Марсель Лобе - Трагедия ордена тамплиеров
Все говорили: разве тамплиеры не предали дело крестовых походов, вступив в сговор с мусульманами? К тому же они обладали слишком большими привилегиями и, несмотря на их богатство, собирали налоги в ущерб нищенствующим орденам. Помимо этого их сборщики пожертвований вели порой недостойный образ жизни.
Здесь следует сделать упор на том, что принятие в орден тамплиеров слишком часто проходило с прискорбной неразборчивостью. В особенности служители зачастую были настоящими висельниками. Поэтому в 1207 г. Иннокентий III выступил против тенденции тамплиеров принимать в орден «первого попавшегося бродягу, согласного платить им два-три денье в год». Помимо этого, по словам этого же Папы рыцари слишком легко давали разрешение на христианское погребение отлученных.
Спустя полвека, в 1265 г. Собор в Арле с прискорбием говорил об освобождении от налогов, которым гордились люди, заявляющие о своей принадлежности к ордену, даже не нося его одеяния.
Касательно служителей следует заметить, что поскольку они были низкого происхождения, рыцари обращались с ними высокомерно, и что это стало источником многочисленных проявлений враждебности. Слуги, покинувшие орден, не упускали возможности отомстить рыцарям, постоянно очерняя их.
Также тамплиеров упрекали в том, что они были зачинщиками раздоров и ловили рыбу в мутной воде; как поговаривали, они въезжали в города, находящиеся под интердиктом, чтобы вновь открыть там церкви. Этот рискованный шаг приносил им благодарность народа, который спешил выплатить им церковную десятину и прочие повинности. Папа был вынужден выступить против этих дерзких и вызывающих поступков.
* * *Что сказать о ревниво оберегаемой тамплиерами тайне, которой они окружали принятие в орден новых братьев? Если двери охранялись, если вокруг дома Храма и даже на его крышах стояли часовые, значит, там происходило нечто отвратительное, что следовало скрывать, – думали люди. Так рождались легенды.
Некоторые авторы связывали секрет тамплиеров с молчанием, которое предписывала оккультная наука. Для сохранения магической силы в античные времена во всех школах посвященных и в последующие века во всех тайных обществах предписывалось строгое молчание.
Тайну, которая окружала орден Храма, сравнивали не только с секретом франкмасонов, но и приписывали магический характер запрету разглашать церемониал принятия в орден непосвященным. Гибель ордена Храма якобы произошла, по словам некоторых, из-за того, что были нарушены тайные законы ордена: например, говорили, что было разглашено египетское происхождение формул, произносимых при вступлении в орден, которые были в ходу в некоторых командорствах. Чистая гипотеза любителей тайн… Ничто не доказывает, что тамплиеры вынесли с Востока какое-то эзотерическое учение. На некоторых из них могли оказать влияние мистические братства Леванта или секты, вроде ассасинов, но, очевидно, речь шла о единичных случаях.
В конечном счете, легковерный народ считал тамплиеров хранителями каких-то секретов, для нас просто смехотворных. Говорили, что они прячут железный сундук, найденный в развалинах храма Соломона. Этот сундук якобы содержал в себе секрет философского камня. Таким образом, вкупе с алхимией магический круг был завершенным. Здесь были собраны все обвинения, которые породило наивное Средневековье.
* * *По поводу устава, якобы неизвестного большинству братьев, шли таинственные и тревожные разговоры, как, например, слова, приписываемые одному тамплиеру: «У нас есть пункты, которые знают только Бог, дьявол и мы, братья ордена». Очевидно одно: то, что тамплиеры, как, впрочем, и госпитальеры, полагали, что устав их ордена не должен быть известен мирянам. Впрочем, когда мы видим, как именно миряне трактуют тот или иной монашеский обычай, становится понятным, почему и в наше время монахи не склонны описывать внутреннюю жизнь монастыря.
Перечисляя все эти упреки к тамплиерам, мы недалеки от составления некоего подобия обвинительного заключения, и тем не менее, как замечает Лизеран, следует признать, что в XIII в. на орден ни разу не обрушивались все нарекания сразу, что «все религиозные ордены – не исключая и госпитальеров – подвергались жестокой критике, и что даже после исчезновения ордена храмовники обретали последователей».
Однако зло было причинено. Яд клеветы распространялся медленно, но неумолимо. «Лгите, лгите, ото лжи всегда что-нибудь останется»: кажется, что этот коварный совет, приписываемый Вольтеру, был навеян теми, кто был заинтересован в исчезновении ордена тамплиеров.
Через пятьдесят лет после знаменитого процесса, который мы собираемся изучить подробнее, Боккаччо повторит, что тамплиеры были весьма развращены и что они исполняли долг крестоносцев, действуя через подставных лиц, предоставляя наемникам и слугам вести борьбу с неверными.
Обвинения, без зазрения совести выдвинутые преступником, будут из века в век бросать тень на память ордена Храма. То, что было названо «тайной несправедливости», просуществует до наших дней.
Мы постараемся понять, так ли непроницаема тайна и очевидна ли несправедливость.
Глава III
Упреки
Сейчас нам стоит изучить один за другим упреки против тамплиеров. Мы постараемся сделать это с максимальной объективностью, не претендуя на то, чтобы получить окончательные выводы. Повторим еще раз: все историки сходятся во мнении, утверждая, что нам никогда не станет известно, в какой именно мере тамплиеры были виновны в некоторых крайне неблаговидных поступках. Бесспорным является лишь то, что их осыпали многочисленными необоснованными упреками, что некоторые личные слабости были преувеличены, а частные случаи злоупотреблений обобщены, для того чтобы обвинить весь орден.
Самым серьезным было обвинение в отречении от Христа и осквернении распятия. Во время церемонии, сопровождавшей принятие в орден, тамплиеры должны были дать клятву на молитвеннике, открытом на странице, где начиналась литургия. Вплоть до наших дней в этой части молитвенника на левой странице помещают изображение распятого Христа.
Таков был обычай, который якобы положил начало кощунственным действиям. В соответствии с большинством показаний вступавшего в орден, после того как он давал обет, принимал орденское одеяние и произносил клятву, отводили в сторону и тогда приказывали ему отречься от Христа и трижды плюнуть на крест.
Мы увидим, что большое число братьев признались в отречении, уточнив, что они сделали это на словах, но не в сердце (ore sed non corde).
Чего стоили эти признания? Во-первых, нужно исключить как неприемлемые те, что были вырваны под пыткой. Обвиняемые, которые впоследствии отказались от своих слов, заявили, что они признались бы в чем угодно, чтобы облегчить свои страдания.
Что касается признаний, которые были получены без применения пыток, в большинстве случаев они были сделаны во время допросов, проводившихся в присутствии королевских чиновников. Подсудимые не осмеливались отказаться от того, в чем они признались ранее под страхом пытки, потому что их немедленно признали бы «нераскаявшимися еретиками» и сожгли бы.
Таким образом, тамплиеры были перемолоты безжалостной машиной, которая неумолимо приводила их на костер.
Возможно, имели место единичные случаи вероотступничества. Безусловно, существовали дурные тамплиеры, как существуют дурные священники. Также, быть может, в каком-нибудь доме Храма, развращенном командором, тайно отошедшим от веры, могло происходить что-то связанное с магией. Для того смутного времени, когда колдовство было очень распространено, в этом не было ничего удивительного. Если даже в XX в. служились черные мессы, то уж, разумеется, в средние века имели место сеансы черной магии, где осквернялось распятие.
* * *Несколько авторов с целью восстановить репутацию тамплиеров прибегли к довольно неожиданным комментариям, дабы объяснить отречение от Христа. Такова, например, точка зрения тех, кто приписывает отступничество тамплиеров их разочарованию после краха всех усилий, приложенных ими в Палестине, для защиты Гроба Господня: но подобное «самоубийство» от отчаяния – это что-то из области абсолютно невероятной исторической романтики.
Точно так же не следует принимать серьезно гипотезу, согласно которой тамплиеры являлись еретиками и, вдохновляясь Евангелием от Иоанна, поклонялись Христу с некоей эзотерической точки зрения. В соответствии с этой версией Гуго де Пейен, основатель ордена Храма, встретился в предводителем иоаннитов, который якобы посвятил его во все тайны секты.
Наеф, главный создатель этого учения, объяснял его тем, что слова пяти первых стихов Евангелия от Иоанна могут быть истолкованы как доказывающие гностическую систему происхождения мира. Однако это отнюдь не подразумевало, что доктрина иоаннитов, какой бы еретической она ни была, включала в себя отречение от Христа и надругательство над крестом.
