Артур Конан-Дойль - За городом
- О, это будет прелестно! - проговорила она наконец, задыхаясь от смеха. - Бедный папа! Плохо ему придется! Но все это для его пользы, как он говорил всегда, когда наказывал нас в то время, когда мы были маленькими. О, Клара, я надеюсь, что ты будешь тверда!
- Я готова сделать все на свете, моя милочка, для того, чтобы его спасти.
- Это так, и вот эта-то мысль и должна придать тебе мужества.
- Но в чем же состоит твой план?
- О, я горжусь им! Мы сделаем так, что ему опротивеет и вдова, и все эмансипированные женщины. Скажи мне, какие главные идеи проповедует миссис Уэстмакот? Ты слушала ее больше, чем я, - женщины должны как можно меньше заниматься домашним хозяйством. Это одна из ее идей, не правда ли?
- Да, если они чувствуют, что они способны к чему-нибудь высшему. Затем она думает, что всякая женщина, у которой есть досуг, должна изучить какую-нибудь отрасль науки, и, если возможно, всякая женщина должна приготовиться к какому-нибудь занятию или профессии и избирать по преимуществу такие, которые до сих пор составляли монополию мужчин. А занимать другие профессии, это значит увеличивать конкуренцию.
- Так. Великолепно! - В ее голубых глазах мелькала лукавая мысль и они так и бегали. - Что же еще? Она думает: что делает мужчина, должно быть дозволено и женщине, - не правда ли?
- Да, она это говорит.
- А относительно платья? Коротенькая юбка и юбка в виде панталон, этого она требует?
- Да.
- Нам нужно достать себе сукна.
- Зачем?
- Каждая из нас должна сделать себе костюм, с иголочки, новый костюм эмансипированной женщины, моя милочка. Разве ты не понимаешь, в чем состоит мой план? Мы будем во всем сообразоваться с идеями Уэстмакот и, если возможно, даже пересаливать. Тогда папа поймет, что значит жить с женщиной, которая требует себе прав. О, Клара, это выйдет у нас великолепно!
Ее кроткая сестра не нашла, что сказать на такой смелый план.
- Но так поступать не следует, Ида! - воскликнула она наконец.
- В этом нет ровно ничего дурного. Это только для того, чтобы его спасти.
- У меня не хватит смелости.
- О, да у тебя хватит! Гарольд нам поможет. Впрочем, у тебя, может быть, есть какой-нибудь другой план?
- У меня нет никакого плана.
- Ну, так ты должна принять мой.
- Конечно. Впрочем, может быть, ты и права. Ведь мы делаем это из хорошего побуждения.
- Так ты будешь поступать по моему плану?
- Я не вижу другого способа.
- Милая моя Кларочка! Теперь я скажу тебе, что ты должна делать. Мы не должны начинать сейчас же, Это может возбудить подозрение.
- Так как же хочешь поступить?
- Завтра мы отправимся к миссис Уэстмакот, будем сидеть у ее ног и усвоим себе все ее взгляды.
- Какими притворщиками мы будем считать себя!
- Мы окажемся самыми ревностными из ее новообращенных. О, это будет такая потеха, Клара! Затем мы составим себе план действия, пошлем купить то, что нам нужно, и начнем жить по-новому.
- Я надеюсь, что нам не придется выдерживать слишком долго. Право, это так жестоко по отношению к бедному папе!
- Жестоко! Это для того, чтобы его спасти!
- Я желала бы быть уверенной в том, что мы поступаем, как следует. А между тем что же, кроме этого, мы можем сделать? Ну, хорошо, Ида: дело решено, и завтра мы пойдем к миссис Уэстмакот.
Глава IX
Семейный заговор
Бедный доктор Уокер, сидя на следующий день утром за завтраком, и не подозревал, что его милые дочки, сидевшие по обе его стороны, были коварными заговорщицами, и что он, который, ничего не зная, кушал пирожки, - жертва, против которой был направлен их хитрый замысел. Они терпеливо ждали времени, когда, наконец, им можно будет заговорить.
- Какой нынче чудный день, - заметил он. - Погода благоприятствует миссис Уэстмакот. Она хотела покататься на велосипеде.
- Значит, нам нужно идти к ней пораньше. Мы обе хотели отправиться к ней после завтрака.
- О, в самом деле!
По лицу доктора было видно, что это ему приятно.
- Знаете ли, папа, - сказала Ида, - нам кажется, для нас очень полезно то, что миссис Уэстмакот живет к нам так близко.
- Почему, моя милая?
- Да потому что она, знаете ли, передовая женщина. Если мы будем вести такую жизнь, как она, то мы и сами подвинемся вперед.
- Помнится, вы говорили, папа, - заметила Клара, - что она - тип женщины будущего.
- Мне приятно слышать, что вы говорите такие умные речи, мои милые. Разумеется, я думаю, что она - такая женщина, которая может служить вам образцом. Чем больше вы с ней сблизитесь, тем мне будет приятнее.
- Значит, дело решено, - сказала с важностью Клара, затем разговор перешел на другие предметы.
Все утро молодые девушки сидели у миссис Уэстмакот и набирались самых крайних взглядов относительно обязанностей одного пола и тирании другого. Ее идеалом было абсолютное равенство во всем, даже в мелочах. Довольно этих криков попугаев о том, что несвойственно женщине и девушке. Все это было выдумано мужчиной для того, чтобы напутать женщину, когда она подходила слишком близко к его заповедным владениям. Всякая женщина должна быть независима. Всякая женщина должна избрать какую-нибудь профессию и подготовиться к ней. Это было обязанностью женщин насильно идти туда, куда не желали их допустить. Стало быть, они были мученицами в этом деле и пионерами для их более слабых сестер. Почему должны быть их вечным уделом корыто для стирки белья, иголка и расходная книга? Разве они не могут добиться чего-нибудь высшего - докторской консультации, профессии адвоката и даже церковной кафедры? Миссис Уэстмакот, сев на своего конька, позабыла даже и о прогулке на велосипеде, и ее две прекрасные ученицы подхватывали каждое ее слово и каждый намек с тем, чтобы впоследствии приложить все это к делу. После полудня они отправились за покупками в Лондон, а к вечеру на дачу доктора были доставлены какие-то странные свертки.
План был совсем готов, следовало только привести его в исполнение, и у одной из заговорщиц был веселый и торжествующий вид, тогда как другая была в нервном и тревожном состоянии.
Когда на следующий день утром доктор сошел вниз, в столовую, то он удивился, увидав, что его дочери встали раньше его. Ида сидела у одного конца стола, на котором стояли перед ней спиртовая лампа, какой-то изогнутый стеклянный сосуд и несколько флаконов. В этом сосуде что-то сильно кипело, между тем как всю комнату наполнял какой-то ужасный запах. Клара развалилась на одном кресле, положив ноги на другое, с книгою в синем переплете в руках и огромною картою Великобритании, разложенною на коленях.
- Это что такое? - воскликнул доктор, щурясь и нюхая. - А где же завтрак?
- О, разве ты не заказывал его? - спросила Ида.
- Я! Нет. Почему это я должен заказывать?
Он позвонил.
- Отчего ты не накрыла на стол для завтрака, Джэн?
- Извините, сэр, но мисс Ида занималась на этом столе.
- О, да, конечно, Джэн, - сказала молодая девушка совершенно спокойным тоном. - Я очень сожалею, что так вышло. Через несколько минут я кончу и уйду отсюда.
- Но скажи, ради Бога, что такое ты делаешь, Ида? - спросил доктор. Запах самый отвратительный. Ах, Господи, посмотри только, что ты сделала со скатертью. Ведь ты прожгла на ней дыру.
- О, это кислота, - отвечала Ида самым довольным тоном. - Миссис Уэстмакот говорила, что ею можно прожечь до дыр.
- Ты могла бы поверить ей на слово и не производить опытов, - сказал ее отец сухим тоном.
- Но вот посмотрите, папа! Посмотрите, что говорится в книге "Человек, занимающийся наукой, не должен ничего принимать на веру. Над всем нужно производить опыты". Вот я и сделала опыт.
- Конечно, ты сделала. Ну, пока завтрак еще не готов, я просмотрю "Times". Ты не видала газеты?
- "Times"? Ax, Господи, да ведь она у меня под спиртовой лампой. Я боюсь, не попала ли на нее тоже кислота. Газета что-то отсырела и порвана. Вот она.
Доктор с печальным лицом взял испачканную газету.
- Кажется, нынче все идет вкривь и вкось, - заметил он. - Почему это ты вдруг так полюбила химию, Ида?
- О, я стараюсь сообразоваться с тем, чему учит миссис Уэстмакот.
- Хорошо! Хорошо! - сказал он, хотя уже не таким искренним тоном, как накануне. - Ах, вот, наконец, и завтрак!
Но в это утро ни в чем не было удачи. Яйца были поданы без ложечек, поджаренные ломтики хлеба подгорели, мясо пережарено, а кофе смолот слишком крупно. Кроме того, этот ужасный запах, распространившийся по всей комнате, отравлял всякий кусок.
- Я не хочу мешать вам учиться, Ида, - сказал доктор, отодвигая свое кресло, - но я думаю, что было бы лучше, если бы ты делала твои химические опыты попозже.
- Но миссис Уэстмакот говорит, что женщины должны вставать рано и работать до завтрака.
- Но тогда они должны выбрать не столовую, а какую-нибудь другую комнату. - Доктор начинал сердиться. Он подумал, что если немножко погуляет на чистом воздухе, то это его успокоит. - Где мои сапоги? - спросил он.
