Джек Ландер - Войны Роз
На следующее утро король во всем вооружении отправился из Сент-Джонса мимо Клеркенвэлла к Лондону и с ним многие светские лорды этой земли английской в полном боевом порядке. И за каждым лордом следовала его свита числом до 10 000 человек, снаряженных так, как будто они отправляются сражаться на Святую землю, — с поясами на своих доспехах, чтобы можно было отличить одного рыцаря от другого. И за то, что они стали преследовать войско капитана повстанцев, те убили в Севеноксе в Кенте сэра Хэмфри Стаффорда и Уильяма Стаффорда, сквайра, одного из самых отважных людей всего королевства Англии, и многих других из армии нашего Верховного Лорда, короля Генриха VI. И король той ночью остановился в Гринвиче, и вскоре лорды со своими свитами отправились домой, каждый в свою сторону.
И после этого, в первый день июля, тот же самый командир появился снова, хотя жители Кента утверждали, что это был уже другой, и он приехал в Блэкхит. И на следующий день он пришел с большим войском в Саутворк, и в Уайт Харте (White Hart) он встал лагерем. И на следующий день, в пятницу, они разрубили в куски веревки разводного моста и боролись отчаянно, и многие полегли в этой битве. Имен их я не могу назвать, поскольку там было множество всякого сброда. И затем они вступили в город Лондон как люди, которым недоставало ума; и в этом угаре они, по их словам, ради процветания царства Английского ворвались даже в дом к торговцу по имени Филип Малпас из Лондона. Если действительно они представляли себе последствия своих деяний, то я хочу напомнить изречение — Deus scit et ego поп. Но я хорошо знаю, что всякое дурное дело плохо заканчивается, и, напротив, каждое хорошее начало имеет самое хорошее окончание. Proverbium: Felix principium finem facit esse beaturn. Тот Филип Малпас был олдермен, а они обокрали его до нитки и унесли много денег, серебряных и золотых, очень значительную сумму, и в особенности товаров из олова, вайду, крапп, и марену, и большое количество дорогих тканей, и много драгоценных камней, и другое ценное имущество — перины, постели, покрывала, и множество богатых гобеленов, имеющих большую ценность — nescio.
И вечером они пошли со своим капитаном простого звания в его лагерь; но некоторые из его шайки остались там на всю ночь, полагая, что им хватит умения и мудрости управлять всей Англией. Вскоре благодаря тем перерезанным веревкам Лондонского разводного моста, на месте которых сейчас прочные железные цепи, они рыскали по всему городу. Кроме того, к ним присоединились и жители Лондона, и все вместе они хозяйничали в городе всю ночь.
И наутро этот мятежный капитан со своей свитой заявился снова; это было в субботу, 4 июля, в день Святого Мартина в Винтри. И затем проводились различные допросы в Гильдхолле; и там Роберт Хом, являющийся ольдерменом, был арестован и брошен в Ньюгейт. И в тот же самый день Уильям Кроумер, сквайр, и шериф Кента были казнен в поле недалеко от Элдгейта в Майл Энде около Клаптона. И другой человек, которого называли Джоном Бейлом (Bayle), был обезглавлен в Уайтчепле. И в тот же самый день в полдень был казнен в Чипе (Cheap) перед знаменем сэр Джеймс Файнс (Fiennes), бывший тогда лордом Сэем и главным Казначеем Англии. Его привезли из лондонского Тауэра в Гилдхолл и там допрашивали о различных изменах и о его причастности к смерти этого могущественного и известного принца, герцога Глостера[17]. И затем они привели его к штандарту в Чипе, и там он встретил свою смерть. И затем все три отрубленные в тот день головы были установлены на Лондонском мосту, а две другие головы, что стояли на Лондонском мосту прежде, сняли. И капитан, прибыв в Саутворк, позволил отрубить голову отъявленному мерзавцу, которого звали Хайвардин (Haywardyn). И на следующий день, в воскресенье, во время торжественной мессы он позволил казнить жителя Хамптона, сквайра, который звался Томасом Мейном. И в тот же самый вечер с десятым ударом колокола жители Лондона поднялись против них, и их возглавили старые добрые лорд Скэйлз и Мэтью Гоу (Gough). И до восьмого удара колокола следующего дня все они боролись на Лондонском мосту. И многие люди были убиты и сброшены в Темзу, и в воду летели доспехи, тела и все остальное; и, раздавленные толпой, погибли Мэтью Гоу и олдермен Джон Саттон (Sutton). И в ту же самую ночь, вскоре после полуночи, капитан из Кента обстрелял разводной мост Лондона; а перед тем он ворвался в Суд королевской скамьи и тюрьму Маршальси и освободил всех заключенных, находившихся там. И на следующий день прибыли милорд Кардинал Йоркский и милорд Кэнтерберийский, и епископ Уинчестерский (Джон Кемп, Джон Стаффорд, Уильям Вейнфлет). И они вели переговоры с лордом Скэйлзом и тем капитаном, чтобы прекратить эту кровавую бойню, пообещав капитану вместе с его шайкой общее прощение на имя Джона Мортимера, как он величал себя, чем внесли смятение в умы большинства его товарищей.
И шестью днями позже, вечером в субботу, три головы — лорда Сэя, Кроумера и Бейла — были сняты с Лондонского моста, а две другие головы, установленные на Лондонском мосту прежде, были водружены снова; головы же тех троих были захоронены вместе с их телами в Грэйфраерс (Grey Friars) в Лондоне. И на 12-й день июля, в вышеупомянутый год, на всех углах Лондона, также в Саутворке и многих других местах названного капитана под именем Джон Кэд объявили предателем, и тому, кто сможет доставить королю названного Джона Кэда, живого или мертвого, была обещана тысяча марок. Также королем была назначена награда в пятьсот марок тому, кто приведет любого из его главных советников или сторонников, которые имели какое-либо влияние или власть в войске этого самозваного капитана Джона Кэда. И в тот же день вероломный предатель капитан из Кента был пойман и убит в Вилде (Weald) в графстве Сассекс. И на следующий день его абсолютно голого доставили на телеге в Харт (Hart) в Саутворке, чтобы хозяйка того дома, где он останавливался во времена своего былого величия, смогла опознать, тот ли это человек, кто назывался капитаном из Кента. И затем его отвезли в Суд королевской скамьи, где он лежал с понедельника и до вечера следующего четверга; и там названный капитан был обезглавлен и четвертован. И тогда же телегу с кусками его тела провезли от Суда королевской скамьи через Саутворк, и затем по Лондонскому мосту, и затем через весь Лондон к Ньюгейту, после чего его голова была установлена на Лондонском мосту.{54}
Волна беспорядков прокатилась и по другим районам страны. В конце июня прихожане Эдингтона убили епископа Солсбери после того, как он отслужил мессу, и раздели его донага, и разорвали на куски его окровавленное платье, и каждый прихватил с собой по куску, и похвалялись совершенным ими злодеянием.
Солдаты — дезертиры из Нормандии — продолжали бесчинствовать в окрестностях Лондона, создавая столь серьезную опасность для благополучия двора, что лорду Скэйлзу даже пришлось выделить на их нужды 50 фунтов, чтобы хоть как-то улучшить бедственное положение этих вояк. Во время восстания Кэда Йорк наблюдал за событиями из Ирландии. Теперь, пользуясь преимуществом того пункта договора, по которому ему разрешалось вернуться в Англию в случае опасности, он в конце августа пересекает Ирландское море. Он горько сетует на то, что некие королевские офицеры пытались задержать его:
Ваше превосходительство, соблаговолите узнать, что перед самым моим отъездом на службу в Ваши Ирландские владения меня поджидали сэр Джон Талбот, рыцарь, в замке Холт (Holt), сэр Томас Стэнли, рыцарь, в Чешире, Палфорд (Pulford) в Честере, Элтон в Вустере, Брук (Brooke) в Глостере и Ричард, служащий Гилдхолла, в Бомарисе (Beaumaris), которые приказали, как я знаю, схватить и заточить меня в Вашем замке Конвей, и отрубить голову сэру Уильяму Олдхоллу, рыцарю, и бросить в тюрьму сэра Уильяма Деврё (Devereux), рыцаря, и сэра Эдмунда Малсо (Mulso), рыцаря, содержа это в тайне, пока Ваше Высочество не повелели освободить их.
Также, когда я намеревался прибыть в Бомарис, чтобы предстать пред Вашей благородной персоной и отрекомендоваться Вашим преданным слугой и истинным подданным, как велит мне мой долг, в Северном Уэльсе мне преградили путь Генри Норрис, Томас Норрис, Уильям Бакли, Уильям Груст и Бартоломью Боудд, Ваши офицеры, объявив, что ни я, ни моя свита не должны ни следовать через эти земли, ни запасаться там провизией, ни вставать лагерем, как я уже писал Вашему высочеству; поскольку тот Генри Норрис, представитель управляющего Северного Уэльса, сказал мне, что у него есть приказ ни в коем случае не оказывать мне никакого содействия или помощи в пополнение запасов или в пристанище, будь то для людей, или для лошадей, или в чем другом, что могло бы соответствовать моей знатности или облегчить тяготы дороги. А виноват в том сэр Уильям Сэй, казначей, который, как мне говорили, показывал на меня как на предателя, и что якобы я иду против Вашей воли. И, кроме того, несколько писем было послано в Честер, Шрусбери и в другие места, дабы и там мне так же чинили препятствия.{55}
