Александр Шубин - Золотая осень
Американская экономика, также как и советская, теснейшим образом зависела от мировых цен на нефть. Но зависимость эта была различной. Падение цен на нефть с 34 долларов за баррель до 20 долларов уменьшало бы американские расходы на энергию на 71,5% и позволило бы закрепить наметившийся выход из сильнейшего экономического кризиса 1980–1983 гг. А для СССР, напротив, энергоносители были важнейшим источником доходов. «Придворный» историк ЦРУ П. Швейцер утверждает, что именно американская администрация обрушила цены на нефть и тем нанесла смертельный удар экономике СССР[118].
Действительно, американская администрация давила на страны ОПЕК, прежде всего на Саудовскую Аравию, убеждая шейхов понизить цены. Шейхи колебались — отказываться от нефтедолларов не хотелось.
Пока «большой насос» в песках Аравии работал по–прежнему, американцы решили начать сбивать цены на нефть с помощью «малого насоса». К. Уайнбергер вспоминал, что уже в начале 1983 г. «мы старались как могли убедить англичан, что нужно увеличить добычу и понизить цены. Вскоре Советы должны были пустить газ по газопроводу в Европу. Если цена нефти не понизится, Европа переключится на газ. Это была бы неслыханная прибыль для Советов»[119]. В 1983 г. британцы стали играть на понижение нефтяных цен. Это соответствовало либеральной политике М. Тэтчер, которая просто приватизировала британскую нефтяную кампанию и, таким образом, перестала сдерживать падение цен на нефть. Но долго Великобритания такую политику проводить не могла. Ее нефтяные возможности были не столь велики, чтобы бороться с ОПЕК.
Игра на понижение цен имела перспективу потому, что соответствовала и объективной тенденции конъюнктур. Даже без специальных усилий со стороны США цены начали бы падать.
Вопрос заключался в сроках и размерах этого падения. Дело в том, что, «ОПЕК была в тяжелом положении. Рынок ставил перед ней крайне неприятный выбор: снизить цены, чтобы вернуть себе рынки, или же сократить нефтедобычу для поддержания цены»[120]. Так что в сущности «происки Рейгана» играли в этих событиях незначительную роль.
Уже в 1983 г. ОПЕК понизила свои цены с 34 до 29 долл. за баррель. Это было тревожным сигналом для СССР, но, разумеется, совершенно недостаточным, чтобы изменить экономическую стратегию страны в целом. Некоторое оживление западных рынков также не способствовало росту цен на нефть. Во–первых, потому, что само это оживление было еще достаточно вялым и неустойчивым и, во–вторых, потому что западные экономики на время адаптировались к росту цен на нефть, и энергопотребление в этих странах было снижено. Несмотря на стремление Рейгана разорить СССР, американская элита также испытывали большие колебания в вопросе о нефти, т.к., по замечанию Д. Ергина, «у них были интересы по обе стороны водораздела»[121]. В конечном итоге на решение арабов опустить цены повлияло не столько давление американцев, сколько экономические соображения. Уже при имеющейся конъюнктуре цен доходы Саудовской Аравии упали с 119 млрд. долл. в 1981 г. до 26 млрд. долл. в 1985 г. из–за потери рынков. В результате осенью 1985 г. Саудовская Аравия фактически вышла из квот ОПЕК, что и вызвало революцию цен. Падение цен 1983–1985 гг. было неустойчивым. Так, в ноябре 1985 г. фьючерсные цены на нефть составляли более 31 долл. за баррель. Обрушение цен началось только в декабре (уже после начала преобразований Горбачева).
Американцы в этих условиях действовали противоречиво (что фактически опровергает версию, будто падение цен на нефть стало результатом сознательной политики США). Если внешнеполитические ведомства, для которых главным делом была борьба с СССР, считали необходимым падение цен, и в этом их поддерживало промышленное лобби, то нефтяное лобби сопротивлялось этому процессу, имея, в частности, такого мощного сторонника, как вице–президент США Дж. Буш. На него, однако, давили и промышленники, в том числе ВПК. Ситуация оставалась неопределенной. Именно в этот период сформировалась позиция Дж. Буша, которой республиканцы придерживались и в период правления его сына. Цены на нефть нельзя обваливать, ими нужно управлять. Именно этим определяется политика США в отношении цен на нефть и в конце правления Р. Рейгана, и во время правления обоих Джорджей Бушей, в частности их политика в отношении Ирака. Нужно иметь рычаг управления ценами на нефть, будь то иракская нефть или аравийская нефть. В 1986 г. Буш выступал категорически против низких цен на нефть, в том числе и во время переговоров с аравийцами. Таким образом, его позиция, по существу способствовала тому, что цены на нефть стабилизировались на среднем уровне, в районе 18 долл. за баррель. Американцы, по существу способствовали восстановлению контроля чуть было не развалившейся ОПЕК над рынком, что и стабилизировало цены в конце весны 1986 г. По мнению Д. Ергина, «выгоды от падавших цен на нефть (более высокие темпы роста и снижение инфляции) перевешивали потери (проблемы энергетических отраслей и промышленности и района Юго–запада)». Но при этом администрация Рейгана была вынуждена стремиться к стабилизации цен на таком уровне, при котором «также могла бы прожить и нефтяная промышленность»[122]. В июле 1986 г. положение было тяжелым для всех участников большой игры, так как цены в Персидском заливе опускались ниже 7 долл. за баррель. При этом и США, и Саудовская Аравия, и Кувейт «стремились во что бы то ни стало положить конец «хорошей встряске»”[123]. При этом в СССР даже не сразу осознали угрозу, и в мае 1986 г. один из представителей СССР по энергетике «высмеял саму идею, что Советский Союз будет когда–либо официально сотрудничать с ОПЕК. Советский Союз, сказал он, это не страна «третьего мира»…»[124] Однако уже через несколько месяцев СССР стал активно сотрудничать с ОПЕК в поддержании цен. В декабре 1986 г. ОПЕК восстановил квотное соглашение и остановил «хорошую встряску». Цены стали колебаться в промежутке между 15 и 18 долл. т.е. даже выше, чем уровень 1973–1979 гг. Это соотношение было оптимально для США. Но и для СССР оно не было смертельным.
По мнению Е. Гайдара экономический кризис СССР был рожден «сокращением нефтяных доходов, крахом экономической стратегии предшествующих двух десятилетий»[125]. В чем же заключается по Е. Гайдару крах экономической стратегии советского руководства предшествующих двух десятилетий? Все в той же ставке на нефтяные доходы и связанный с этим экономический рост[126]. Но вот в чем загадка для Е. Гайдара и подобных ему либеральных идеологов: ведь эту ставку сделал далеко не только СССР, и далеко не везде разразился столь острый кризис в условиях падения нефтяных цен. Такого социального кризиса не было ни на Ближнем Востоке, ни в Великобритании — странах, добывающих нефть. Насколько справедливо это распространенное мнение о том, что падение нефтяных цен вызвало «развал» СССР? Советский Союз в 1985–1990 гг. лишился не всех сверхдоходов от экспорта нефти, который имел после начала нефтяного кризиса в первой половине 70–х гг. Цены на нефть в 1985–1986 гг. упали не до уровня 1973 г. (2–3 долл. за баррель), а до гораздо более высокой планки, выше того уровня, на котором они находились до начала Иранской революции 1979 г. Ведь в 1973 г. цены подскочили до 11 долл., обеспечив СССР высокие нефтяные доходы, в 1979 г. — до 34 долл., а в 1986 г. упали до 15–18 долл. В итоге колебания нефтяных цен срезали советскому руководству не «сверхдоходы», а «сверх–сверхдоходы», которыми СССР пользовался лишь в 1979–1985 гг., т.е. в период, когда кризис развития СССР стал заметным даже для советских руководителей. «Сверх–сверхдоходы» СССР не были спутником быстрого роста, они действовали на советскую экономику даже угнетающе, и небольшой стимул в виде определенного снижения цен в 1985–1986 гг. был бы полезен советской экономике, если бы не другие обстоятельства уже сугубо внутреннего характера.
Е. Гайдар утверждает, что в 1985 г. падение добычи нефти «приводит к резкому падению поставок в развитые капиталистические страны». Однако данные, на которые ссылается Е. Гайдар, не подтверждают его вывод. В 1985–1986 гг. СССР экспортировал в капстраны 33,3 и 37,6 млн. т нефти, что выше, чем в 1980 г. (30,7 млн. т)[127].
СССР экспортировал пятую часть добываемой нефти, так что у него сохранялась значительная свобода экспортного маневра. Экспорт нефти сократился в 1980–1985 гг. с 119 до 117 миллионов тонн, что можно связывать с кризисом отрасли. Однако вывоз нефти за свободно конвертируемую валюту возрос с 27,4 до 28,9 миллионов тонн. СССР расширял вывоз в капиталистические страны за счет «социалистических». Возрос также вывоз нефтепродуктов, газа и особенно — электроэнергии (с 19,9 до 29,3 млрд. квт.ч, то есть в полтора раза). Советский Союз нашел таким образом еще один ответ на вызов неблагоприятной ситуации на рынке энергоресурсов.
