траулер. Их, как и Пауэрса, доставили в Москву, на Лубянку, в КГБ СССР на допрос. Останки их командира передали представителям Соединенных Штатов.
«Когда я вернулся на свой аэродром, сразу же написал боевое донесение, - рассказывает Василий Поляков. - Время моего дежурства еще не вышло, и прилетевший командующий спросил меня, могу ли я продолжать дежурить? Я ответил: "Конечно". Сначала у командования даже были сомнения - не свой ли это был Ту-16. Но объективные средства фотоконтроля подтвердили, что это американский RB-47.
В столице, на Лубянке, я присутствовал на очной ставке со сбитыми мной Олмстедом и Маккоуном. Их допрос проходил параллельно с завершением следствия по делу их коллеги Пауэрса. И второй пилот, и штурман признали, что их самолет нарушил наше воздушное пространство.
12 июля состоялся Указ Верховного Совета СССР о награждении меня "за выполнение боевого задания по уничтожению самолета-разведчика США, вторгшегося 1 июля 1960 года в пределы Советского Союза", орденом Красного Знамени. В Кремле награду я получал из рук лично председателя Леонида Ильича Брежнева».
Итогом уничтожения RB-47 стали требования турецких и японских властей от янки ликвидировать их секретные базы самолетов U-2 на своих территориях. Турцию также тайно покинули и британские пилоты, привлекавшиеся для разведывательных полетов против СССР. Через 7 месяцев Маккоун и Олмстед были переданы на родину.
Но шпионские рейды американской авиации над советской территорией продолжались. Их история хранит еще немало тайн и загадок.
ГИДЕОН И «РАКЕТНАЯ РУКА» ФАРАОНА
(По материалам А.С. Степанова.)
К концу Второй мировой войны немецкие конструкторы лихорадочно бились над проектами потрясающего воображение «чудо-оружия». В 1943 году в конструкторском бюро Вернера фон Брауна родился проект «A-9/10», который в обиходе называли «Американской ракетой». На 1 января 1945 года только в исследовательском центре Пенемюнде над проектом «A-9» работало 1940 специалистов. В конце войны КБ Брауна вплотную занималось проектом «Америка» - межконтинентальной ракетой, которая, будучи выпущенной с базы в западногерманском Гамбурге, могла бы достичь Нью-Йорка. Разрабатывался и проект стратосферного самолета, который мог бы достичь Соединенных Штатов за 40 минут…
Война окончилась крахом Германии, но многие талантливые конструкторы продолжали не менее интенсивные исследования в интересах новых хозяев. Более других известен тот же фон Браун - главный конструктор «Фау-2», который с 1937 года, когда ему исполнилось 25 лет, являлся одним из руководителей военного исследовательского центра в Пенемюнде. В апреле 1945 года во главе с ним американцам сдались 468 специалистов. Оказавшись сразу после войны в США, он в 1960 году стал директором космического центра Джорджа Маршалла в Алабаме. Немалое число конструкторов из Германии оказалось и в распоряжении Советского Союза.
Однако имелась еще целая группа звезд немецкой авиаракетной отрасли, о дальнейшей судьбе которых в СССР говорили весьма скупо, на Западе - весьма охотно, а в Израиле - с ужасом. Руками этих людей ковалось «абсолютное оружие» против Израиля, а их «кузницей» стал… Египет.
В 1954 году к власти в Египте пришел 36-летний Гамаль Абдель Насер. По иронии судьбы он стал первым представителем коренного населения, который возглавил Египет с момента свержения персами последнего египетского фараона в 343 году до н.э. Новый фараон стал героем для большей части арабского мира: ни один другой арабский лидер современности не пользовался такой симпатией масс, как Насер с его вдохновенным национализмом. Он положил конец монополии Запада на торговлю оружием на Ближнем Востоке, заключив в 1955 году секретный договор на широкомасштабные поставки советского вооружения. Он национализировал в 1956 году Суэцкий канал - самый яркий пример эксплуатации Египта Западом - и отразил в том же году попытку Англии, Франции и Израиля восстановить контроль над каналом. Как героя встречала Насера в 1958 году Москва, а в 1964 году он стал первым иностранцем, получившем звание Героя Советского Союза. С 1953 по 1971 год в Египет поступило 43 процента всей советской помощи странам третьего мира.
