Илья Мощанский - Трудности освобождения
К исходу дня немцы были выбиты из деревень Ползухи и Трегубово. Соединения 33-й армии и 1-я польская дивизия продвинулись в глубину вражеской обороны на 4 километра[58].
Польские части почти двое суток участвовали в тяжелых боях, успешно отбили несколько контратак противника. Дивизия понесла значительные потери (около 25 % личного состава вышли из строя). В связи с этим по приказу генерала армии В. Д. Соколовского в ночь на 14 октября она была выведена в резерв 33-й армии.
Советское правительство высоко оценило боевые подвиги польских воинов. 243 участника боев под Ленино были награждены орденами и медалями СССР, а капитан Владислав Высоцкий, капитан Юлиуш Хибнер и автоматчица Анеля Кшивонь, отвага и бесстрашие которых носили выдающийся характер, стали Героями Советского Союза. Среди советских воинов, помогавших полякам, был посмертно удостоен этого звания командир батареи истребительно-противотанкового полка 33-й армии лейтенант Г. Р. Лахин. Между тем советское наступление стало давать результаты. Преодолевая сопротивление врага, войска Калининского фронта 7 октября освободили Невель и за четыре дня в тяжелых условиях лесисто-болотистой местности продвинулись на 25–30 км. Чтобы остановить наступление, противник перебросил в этот район дополнительно пять пехотных и одну танковую дивизию из района Гомеля и две пехотные дивизии из-под Ленинграда. До конца месяца непрерывными контратаками он пытался восстановить положение, но безуспешно.
Тяжелые бои шли и на оршанском направлении. Враг сопротивлялся с отчаянным упорством, стремясь во что бы то ни стало остановить наше наступление. Высокие образцы мужества и самоотверженности показали здесь бойцы и командиры 29-й гвардейской стрелковой дивизии 10-й гвардейской армии. Ожесточенный бой разгорелся под Новым Селом, в 13 километрах западнее Орши. В самый напряженный момент поднял в атаку своих бойцов командир батальона 93-го гвардейского полка майор И. М. Третьяк. В ходе боя храбрый офицер был ранен. Это было пятое ранение, полученное им в наступательных боях от Подмосковья до Орши.
В результате тяжелых боев войскам 10-й гвардейской, 21-й и 33-й армий удалось в ряде мест продвинуться от 10 до 40 километров[59].
Население повсюду горячо и радостно приветствовало воинов-освободителей. Среди многих встреч, происходивших в то время, одна оказалась особенно памятной. В деревне Анютино Чериковского района Могилевской области к начальнику политотдела 38-го стрелкового корпуса 10-й гвардейской армии полковнику М. И. Петрову подошел старый колхозник Д. Н. Тяпин и четко, по-военному, доложил:
«Товарищ полковник! Солдат старой русской армии 8-й роты 301-го Бобруйского пехотного полка Дмитрий Тяпин во время немецкой оккупации сохранил воинское знамя!..»
И он рассказал, как это было.
6 августа 1941 года три бойца Красной армии пытались у деревни Анютино переправиться через Сож, чтобы соединиться со своей частью. Но это им не удалось. Все они погибли в схватке с немцами. Ночью Дмитрий Тяпин, рискуя жизнью, подобрал тела погибших и перенес на кладбище. У одного из убитых в вещевом мешке оказалось знамя воинской части. Д. Н. Тяпин похоронил погибших и пометил одному ему известным знаком безымянную могилу. Теперь он готов был показать, где покоится прах воинов. Начальник политотдела корпуса и Д. Н. Тяпин вместе с группой красноармейцев тотчас же отправились на кладбище и раскопали могилу. Действительно, в еще сохранившемся вещевом мешке лежало знамя 24-й стрелковой Самаро-Ульяновской железной дивизии.
Здесь же, на кладбище, состоялся митинг. Бойцам, погибшим в грозные дни 1941 года, были отданы воинские почести. О подвиге колхозника Д. Н. Тяпина вскоре стало известно всему фронту. В изданном по этому поводу приказе заместителя народного комиссара обороны Маршала Советского Союза А. М. Василевского говорилось: «За сохранение боевого Знамени старейшей дивизии Красной армии патриота Советской Армии, патриота Советской Родины — гражданина Тяпина навечно зачислить в списки одного из полков 24-й стрелковой Бердичевской, Самаро-Ульяновской, дважды Краснознаменной железной дивизии и представить к награждению орденом Красного Знамени…»[60].
Бои в ноябре и декабре немногим изменили положение сторон. Командование фронта несколько раз пыталось возобновить наступательные операции на оршанском и витебском направлениях. Но результаты были невелики. Лишь соединения 33-й армии смогли ценой больших усилий продвинуться на 12 километров и перерезать шоссе Витебск — Орша.
В те дни с наибольшей полнотой раскрылись высокие морально-боевые качества русских солдат. Командир взвода управления 308-го артиллерийского полка 144-й стрелковой дивизии лейтенант И. А. Буканов 15 ноября в районе деревни Волколаково корректировал огонь батареи. Благодаря его успешной работе артиллеристы уничтожили две и подавили три пулеметные точки, выведя из строя до 100 солдат и офицеров противника. В последующем при отражении контратаки двух батальонов пехоты с 12-ю танками и самоходно-артиллерийскими установками лейтенант Буканов вместе со старшим лейтенантом Станаевым и сержантом Ашимхиным захватил 105-мм пушку противника и открыл из нее огонь. Осколком снаряда Ашимхин был ранен, а Станаев убит. Буканов, оставшись один на позиции, продолжал вести огонь по немцам, пока не кончились снаряды. После этого он взорвал пушку, поднял на плечи убитого друга и, поддерживая раненого Ашимхина, направился в расположение наших войск.
Отважному артиллеристу было присвоено звание Героя Советского Союза. Этого высокого звания удостоились также наводчики орудий 1330-го истребительно-противотанкового полка сержант А. Г. Махнев, ефрейтор Г. П. Ветчинкин, командир стрелкового батальона 222-й стрелковой дивизии старший лейтенант А. А. Казаков.
Одновременно с войсками Западного фронта настойчиво пробивались к Витебску со стороны Невеля части и соединения 1-го Прибалтийского фронта под командованием генерал-лейтенанта И. Х. Баграмяна (начальник штаба генерал-лейтенант В. В. Курасов, член Военного совета генерал-лейтенант Д. С. Леонов). В ноябре наиболее активные боевые действия вела 4-я Ударная армия, но особого успеха не добилась. В декабре войска правого крыла 1-го Прибалтийского фронта прорвали сильно укрепленную оборонительную полосу противника южнее Невеля и разгромили 129, 211-ю пехотные и 20-ю танковую дивизии вермахта. За пять дней боев — с 15 по 20 декабря — наступающие продвинулись на 30 километров в глубину вражеской обороны, освободили более 500 населенных пунктов и вышли на подступы к Городку. 24 декабря соединения 11-й гвардейской армии под командованием генерал-лейтенанта К. Н. Галицкого овладели этим сильно укрепленным узлом сопротивления, прикрывавшим дорогу на Витебск, и перерезали железную дорогу Витебск — Полоцк.
В боях за населенный пункт Городок командованием 1-го Прибалтийского фронта активно использовались танковые войска, в частности — 5-й танковый корпус Красной армии.
К 13 ноября 1943 года обстановка на этом участке фронта была следующая. Противник, удерживая рубежи непосредственно севернее и западнее города Невель и севернее н/п Городок, наращивал в районе Городка свою группировку. Замысел немецкого командования был направлен на то, чтобы замкнуть кольцо окружения вокруг группировки войск 1-го Прибалтийского фронта, находившейся в прорыве между городами Невель и Езерище.
В этих условиях командующий 1-м Прибалтийским фронтом поставил 4-й ударной армии совместно с 5-м танковым корпусом задачу овладеть Городком, перерезать коммуникации городокской группировки противника и в дальнейшем наступать на Витебск.
На 13 ноября (данные на вечер) 5-й танковый корпус имел в своем составе 203 средних танка Т-34/76 (24 тбр — 64, 41 тбр — 61, 70 тбр — 63, 92-й отдельный мотоциклетный батальон — 10, 704-й отдельный батальон связи — 5). Также в составе корпуса находились части самоходной артиллерии: 1546 тсап — один танк КВ и 12 САУ СУ-152, 161 осап — один танк Т-34/76 и 15 САУ СУ-85, 1515 лсап — 11 САУ СУ-76. Всего 205 танков и 38 самоходных орудий.
Вечером 13 ноября 5-й танковый корпус начал движение в район сосредоточения по двум маршрутам. Имевшиеся дороги были совершенно разбиты, а попытки объезда затруднялись лесисто-болотистыми участками местности, совсем непроходимыми или труднопроходимыми для танков. Кроме того, в момент движения наступила оттепель и шли непрерывные дожди со снегом. Погода сделала некоторые дороги совершенно непроходимыми. Собственных средств корпуса для ремонта путей (движения) было недостаточно, а два армейских саперных батальона к началу движения корпуса так и не прибыли в исходный район. Но приказ надо было выполнять, и марш продолжался. Всякая попытка объезда труднопроходимых мест приводила к тому, что танки и автомашины вязли в болоте и для их вытаскивания требовалось оборудование настилов. Эти конструкции (настилы), сколоченные наспех, быстро разрушались и впоследствии становились непреодолимым препятствием не только для автомобилей, но и для танков. Для «подтягивания тылов» были брошены все тягачи и саперные средства, за исключением одной инженерной роты, на которую возлагалась постройка мостов. Однако несмотря на все усилия, в исходный район добрались только радиостанции и часть специальных машин, которые буксировались тракторами и танками. Весь остальной автопарк корпуса застрял в пути. Расход горючего увеличился в 2–3 раза, и на скорый его подвоз нельзя было рассчитывать.
