Александр Суворов. Первая шпага империи - Замостьянов Арсений Александрович
Из Шумлы навстречу русскому корпусу выступила 40-тысячная турецкая армия (в её составе было до 15 000 отборной конницы) под командованием рейс-эфенди Абдул-Резака. 25-тысячный пехотный корпус возглавлял Янычар-ага.
Лёгкие кавалеристы из корпуса Суворова под командованием секунд-майоров Фёдора Козляинова и Василия Арцыбашева совершили разведку боем. Они столкнулись с турецким отрядом, завязался бой, о котором тут же доложили Суворову. Генерал-поручик немедленно послал подкрепление — кавалерию с приказом биться до подхода пехоты. Превосходящие силы турок потеснили русскую кавалерию. Отступление конницы затрудняло марш пехотных батальонов. Судьба сражения висела на волоске, следовало немедленно перехватывать у турок инициативу. Суворов знал, сколь важна в бою скорость, набрав которую войско становится непобедимым.
Умение действовать быстро, опережая и ошеломляя противника, проявилось в тот день — 12 июня 1774 года — сполна. Сражение началось в полдень. Вскоре к месту сражения подоспели три батальона — два егерских и гренадерский. Суворов с марша построил их в боевом порядке: в центре — гренадеры подполковника Х. И. Трейдена, на левом фланге — егеря подполковника И. Г. Река, на правом — егеря подполковника И. Е. Ферзена. Суворов отодвинул кавалерию под прикрытие батальонов. Турки попытались атаковать отступающую утомлённую боем кавалерию, но своевременный и точный огонь егерей Река остановил их. Русские пехотинцы отбили ещё две атаки, обратили турок в бегство. Тогда в бой полетела кавалерия! Они преследовали и рубили отступавшего противника. В наступление пошла и пехота в четырёх каре: в первом — Суздальский и Севский полки под командованием бригадира Мачабелова, во втором — батальон Трейдена, в третьем и четвёртом — егеря Ферзена и Река. Испытанные суворовские чудо-богатыри, проверенные командиры. Батальон Река шёл во второй линии. Войско шло к турецкому лагерю, укреплённому на высоте у Козлуджей. Войска сближались. Турки открыли пушечный и ружейный огонь; русская полковая артиллерия ответила незамедлительно. Изучив расположение турецких войск, Суворов совершил неожиданный манёвр: батальон Река из второго ряда был перемещён в первый, укрепив позицию между каре Трейдена и Ферзена. Турецкие атаки удалось отбить шквальным трёхчасовым огнём. Когда же противник «приведён был в рассыпку», русские батальоны при поддержке огня начали организованную атаку. Новый бой окончательно обратил турок в бегство. Преследовать турок отправили кавалерию. Однако эндшпиль выдался непростой — он не был похож на рубку за Гирсовом. Суворов писал: «Уже турки всюду бежали; но ещё дело кончено не было. За их лагерем усмотрел я высоту, которую одержать надлежало. Пошёл я сквозь оной с подполковником Любимовым и его эскадронами, кареи ж оной обходили и тем нечто замешкались; по занятию мною той высоты произошла с турецкой стороны вдруг на нас сильная стрельба из больших пушек, и, по продолжению, приметил я, что их немного, то приказал от себя майору Парфентьеву взять поспешнее и скорее три Суздальских роты, их отбить, что он с крайней быстротою марша и учинил; всё наше войско расположилось на сих высотах, против наступающей ночи». Восьмичасовое сражение продолжалось до вечерних сумерек. Турки сражались не слишком упорно, избегали рукопашных столкновений, и потому убитых было сравнительно немного. Зато Суворов собрал богатые трофеи: знамёна, орудия, турецкий лагерь… Отмечалось, что среди трофеев были 23 «новые медные хорошие пушки». Такие отливались для турецкой армии усилиями французского барона Франсуа де Тотта.
Нет сомнений, что победы добились именно войска Суворова, ведомые своим генералом. Приказы Суворова, его вера в испытанных офицеров, наконец, суворовская тактика прицельного огня — вот причины славной победы при Козлуджах. Вся инициатива принадлежала Суворову: и первоначальная разведка Козляинова и Арцыбашева, и брошенные им на помощь войска, в составе которых сам Суворов возглавил сражение. О каком же «равном» участии войск Каменского и Суворова можно говорить, если в восьмичасовом бою Каменский попросту не принял участия?
В реляциях заслуги Суворова преуменьшались. Как-никак редактировал документ «старший» генерал Каменский. Он отметил «ревностные труды и оказанное мужество генерал-поручика Суворова в сей победе, коим, яко бывшим впереди, управляема была атака и неприятель был трижды опрокинут».
Победа при Козлуджах оказалась решающей в кампании 1774 года для всей нашей армии. Она повлияла на сговорчивость турок при подписании мира: открывался путь к Шумле, к последнему турецкому бастиону. Хотя заслуги Суворова снова недооценивались. Лишь с годами, в лучах новых побед Суворова, историческая справедливость восторжествовала.
Главнокомандующий, фельдмаршал Румянцев писал императрице: «Удар пехоты и артиллерии нашей, учинённый наступательно, решил победу». При этом за чёткими строками победной реляции скрывался конфликт генералов. Войска Каменского не приняли участия ни в первоначальной атаке, ни в длительном бою, ни в преследовании отступавших турок… В автобиографии Суворов не забыл сообщить, что по болезни «не отвечает» за реляцию Каменского Румянцеву. Любопытный факт: нередко в канун самых важных баталий Суворов попадал в конфликтную ситуацию или же ему изменяло физическое здоровье. Полководец как будто намеренно превращал ситуацию в критическую и преодолевал себя усилием воли.
Егерь в горах. О. В. Калашникова «Альпийский поход»
Итак, в июле 1774-го был подписан Кючук-Кайнарджийский мир. По нему Турция признала независимость Крыма, на который Россия уже имела виды — как дипломатические, так и военные. По договору Россия получала возможность свободного плавания по Чёрному морю, которое снова начинало оправдывать древнее прозвание «Русское море». Россия приобретала важные приморские крепости — Азов, Керчь, Кинбурн, ставшие оплотами империи на южных рубежах. В пределы империи были включены долины Кубани и Терека, пространство между Бугом и Днестром. Султану пришлось выплатить и немалую контрибуцию. На вновь приобретённых землях и в Крыму начинался этап ответственных фортификационных работ. Окончив одну войну с Портой, Россия не переставала напряжённо готовиться к грядущим сражениям на юге.
Кинбурн
Вторая екатерининская русско-турецкая война, главным героем которой довелось стать Суворову, началась в 1787 году, когда Суворова назначили командующим Кинбурнского отряда в армии Потёмкина. И первые чудеса героизма русской армии в новой войне связаны с Кинбурнской косой. Кампанию Суворов начал уже заслуженным генерал-аншефом, пользуясь доверием императрицы и князя Потёмкина. В августе 1787-го Потёмкин поручил Суворову оборону Кинбурна и Херсона — именно на этом участке ожидалось наступление турок. Суворов находился в этих краях с начала лета, дотошно руководил строительством укреплений, отчитываясь перед князем Таврическим.
Кинбурн — кое-как оборудованная крепость на косе, заложенная ещё в XV веке, располагалась напротив куда лучше укреплённого Очакова. В одном из писем Потёмкину Екатерина выразила надежду, что Александр Васильевич «возьмёт у них Очаков», но блистательный князь Тавриды роль покорителя Очакова отводил собственной светлости… Кылбурун — по-татарски, «тонкий, как волос, мыс». Полуостров-коса шириной в 8–10 километров, на 40 километров врезается в Чёрное море. Его упоминал в своей «Истории» Геродот. Археологи уже в XX веке открыли тут поселение древних викингов. В военной истории XVIII века Кинбурн упоминается не раз, хотя главные события связаны именно с Суворовым и с кампанией 1787 года. Стратегическая привлекательность укреплённой косы очевидна: здесь возможно эффективное взаимодействие пехоты, артиллерии и флота. Кинбурн служил базой русских войск, осаждавших Очаков, и прикрывал Херсон, защищая военно-морскую базу, а заодно прикрывал вход в обжитый русскими Днепровско-Бугский лиман. Овладев Кинбурном, турки получили бы ключ к Крыму, недавно присоединённому к Российской империи. Суворов контролировал оборонительную линию Кинбурн — Херсон с верфями и редутами, расположенными от Кинбурна к Херсону: Покровским, Марьинским, Константиновским, Александровским, а также Збруевским. На южном берегу Кинбурнской косы ожидали врага ещё три редута. Немалое военное хозяйство, поступившее в ведение Суворова, в кампании 1787 года оказалось в центре противостояния империй.
