Автор Неизвестен - 1941 год (Сборник документов, Июнь 1940 года). Книга I
Тов. Молотов ответил, что он придерживается того мнения, что можно достигнуть разрешения этого вопроса мирным путем, но в осеннем протоколе об этом прямо не говорилось. Если мирное разрешение вопроса является и германским интересом, то это двойной интерес. Но разрешение этого вопроса является очень срочным.
Шуленбург сказал, что у Риббентропа нет никаких сомнений в спешности вопроса. Речь идет только о «модус процеденди». Лично себе Шуленбург представляет это дело так, что в ближайшем будущем СССР поднимет вопрос, а Германия скажет Румынии «соглашайся».
Тов. Молотов сказал, что это приемлемое мнение, но повторил, что этот вопрос является очень срочным.
В заключение Шуленбург просил Тов. Молотова ответить на вопрос, который не содержится в телеграмме Риббентропа, но который явно вытекает из нее. В телеграмме, сказал Шуленбург, не сказано ничего о притязаниях Венгрии и Болгарии к Румынии. Шуленбург считает эти притязания обоснованными, но сомневается в своевременности их предъявления.
Тов. Молотов ответил, что Советскому правительству кажется, что основания у Венгрии и Болгарии для претензий к Румынии есть, но Советское правительство не может за них решить вопрос, являются ли их притязания срочными или они могут быть отложены. Постановка вопроса о Бессарабии и Буковине не связана с этими претензиями, и решение этого вопроса неотложно.
Шуленбург сообщил, что за время последней беседы с Тов. Молотовым уже трое из его коллег (послов других держав) спрашивали его о постановке Советским Союзом вопроса о Бессарабии. Шуленбург сказал, что он отрицал наличие постановки этого вопроса и что 22 июня он на свой вопрос румынскому посланнику Давидеску, ведутся ли по этому вопросу какие-нибудь переговоры в Бухаресте, получил отрицательный ответ.
Тов. Молотов сказал, что Советское правительство не хотело начинать переговоры, не информировав предварительно Германское правительство.
Поэтому Советское правительство и говорит о срочности этого вопроса [55]. Шуленбург заверил Молотова в том, что он сообщит Риббентропу о передаче ответа Германского правительства Советскому правительству и еще раз укажет на спешность дела.
В конце беседы Шуленбург, передавая Тов. Молотову памятную записку о германских судах в Иоканьгской бухте (приложение № 2), просил Тов. Молотова оказать содействие в их ремонте в Мурманске[18].
Тов. Молотов ответил, что этот вопрос может быть разрешен в ближайшем будущем и ответ будет сообщен Шуленбургу[19].
Беседу записал ИвановАВП РФ. Ф.06. Оп.2. П. 15. Д. 155. Лл. 1–5. Машинопись, заверенная копия.
№ 29
26 июня 1940 г.
Поблагодарив Тов. Молотова за предоставленный ему прием, Криппс вручил копии верительной грамоты на себя и отзывной грамоты на Сиидса.
Далее Криппс сообщил, что он пришел по одному весьма конфиденциальному вопросу, который изложен в записке, написанной на русском языке от руки секретарем Британского посольства. Вручив упомянутую записку и выждав, пока Тов. Молотов прочтет последнюю, Криппс сообщил, что далее он не будет задерживать Тов. Молотова и второстепенные вопросы разрешит в другой раз.
Тов. Молотов ответил, что поставленный Криппсом вопрос должен быть рассмотрен, после чего послу будет сообщено решение.
На беседе присутствовал 3-й секретарь посольства Дэнлоп.
Беседу записал ПотрубачАВП РФ. Ф.06. Оп.2. П.2. Д. 146. Л.42. Машинопись, заверенная копия.
ПРИЛОЖЕНИЕ. Записка Британского посольства
«Я получил инструкции от своего правительства добиваться этого немедленного приема у Вас с тем, чтобы поставить Вас в известность, что я получил весьма важное послание от Министра-Президента Великобритании на имя г-на Сталина и мне поручено далее запросить у Вас, г. председатель, может ли мне быть дана возможность передать в самое ближайшее время послание Министра-Президента г-ну Сталину лично, ввиду того, что я не в праве передать его каким-либо другим способом. [56]
Я, конечно, счел бы своей личной обязанностью по отношению к Вам тотчас же по налаживании передачи послания указанным мной способом сообщить Вам заранее содержание его.
Я вполне признаю, что выраженная мною просьба является крайне незаурядной, но обстоятельства нашего времени таковы, что Министр-Президент Великобритании счел необходимым в интересах своей собственной страны и, как он полагает, также в интересах СССР избрать этот крайне исключительный путь, направленный к тому, чтобы г. Сталин и Вы имели бы перед глазами полное и откровенное изложение политики Великобритании.
Мне хотелось бы прибавить, что, на мой взгляд, было бы крайне нежелательно, чтобы дело об этом послании было как-нибудь оглашено, и я со своей стороны позабочусь о том, чтобы соблюсти об этом тайну.
Без сомнения, г. Председатель, при обсуждении способа передачи послания это будет в числе пунктов, которым Вами будет уделено внимание.
Если я получу в какое-либо время сообщение от Вас, что я могу принести с собой документы, о которых шла речь, в известное место и в известный час, то я заключу из этого, что Вы наладили передачу мной послания Министра-Президента г-ну Сталину в указанные час и место и что я буду иметь возможность предварительно, до передачи послания, ознакомить Вас с его содержанием. Я привезу с собой оригинальное послание на английском языке, равно как сделанный без ручательства перевод его на русский язык, каковой, я надеюсь, будет вполне точным.
Я вполне понимаю, что Вы не в состоянии дать мне тотчас же ответ на мою просьбу, ибо Вам потребуется время на обсуждение таковой, но я Вас очень попрошу не отказать считаться с тем, что время не терпит и что мое правительство считает передачу послания вопросом крайне срочным и важным».
АВП РФ. Ф.06. Оп.2. П. 10. Д. 100. Лл.4–7. Подлинник, стиль и орфография сохранены. Имеется помета: «Особый секретный архив. В.М [олотов].».
№ 30
№ 18
26 июня 1940 г.
2 — Вопросы Наркомата обороны СССР Утвердить: т. Мазунова В. В. - военным атташе в Италии; т. Ляхтерева Н. Г. - военным атташе в Венгрии; т. Савко В. В. помощником военного атташе в Италии; т. Хлопова В. Е. - помощником военного атташе в Германии; т. Бодрова И. П. - помощником военного атташе по авиации в Италии, освободив от этой работы т. Черняева Н. В.; т. Подушкина В. И. секретарем военного атташе в Италии.
РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп.3, Д. 1025. Л. 1. Машинопись, незаверенная копия
[57]
№ 31
№ 18
25-26 июня 1940 г.
О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и из учреждений.
4. Утвердить проект Обращения ВЦСПС ко всем рабочим и работницам, инженерам, техникам и служащим, ко всем членам профессиональных союзов (см. приложение 1).
5. Утвердить проект Указа Президиума Верховного Совета СССР о переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и из учреждений (см. приложение 2).
РЦХИДНИ. Ф.17. Оп. З. Д. 1025. Лл. 1–2. Машинопись, заверенная копия.
ПРИЛОЖЕНИЕ 1. Обращение Всесоюзного Центрального Совета Профессиональных Союзов ко всем рабочим и работницам, инженерам, техникам и служащим, ко всем членам профессиональных союзов
Товарищи! Капиталистический мир вновь потрясен мировой войной.
Вторая империалистическая война уже захватила в свою орбиту больше половины населения земного шара. Во всем капиталистическом мире — в Европе и Азии, Америке, Африке и Австралии — промышленность, транспорт, сельское хозяйство целиком подчинены интересам войны. До отказа завинчен пресс капиталистической эксплуатации, рабочий работает по 10–12 и больше часов в сутки, отменены все воскресные и праздничные дни. Путем такой всеобщей военизации хозяйства империалистические государства колоссально повысили производство всех видов вооружения. Таким образом, возросла военная опасность для нашей страны; международная обстановка стала чревата неожиданностями.
В этих условиях наша страна, верная политике мира, обязана в интересах народов СССР еще больше усилить свою оборонную и хозяйственную мощь. Наша страна не может быть менее подготовлена в производстве предметов вооружения и других необходимых товаров, чем капиталистические страны.
