Луис Ламур - Там, где колышется высокая трава
Просвета между скал не было видно, и скорее всего, его попросту и не существовало. Оказавшись в западне на дне этой кратерной чаши, человек обречен провести здесь остатки своих дней, если, конечно, он не обладает навыками хорошего скалолаза, чтобы попытаться выбраться отсюда, перебравшись через скалы.
На этой высоте в горах обычно лежит снег, а значит, зимой, вся долина будет занесена глубокими сугробами. При мысли об этом Кеневену стало не по себе, и он поспешил вернуться обратно к костру. У него не было никакого желания оставаться навеки в западне, пусть даже в таком райском уголке, каким могла показаться эта долина.
На следующее утро, когда уже совсем рассвело, он вновь был в седле. Но теперь, при свете дня, кратер казался меньше, чем вечером накануне. Здесь находилось еще несколько малых кратеров, но все они были частью одного большого, и объезжая окрестности, оглядываясь на местности, он обнаружил несколько ледяных пещер. Скорее всего они образовались благодаря тому, что массы остывали так неравномерно, что в то время, когда поверхность была уже холодной, порода внутри все еще продолжала плавиться. Жидкость стекала вниз, и под твердой оболочкой образовывались пещеры. Благодаря тому, что лава почти совсе не проводит тепло, в пещерах сохранялась и поддерживалась довольно низкая температура. Лед образовывался в них вне зависимости от того, как жарко могло быть на поверхности; у подножия таких мест, среди камней часто скапливалась вода, куда приходили на водопой дикие лошади, олени, лоси и снежные бараны.
Когда же он наконец отправился в обратный путь, направляясь к тому ущелью, через которое ему накануне удалось проникнуть на дно кратера, он с большой долей уверенности мог утверждать, что бродившее по лугу стадо насчитывало не менее четырех-пяти сотен голов, слишком много для столь ограниченной территории. Должно быть, за последнее время под влиянием неких природных факторов произошел необычайно высокий прирост поголовья.
Но когда он добрался до склона, где по его рассчетам, и должно было находиться ущелье, его там не оказалось. Еще с минуту он неподвижно сидел в седле, сосредоточенно разглядывая каменные склоны, и вскоре ему показалось, что он видит то, что искал. И все же выехать к ущелью ему удалось лишь отыскав на земле свои собственные следы. Оказывается, ориентиры, выбранные им накануне, при дневном свете оказались совершенно бесполезными.
Он въехал в ущелье, тропа шла в гору, и какую-то часть пути Рио пришлось из последних сил взбираться по крутому каменистому склону. Время от времени Кеневен останавливался, чтобы дать коню отдых. Поглядывая вверх, на нависшие у него над головой каменные карнизы, он мысленно заметил про себя, что когда-нибудь он обязательно попытается совершить восхождение на эти склоны. Просто так, чтобы посмотреть, насколько прочны эти камни.
Над землей уже начинали спускаться сумерки, когда его конь легким галопом пронесся по главной улице Соледада, и остановился перед конюшней. К воротам вышел мексиканец, который сначала взглянул на тавро коня, а затем уже и на самого Кеневена.
- Вы работаете на сеньора Пога или на сеньора Рейнолдса? настороженно осведомился он.
- Исключительно на себя самого, - ответил Кеневне. - А что случилось? Что-то слишком тихо в городе.
- Да, сеньор. Произошло убийство. Ролли Барт с "ЧР" ввязался в перестрелку с двумя ковбоями с "Бокс-Н". Застрелил одного и ранил второго. Но кажется, и сам Барт тоже ранен. Он куда-то пропал.
- Бежал?
- Кто его знает... Говорят, он ранен, и мне его очень жаль, потому что сеньор Барт был хорошим человеком. - Мексиканец закурил папиросу и глубокомысленно сказал, ни к кому не обращаясь: - Скорее всего он и на "ЧР" был больше не ко двору.
- С чего бы это? - быстро переспросил Кеневен.
- У него были неприятности с сеньором Бердью, большие неприятности. Сеньор Барт мне сам сказал.
Бердью враждовал с Бартом, и в то же время на Барта нападают двое с "Бокс-Н"? Получается не слишком складно, а хотя почему бы и нет? Возможно эти события и стали результатом тайной сходки у Тысячи Родников. В любом случае, это должно было подогреть ненависть противников друг к другу.
Мексиканец назвал Ролли Барта хорошим человеком, и скорее всего так оно и есть. В здешних местах мексиканцев не слишком-то жаловали, а это значит, что по натуре своей Барт был дружелюбен и незаносчив.
К тому же он хорошо управлялся с оружием. Оказавшись один на один с двумя вооруженными людьми, он сумел уложить на месте одного и ранить другого. Что ж, не плохо... совсем даже не плохо.
Не исключено, что Ролли Барт был именно тем человеком, к услугам которого ему, возможно, придется прибегнуть в скором времени.
ГЛАВА 7
Оставив Рио на попечение конюха, Кеневен вернулся в свою комнату, снятую им в гостинице. Войдя в холл, он обратил внимание на то, что Кинни за стойкой не было. И на лестнице ему навстречу также никто не попался. Только теперь он начал постигать опасность сложившейся ситуации. Для строительства дома им было выбрано достаточно уединенное место, но только как быть, если кто-нибудь наткнется на те делянки, распаханные им среди деревьев? Вообще-то он не слишком утруждал себя занятиями земледелием, но и того было достаточно, чтобы показать, что на этой земле кто-то работает.
Он переоделся, умылся и побрился, не переставая тем временем обеспокоенно обдумывать свое положение. Пока что все шло по плану... и выходило даже слишком гладко. Он утвердился в своих правах на владение источниками. Ему удалось разыскать стадо. Теперь у него было два тайника на дне кратера и на вершине горы - и оба места были довольно надежны. Но все же дело в любой момент могло принять совсем иной оборот.
Бердью, похоже, ведет игру на полном серьезе, и вполне возможно, что делает он это с молчаливого согласия своего дядюшки, хотя сам Кеневен не был склонен так считать. Возможно, ему не дает покоя та же мысль, что и привела сюда Кеневена, мысль о том, что в результате междуусобной войны в долине может сложиться совершенно новая ситуация, в которой сам Бердью или кто-то наподобие него постарается прибрать все к рукам.
Роль Бердью во всем этом весьма тревожила Кеневена, но по крайней мере он теперь наглядно знал его сообщников, с которыми тот встречался у Тысячи Родников, и у него будет возможность обратить на них особое внимание. Ясно то, что на "ВВ" обосновалось несколько чужаков, и ему хотелось взглянуть на них. И вообще, визит на ранчо "ВВ" казался ему теперь чем-то в порядке вещей.
Когда он вошел в кофейню "У Пастуха" при ресторане, в ней находилось примерно с десяток человек посетителей. Остановившись, он окинул зал пристальным взглядом, изучающе разглядывая присутствующих. У него не было совершенно никакого желания внезапно напороться здесь на Бердью или Рейнолдса, потому что Бердью наверняка постарается не дать ему спуску, да и Рейнолдсу гордость не позволит просто проигнорировать его. Здесь, в Соледаде, он уже заявил о себе и сделал это вполне определенно.
Но тут взгляд его остановился на Дикси Винейбл, одиноко сидевшей за маленьким столиком. Поддавшись внутреннему порыву, он прошел к ней через весь зал, звеня шпорами. Она подняла на него глаза, и казалось, была несколько удивлена.
- А, это снова вы! А я думала, что вы уехали из города!
- После встречи с вами? Как я мог? - он указал на стул напротив ее. Вы позволите мне присесть?
- Конечно. - Она задумчиво разглядывала его. - Знаете ли, мистер Кеневен, вот вы вроде достаточно симпатичный мужчина, но только меня отчего-то не покидает ощущение, что есть в вас что-то хищное.
- Просто я живу в хищной стране, - просто ответил он. - Еще никому не удалось придумать, каким еще оружием, кроме жестокости, можно укротить дикую страну, на просторах которой живут неукрощаемые люди - и краснокожие, и белолицые. Это суровый, очень суровый, но вместе с тем и по-своему прекрасный край. Но в нем нет места слабым и покорным. Этот край требует от человека проявления его самых лучших качеств, и о меньшем даже разговора быть не может. Довольно странно, но только я чувствую, что порядочность тоже в чести в этом краю. Возможно, на первый взгляд, хищнические настроения и порядочность - вещи несовместимые, но на самом деле это не так. В какой-то момент кто-то из недостойных людей может временно выйти победителем, но такое продлится недолго... В диком краю всегда остается слишком много возможностей для того, чтобы в конце концов облапошить его, благодаря слабым сторонам его неисправимого характера.
- А я даже и не знала, что вы моралист, - с иронией сказала она.
Он равнодушно пожал плечами.
- Называйте это, как вам угодно. Я вовсе не проповедник, а самый обыкновенный человек, который успел достаточно пожить и перевидеть многих людей на своем веку. Когда человек небрежен в отношениях с другими людьми, то это, как правило, переносится им и на другие действия. А выжить в пустыне или в горах или еще в какой-нибудь глуши порой бывает не так-то просто. Например, ты едешь вдоль коридора и до тех пор, пока тебе удается оставаться в его рамках, можно чувствовать себя вполне безопасно. Но стоит лишь заступить за черту, как могут начаться неприятности. Когда человек оказывается в горах или пересекает пустыню, то ему лучше врего держаться наезженной тропы... Сама по себе тропа служит своего рода доказательством того, что люди избравшие этот путь, нашли его верным, а если, к примеру, пойти по целине, другим путем, то очень скоро ты можешь понять, что нужно возвращаться назад, или же оказаться где-нибудь в непролазной глуши без еды и питья и без дороги назад. То же самое относится и ко многим другим вещам. Потому что укоренившиеся традиции настолько стары, что нет никакого основания им не следовать... Люди выбрали себе путь, которым идти дальше, и отклоняться от него слишком далеко означает нарываться на неприятности.
