Владимир Грызун - Как Виктор Суворов сочинял историю
Более удачно наш выбегаяц врет о 123-м истребительном полке, взлетавшем чуть ли не по контрольно-следовой полосе, цепляя своими бомбами и эРэСами пограничные столбики. Остается лишь узнать у нашего храброго предателя, как же они в мирное-то время взлетали, если «набор высоты должен был осуществляться уже над германской территорией»? (с. 33<33>) Но главным здесь является не это. Главное то, что полк ИСТРЕБИТЕЛЬНЫЙ.
Истребительный авиаполк, как уже, наверное, догадался искушенный читатель, состоит из истребителей. И что же там были за истребители? Может, фронтовые? В случае войны за превосходство в воздухе бороться? А что, начнется война, а наши — тут как тут. Но зачем так близко к границе? Ведь фронтовой истребитель потому и фронтовой, что он над линией фронта висит, врага встречает и на землю его сбрасывает. Далеко в тыл ему углубляться не надо, а если войска вперед уйдут, что за проблема аэродром базирования сменить? И неповоротливые склады своего имущества эти подразделения не удержат на месте, ведь пока наземные рода войск проползут зону действия фронтового истребителя, те уже успеют израсходовать и горючее, и боеприпасы, и запчасти с близлежащего склада, а новые можно подвозить уже на другую подходящую площадку. Фронтовым истребителям особо хорошей полосы не надо — всю войну с грунта летали.
Нет? Тогда, может, это были истребители-перехватчики? Врага на границе в воздухе встретить, и в морду ему сунуть пару-тройку раз. Тогда где агрессия? Перехватчики служат для обороны своей территории и, более того, до войны в СССР они даже к ВВС не относились. А относились к ПВО — противовоздушной обороне. Обороне!
А, вот что, я понял! Суворов намекает на то, что это были истребители сопровождения. Ведь взлет в сторону противника для экономии горючего жизненно важен только им. Летают они далеко, вместе с бомбардировщиками, так что… Однако в СССР первые истребители, годные для эскорта бомбардировщиков, ЯК-9ДД и ТИС, появились в 1944 году. Так что, если их имел в виду наш летун, то он снова оказался не прав.
Но вот ведь что получается, фронтовым истребителям и перехватчикам все равно куда взлетать, потому что дальность до цели ни тому, ни другому экономить незачем, их цель — в воздухе, над линией фронта. Так где же связь между близостью ИСТРЕБИТЕЛЬНОГО полка к границе и подготовкой агрессии? Пусть бы Виктор бен Богдан назвал нам пару-тройку штурмовых или бомбардировочных полков, прижатых к границе вплотную, тогда бы можно было о чем-то рассуждать. Но все, на что у него хватает керосина, это туманные намеки на «многие другие» (с. 33), вероятно, тоже истребительные авиаполки. А лично я не вижу ничего особо агрессивного в том, что несколько полков (если Суворов на этот раз не врет) истребителей были выдвинуты к самой границе. Головотяпство — вижу, поскольку что бы ты ни готовил, лучше бы иметь в виду разные варианты развития событий.
И снова — как вам осведомленность «эксперта» Суворова? Он на самом деле этого не знает или просто нам врет?
Во всей красе и блеске наш друг Суворов из одноименной с вертолетом организации предстает в своем пассаже о… да, да, да, снова о таком несчастливом для него Ил-2. Второй раз на нем попадается. На этот раз прославленному штурмовику в основные цели вместо родных для него автобронетанковых колонн вменяются аэродромы, хотя кажется, «ясно даже и ежу», как сказал поэт, что из пушек-пулеметов аэродром не задушишь, не убьешь, а 600 кг бомб для такой громадной цели явно недостаточно.
Третий раз с тройного сальто на те же грабли лондонская правдильня рухнула в попытке насквозь переиначить широко известную историю о втором стрелке Ил-2. На самом деле, стрелка убрали не потому, что «Ильюшину позвонил лично Сталин и приказал стрелка с пулеметом убрать» (с. 34<33>). Обер-шпион ее величества снова вступает в пререкания со многими советскими военными летчиками и начальниками. Уже упоминавшийся зам. наркома А.С. Яковлев пишет, что «военные считали, что скорость Ил-2 и высота его полета малы и, ликвидируя вторую кабину со стрелком-радистом и оборонительным пулеметом, имели в виду облегчить машину, улучшить ее аэродинамику и получить некоторое увеличение скорости и высоты полета».[102]
Современные исследователи дополняют Яковлева следующим образом:
«переделка БШ-2 из двухместного варианта в одноместный была исключительно инициативой ОКБ.[103] Постановления Комитета Обороны об изменении С.В. Ильюшину задания, равно как и соответствующего ему приказа НКАП[104] не было в природе. Принятое С.В. Ильюшиным решение являлось в какой-то степени вынужденным, так как он и его ближайшие соратники не могли не понимать, что простой установкой на самолет более мощного у земли мотора АМ-38 вместо АМ-35 быстро обеспечить предъявляемые к машине ТТТ[105] невозможно…».[106]
К сожалению, в стране на тот момент не было достаточно мощного авиационного мотора. Так что суворый вывод о ситуации, «когда ни один истребитель противника не успеет подняться в воздух» (с. 34<33>), представляет собой такой же бред, как и многие другие его выводы.
И наконец, четвертая попытка вломиться в давно уже специально для профессиональных перебежчиков открытую дверь: разговор Ильюшина со Сталиным о том, что стрелка на Ил-2 надо бы вернуть, состоялся, во-первых, не по телефону, а лично. Кроме того, не сразу «после начала Барбароссы» (с. 34<33>), а в начале февраля 1942 года.[107] Да и само предложение выдвинул вовсе не вождь, а сами летчики, собравшиеся в конце декабря 1941 года на Первой военно-технической конференции в Куйбышеве.[108] Кстати, двухместный Ил-2 был разработан в ильюшинском КБ только в сентябре 1942 года.[109]
Неужели Суворов ничего об этом не знал? В это можно было бы поверить, если бы мы знали, что лектора Резуна в английских военных вузах знают в лицо как самого непросвещенного человека на планете. Но, кажется, это не так. Выходит, нашим потенциальным врагам он читает одно, а нам — совсем другое? Так что же это за «эксперт» такой в Лондоне сыскался? Так он вправду невежда или просто нам врет?
5Это уже просто бред. Вернее, что же это я, не просто! Это БРЕД!!! Нет, даже БРЕД!!! Когда у Суворова нет даже таких глупых аргументов, к которым он обычно прибегает, начинаются отступления, подготовки агрессии не касающиеся, но зато изобилующие кровавыми подробностями, а также различными сочетаниями крупного и жирного шрифтов. Лишь на некоторых моментах стоит остановиться.
О преуспеянии Сталина в деле удушения соцдемпартий и возвышении нацистов уже говорилось, хотя об этой, безусловно, больной для Суворова теме (а как же — сталинское коварство по отношению к «западным людям») можно распаляться часами. Так и вижу, как Сталин могучей мозолистой рукой «душит» посиневших немецких социал-демократов. Да только непонятно, как тов. Сталин мог «душить» социал-демократов в Германии, когда последние этой Германией и управляли, а подшефная Сталину КПГ круто пролетела с революцией, после чего долго «чистилась» и «искалась». Само собой, искомые «оппортунисты» и «соглашатели» были найдены в лице всего руководства партии и с позором изгнаны. Простой немец, получивший от «удушенной» социал-демократии столько прав и свобод, сколько при кайзере он и не знал, наслаждался плодами «временной стабилизации капитализма», жевал свои сардельки по два пфеннинга воз,[110] удовлетворенно хрюкал в пиво и с удивлением смотрел на горстку возбужденных интеллигентов,[111] гордо марширующих под большой красной скатертью.
Был, правда, у них, коммунистов, шанс — когда началась Депрессия, сардельки стали стоить не два пфеннига, а три марки, и сонный Михель проснулся, встал с перины и заорал во все горло «Ихь хабэ жрать!» Да только в деле обхаживания недовольного Михеля КПГ оказалась неконкурентоспособной.
Нацисты перед недовольным электоратом сразу развернули целую колоду врагов, которые украли его сардельку:
и английские лорды-поработители,
и французские лягушатники-Рура-грабители,
и жиды-отравители,
и социал-демократы-предатели,
и буржуа-слегка-угнетатели,
и коммунисты-собственность-отниматели,
и соседи-пространства-лишатели
и т. д. и т. п.
А коммунисты, когда пришла их очередь, долго сопели, а потом выдали: «Во всем виноваты буржуи, давайте будем любить простых англичан, французов и даже (о, ужас!!!) русских с евреями и все сделаем общим». «Идиеттен», — пробормотал Михель и навсегда отвернулся от коммунистов.
Снова нужна книга на «отдельную большую тему», которая для подтверждения хотя бы четверти суворостей должна стать периодическим изданием. Вот только на деле от сталинских «громов и молний», «кровавых удушений» и т. д. и т. п. немецкой «пацифистской» социал-демократии было ни тепло, ни холодно. А кой-кому даже очень тепло и хорошо. Ибо, испугавшись грандиозных планов коммунистов, о которых они кричали, как только могли, простой немец, не хотевший, чтобы его частное пиво стало общим компотом, кинулся к куда более хлебному и родному дядюшке Гитлеру, к его, Гитлера, вящей радости.
