Эльвира Ватала - Любовные утехи русских цариц
Мы не знаем, где сейчас этот знаменитый бриллиантовый перстень, но носить его на руке невозможно, ибо он величиною с голубиное яйцо и палец согнуть нельзя.
Как бриллиант «Санси» не помог в укреплении супружества, так и другой бриллиант, «Надир-шах», не помог фавориту Григорию Орлову упрочить свое положение у Екатерины Великой. Потом этот бриллиант войдет в историю еще как бриллиант «графа Орлова». Когда-то он служил глазом индийского идола. Потом сиял на троне шаха Надира, отсюда и его название. А оттуда его выкрал юркий русский солдат, и в 1772 году банкир И. Лазарев, известный своим пристрастием к драгоценным камням, а еще пуще к прибыльным от их продажи доходам, за громадные деньги продал его графу Орлову. Григорий, у которого после многолетней любви с царицей стали личные отношения портиться, решил подарить драгоценный бриллиант Екатерине Великой. Ведь не сможет же царица не оценить такой дорогой подарок! Ну, на какое-то время, и правда, их отношения наладились, но конец был все равно близок. Видимо, бриллиант не очень помогает в сердечных делах, если не помог Григорию Орлову, хотя Екатерина страстно обожала драгоценности. Хранила все свои камни в «пустынном уголке» — личном своем маленьком музее, куда не допускался никто. «Ими любуюсь лишь я да мыши», — говорила царица.
Прискорбно, конечно, что в роскошных залах екатерининских дворцов, от богатства которых у иностранных послов дух захватывало, водились такие никчемные твари, как мыши! Что поделаешь, семнадцатый и восемнадцатый — богатые российские века — вообще грязноватыми были. Мы вам еще, дорогой читатель, об этом расскажем. А сейчас давайте, дорогой читатель, отбросив завесу таинственности «пустынного уголка» Екатерины, заглянем туда. О, это истинная сокровищница редкостей, из которых вырос потом современный Эрмитаж. Собрание изумительных, редчайших картин нас пока мало интересует, остановимся на коллекции камней. Вот знаменитая «Камея Гонзанга» размером 15×12 см. Она вырезана из трехслойного сардоника александрийским мастером когда, думаете? А в третьем веке до нашей эры. Но этот красный камень, получивший название от мяса сардин, почему-то больше известен под названием сердолика. Обладает ли он лечебной силой? Мнения расходятся. Древние целители уверяли, что камень лечит раны и опухоли, а современные врачи не обнаруживают в нем никаких целительных свойств. Мы не знаем, кто прав, но знаем, что этот камень очень любил великий наш поэт Александр Пушкин и носил перстень из такого камня. И даже написал о нем стихотворение «Талисман». И несколько раз рисовал его в своих рукописях. Этот именно перстень был на руке Пушкина во время его трагической дуэли с Дантесом. Умирая, поэт подарил перстень Жуковскому. Потом он достался И. Тургеневу, который завещал его для передачи после своей смерти Льву Толстому. Но любовница Тургенева певица Полина Виардо воли покойного не исполнила, а распорядилась по-своему. Она подарила перстень в музей Александровского лицея, откуда он был украден и не найден до сегодняшнего дня.
Хорош камень сардоник, но в коллекции Екатерины особое место занимает изумруд, называемый в России смарагдом. О целительных свойствах этого камня писатель Куприн в своей знаменитой «Суламифи» поэтично так расписывал: «Это кольцо со смарагдом ты носи постоянно. Он зелен, чист, весел и нежен, как трава весенняя, и когда смотришь на него долго, светлеет сердце; если поглядеть на него с утра, то весь день будет для тебя легким. У тебя над ночным ложем я повешу смарагд, прекрасная моя, — пусть он отгоняет от тебя дурные сны, утишает биение сердца и отводит черные мысли. Кто носит смарагд, к тому не приближаются змеи и скорпионы. Смарагд врачует укусы ядовитых гадов».
Это правда, многие народы — персы, арабы, индусы, узбеки веровали в магическую силу смарагда, считая его камнем мудрости и надежды, способным обострить ум, спасти от душевной тоски, лихорадки, проказы, излечить от бессонницы, способствовать долголетию и предвидению будущего. В древности приписывали изумрудам целительную силу против падучей болезни, уверяя, что если болезнь побеждалась камнем, то он и сам «умирал» — растрескивался. Короли и богатые люди вешали на шею своим детям и сами носили смарагды для ограждения от падучей болезни. Вот сколькими славными добродетелями обладает этот камень, сброшенный, по давнему преданию, с головы Люцифера при изгнании его с неба. Смарагд был любимым камнем Клеопатры. Его любила носить жена римского императора Калигулы, уж не говоря о Нероне, в монокль которого был вставлен огромный изумруд, отшлифованный в виде выпуклой линзы, веками вызывающий восторг у всех его лицезревших, пока французский минеролог, совсем недавно впущенный в покои Ватикана, где хранился этот камень, не обнаружил «фальшивку». Нерон, самый эксцентричный из всех римских императоров, продолжающий из далекого небытия ошеломлять нас своими, мягко скажем, экстравагантными выходками, вместо смарагда вставил в свой монокль какой-то не очень ценный берилл. Но Нерон был единственный, кто истории «пустил пыль в глаза» со смарагдом. Больше исторических казусов с драгоценными камнями не обнаруживалось. И самый большой в мире бриллиант португальского короля Браганца в 1620 каратов, и статуэтка в буддийском храме близ Канди, вырезанная из восьмисантиметрового кристалла, и венский сосуд весом в 2680 каратов, и «Патриция» в Нью-Йорке в 632 карата, и квадратная брошь в Оружейной палате в Москве в 136 каратов — несмотря на неправдоподобные величины, все это самые настоящие, чистейшей воды бриллианты и изумруды.
Вид Московского Кремля.В коллекции Екатерины Великой, как и вообще у каждой из русских цариц, огромное место занимал жемчуг. Если существуют страны, в которых какое-либо преимущество имеет драгоценный камень, то с полным основанием можно сказать, что для России им был жемчуг. Да, да, тот самый морской камень, который «иссыхает» на старой груди. Издавна считалось неприличным состоятельной даме показаться на людях без жемчуга на шее. Называли его в России «перлой». И недаром историк К. Валишевский, описывая богатство Ивана Грозного, на первое место поставил жемчуг: «Целые кучи жемчугов, изумрудов, рубинов, горы золотой посуды, сотни золотых с драгоценными каменьями чаш. Их извлекали в редких случаях, чтобы поразить иностранцев. Одежда была из золотой и серебряной парчи, седла бархатные, расшитые жемчугом»[17].
Без жемчуга невеста на Руси считалась бедной. У дочери Алексея Орлова, брата фаворита Екатерины Великой, очень некрасивой двенадцатилетней девчушки, была длинная, до пола нить крепкого жемчуга, и каждая жемчужина была величиною в две крупные горошины. Наша последняя русская царица Александра Федоровна имела великолепнейшие нити жемчуга, а своим четырем дочерям каждый год дарила по одной большой жемчужине, чтобы к их совершеннолетию набралось на крупное ожерелье. И, в конце концов, знаменитая Коко Шанель, весь мир ошеломив введением простого черного платья, обязательным к нему украшением ввела жемчужную нить.
Заболтались мы, однако, с нашими каменьями, а наша скучающая царица, надев на себя монисто из жемчуга, чтобы развлечься, приказывает дворцовым девкам ткани из сундуков тащить и в ее опочивальне раскладывать.
И, по нашему мнению, не прав тот, кто в невинном занятии цариц только одно пустое времяпрепровождение видит. О нет, все не так просто! И если верить такому великому авторитету в деле психопатии, как ученый Р. Крафт-Эбинг, то «встречаются случаи, где впечатление, производимое известной тканью, например, бархатом, шелком, мехом, без всякого отношения к полу, вызывает уже само по себе сладострастные чувствования.
То есть ткань одежды, независимо от всего прочего, получает значение полового фетиша для известного субъекта»[18].
А другой специалист в деле половой психопатии, итальянский ученый Герцеги[19], приводит пример своего больного пациента, которому для эротического удовлетворения необходимо было обязательно спать под лисьей шубой и касаться членом меха. Чтобы довести себя до оргазма, он укладывал с собой в постель свою мохнатую собачку и ничего такого особенного с ней не вытворял, но просто касался фаллосом ее шерсти.
Мы отнюдь не утверждаем, что любовь к собачкам и другим зверюшкам русских цариц эротическую подоплеку имеет, но, согласитесь, что-то не совсем обычное есть в том, как безумно наши русские государыни обожали своих четвероногих или двукрылых питомцев. Можете себе представить такую картину, как, едва охлонув от объятий очередного фаворита, матушка Екатерина Великая направляется в комнатку, смежную с ее спальней, и там на розовых атласных подушечках собственноручно кормит девять — а потом и до двенадцати дошло — английских левреток, премиленьких и препротивненьких вредных собачонок, и страстно их ласкает.
