Николай Зенькович - Новости из Кремля
В беседе с корреспондентами «Комсомольской правды» Сергей Степашин заявил, что самый серьезный вклад в кровавые события внесли «силовые министры» из «правительства Руцкого». За два дня до штурма Останкино, по мнению первого заместителя министра безопасности, было достигнуто историческое на том этапе решение, когда Соколов и Абдулатипов, с одной стороны, а Сосковец и Филатов, – с другой, поставили свои подписи под соглашением о сдаче оружия и политическом разрешении конфликта. Мирный исход стал реальностью, но силовые министры издали директиву так называемого военного совета Белого дома и, по существу, денонсировали это соглашение. Степашин считает также, что определенное психологическое воздействие на белодомовцев оказали и те вооруженные формирования, которые проникли в здание парламента.
По словам Степашина, Лубянка постоянно контактировала с теми, кто находился в Белом доме. Министр Голушко беседовал с Баранниковым, заместители министра обороны Громов и Миронов – с Руцким. Шли уговоры очнуться, подумать, кто пойдет за белодомовцами. Но они не одумались. Что касается Руцкого, то, как сказал Степашин, его руки последние дни «лежали на гашетке». Незадолго до кровавых событий во время полуторачасовой беседы Руцкой сказал Степашину: «Передай Ельцину – если он сейчас сложит с себя полномочия, если уйдет в отставку, мы, может быть, подумаем о том, чтобы сохранить ему жизнь».
Интересно наблюдение Степашина о причинах уверенности белодомовцев в победе. Муссировались слухи, что на стороне Белого дома семь тысяч чекистов, несколько управлений Министерства безопасности. Степашин утверждает, что об этом ему говорил сам Баранников. Эта уверенность происходила от замкнутости пространства, темноты, окружения вооруженных людей. Многое воспринималось в искаженном виде.
Министр безопасности Николай Голушко заявил журналистам, что министерство не является больше силовой структурой, как во времена СССР.
– Главная наша задача, – сказал министр, – информировать правительство.
О том, как собиралась информация, поведал газете «Куранты» заместитель министра безопасности, начальник управления МБ по Москве и Московской области Евгений Савостьянов.
Информация приходила достаточно устойчиво – и по каналам МБ, и по переговорам милиции. Помимо бригад наружного наблюдения, сотрудники МБ находились в Белом доме и в здании мэрии. Сведения, по словам Савостьянова, поступали в режиме «реального действия». Узнав о времени начала штурма, Савостьянов поставил задачу вывести все свои источники из здания. Рисковать людьми без толку ему не хотелось.
Своевременно выйти удалось, наверное, не всем. Поскольку, как сказал министр, в разгар боя некоторые сотрудники МБ были ранены, но вели себя мужественно и стойко. На днях четверо из них были награждены орденами «За личное мужество» и еще четверо медалью «За отвагу».
По словам министра, слухи о 7 тысячах сотрудников его ведомства, якобы перешедших на сторону Белого дома, являются не чем иным, как вымыслом. Сколько ни названивал Баранников по домашним телефонам, собрать ему удалось всего 18 человек, да и то пенсионеров. Некоторые из них в отставке с 1956 года. Известно и то, что из бюджета Верховного Совета этим людям было выделено 2,5 миллиона рублей, чтобы они активнее выражали свое несогласие с позицией президента.
В МБ, чтобы не ставить людей в неловкое положение, объявили, что каждый офицер, если так можно выразиться, может отойти в сторону, написать заявление на отпуск или на лечение. Но на стол министра не легло ни одно такое заявление.
Говоря о мужестве, стойкости и наградах, Сергей Степашин сделал акцент на одной принципиально важной мысли. Ни о какой победе не может быть и речи! Мы пережили трагедию, считает первый заместитель министра безопасности, пролилась кровь, погибли люди. Это печально. И еще. Многие по инерции сравнивают МБ с бывшим КГБ и считают нынешнее ведомство таким же всесильным. Между тем, по словам Степашина, у МБ нет ни одного воинского формирования, которое могло бы, скажем, штурмовать тот же Белый дом. Последнее вооруженное формирование – антитеррористическая группа «Вымпел» была переподчинена два месяца назад, как и ранее «Альфа», Главному управлению охраны.
В задержании Руцкого и Хасбулатова сотрудники МБ участия не принимали. Ни при захвате, ни при взятии внутри Белого дома. Они участвовали только в процедуре собственно задержания уже в следственном изоляторе «Лефортово».
Говоря о семи тысячах офицеров безопасности, которые, по словам Баранникова, открыто выступили на стороне Верховного Совета, Евгений Савостьянов сказал, что, если быть до конца откровенным, то он может предположить, что на уровне личных убеждений, гражданских позиций Белый дом поддерживали даже больше семи тысяч сотрудников МБ. Но все они занимали твердую позицию соблюдения своего воинского долга. Уж кто-кто, а они прекрасно понимали, что нельзя поддаваться искушению расколоть безопасность.
В российской прессе высказываются суждения о том, что МБ вело себя пассивно в критические дни октября.
Комментируя эти упреки, Сергей Степашин сказал, что МБ не имело физических возможностей влиять на ситуацию. Он сослался на то, что после августа 1991 года КГБ, как и существовавшую тогда целостную систему безопасности государства, начали резать по живому. Отобрали все так называемые силовые структуры, даже по борьбе с терроризмом, которые по закону должны были находиться в МБ.
Еще более определенно выразился Евгений Савостьянов. Он сравнил силовые структуры МБ с теми, которые имеются у департамента налоговой полиции. Они одинаковы. Поэтому принимать участие в боевых действиях сотрудники МБ не имели возможности. Однако подразделения налоговой полиции никто не обвиняет, что они не отражали наступление вооруженных сторонников Белого дома. А вот сотрудников МБ – по старой традиции – обвиняют. Хотя функции этого ведомства теперь совершенно иные.
«Во многом мы пожинаем плоды тех рамок, – считает Евгений Савостьянов, – в которые было поставлено МБ законом о безопасности. Если бы этот и другие законы, в том числе Уголовный кодекс, давали возможность на законных основаниях работать в разных политических структурах, заранее получать там агентурные позиции, то розыск всех основных исполнителей, нейтрализация пунктов их сбора и складов оружия было бы, наверное, делом нескольких дней. Но в силу того, что под восторженные рукоплескания лозунг «Искореним политический сыск!» был взят на вооружение, и сотрудники бывшего КГБ, а теперь МБ были со всех сторон обложены запретами, политический сыск практически ушел в историю. Сотрудники безопасности стремятся делать только то, что не противоречит действующему законодательству. Поэтому мы сейчас гораздо хуже готовы к нейтрализации Баркашова, чем в свое время органы КГБ были готовы к нейтрализации «Демроссии».
Отвечая на вопрос «Комсомольской правды», могли ли бы люди МБ, коль они находились в Белом доме, «нейтрализовать» наиболее воинствующих лидеров, чтобы жертв было меньше, Сергей Степашин сказал:
– Если чисто теоретически рассуждать, то, конечно, можно было бы с помощью подразделений «Альфа», «Вымпел» или дивизии МВД имени Дзержинского локализовать конфликт на начальной стадии, «выкрав», к примеру, лидеров Белого дома. (К слову сказать, на заключительном этапе операции по очистке Дома Советов от боевиков сотрудники «Альфы» и «Вымпела», продвигаясь к кабинетам Руцкого и Хасбулатова, не произвели ни одного выстрела – они действовали профессионально и изобретательно.) Но многие забывают, что, во-первых, тогда еще была надежда на мирное разрешение противостояния. Во-вторых, все-таки это центр города, и без стрельбы операцию провести вряд ли удалось бы. И в-третьих, что самое главное, в Белом доме находились хотя бывшие, но все равно – законные представители парламента, а не бандиты. Это уже потом, когда была раздача оружия, туда набежали всякие. Президент стоял до последнего за неприменение силы. И я убежден, если бы не воскресная авантюра с мэрией и телецентром, мы бы нашли мирный выход из тупика.
Анализ российской прессы и материалов информационных агентств относительно действий МБ в трагические дни октября свидетельствует о том, что руководство МБ дает ответы на самые щекотливые и острые вопросы. Журналисты «Комсомольской правды», например, спросили Сергея Степашина: «Есть суждения, будто бы воскресные события чуть ли не инспирированы кем-то, что они были выгодны кому-то в Кремле». Приводился такой аргумент – колонну автомашин, направлявшуюся в открытую в «Останкино», спокойно пропустили через всю Москву.
– Насчет МБ могу сказать однозначно, – заявил С. Степашин. – Наша спецслужба никакого отношения к якобы «инспирированию» тех событий не имеет. А вообще все происшедшее – это серьезнейший сигнал для глубокого анализа и разработки общего плана обеспечения безопасности в кризисных ситуациях в Москве, в России.
