Сергей Былинин - Битва за Москву
Разбитая немецкая техника в одном из городов Подмосковья. Западный фронт, январь 1942 года.
Советские войска не сразу нашли способы эффективного противодействия стратегии и тактике немецких генералов. Конечно, «война моторов» не была для наших военачальников «в диковинку», но реальная подготовка к ней офицерского корпуса Красной армии и техническое оснащение советских войск оказались в 1941 году не на должной высоте. С другой стороны, немцы, окрыленные успехами на Западе, стали слишком преувеличивать силу своих подвижных войск и явно недооценили возможности и искусство своего русского противника. С начала войны они шаблонно прибегали к одному и тому же оперативно-тактическому приему глубоких танково-механизированных прорывов с последующими фланговыми обходами-охватами. Немецкая тактика имела очевидный успех пока русские «терялись» при виде прорвавшихся немецких танков и «бегали» от них. Но к осени 1941 года все большее число советских офицеров и солдат осознали что можно и нужно, во что бы то ни стало, сражаться и побеждать «даже стоя на одном колене». Наглядный тому пример — прорыв из окружения «перевернутого» Брянского фронта или оборона Тулы. И здесь важно отметить также, что, несмотря на катастрофу под Вязьмой в октябре 1941 года, дух боевого сопротивления советских войск не только не был сломлен, но постоянно возрастал. В ноябре и в начале декабря немцы продолжали наступать, и подошли к Москве на 20–30 км, но ни впечатляющих прорывов, ни значительных окружений совершить уже не смогли. Образно говоря, в этот период немцы уже не столько развивали свой успех, сколько все больше и больше сжимали невидимую пружину, в декабре силы их иссякли, пружина сорвалась и нанесла им сокрушительный ответный удар.
Говоря более военным языком, танковые и подвижные части вермахта все еще продолжали пробивать нашу оборону, но в условиях возросшего сопротивления советских войск немецкие генералы не смогли поддержать свои ударные группировки достаточным количеством пехотных резервов, которые закрепляют успех. И победоносная в своем начале операция «Тайфун» обернулась для немцев поражением. В противоположность этому, советское командование в битве под Москвой смогло противопоставить немецкой «быстротечной войне моторов» тактику «изматывающей войны резервов», и в конечном итоге одержало решающую победу.
Обескровив врага активной обороной, советское командование выиграло время и успело подготовить силы для ответного удара. Быстрый, без обычной паузы переход в контрнаступление на еще атакующего противника, когда он никак не ожидал встречного удара, сыграли решающую роль в достижении победы. Такой перелом ситуации в свою пользу свидетельствует о том, что советские военачальники приобрели опыт проведения масштабных оборонительных и наступательных операций.
План дальнейшего наступления советских войск под Москвой, осуществлявшийся с января по май 1941 года.
Выдающуюся роль в организации обороны и выборе момента контрудара, бесспорно, принадлежит Г. К. Жукову.
Сталин, как Верховный Главнокомандующий, так же проявил примерную твердость и выдержку, проводя огромную работу по подготовке резервов и их сохранению до нужного момента.
Не ошибки Гитлера, не осенняя распутица и не суровая зима явились главными причинами поражения немецких войск под Москвой, хотя, конечно, все это имело определенное значение. Но более чем миллионная немецкая группировка разбилась здесь о железную стойкость советских войск, за которыми стоял русский народ, полный решимости сражаться за свое Отечество до победы.
Безупречно мыслящие немецкие стратеги упустили-таки из виду один немаловажный фактор, о котором уже после войны вспомнил генерал Йодль. На вопрос о причинах поражения Германии он ответил: «Начиная войну с Россией, мы, конечно, знали примерное количество дивизий, танков, самолетов, но мы не знали русского солдата».
Светлой памяти тех, кто стоял насмерть, но не пропустил врага к Москве.
* * *Фотографии из коллекции И. Мещанского и архива издательского центра «Экспринт».
Иллюстрации
Бронеавтомобиль БА-10 из 1-й гвардейской танковой бригады. Западный фронт, декабрь 1941 года.
Бронеавтомобиль БА-20М из 112-й танковой дивизии Красной армии. Западный фронт, декабрь 1941 года.
150-мм самоходное орудие на подвижном лафете sIG 33 auf Pz.Kpfw. I Ausf В из 10-й танковой дивизии вермахта. Группа армий «Центр», ноябрь 1941 года.
Броневик французского производства Panhard-178 из 7-й танковой дивизии вермахта. Группа армий «Центр».
Танк английского производства Mk II Matilda II из 132-го отдельного танкового батальона Красной армии. Северо-Западный фронт, январь 1942 года.
Танк английского производства Mk III Valentine II из 136-го отдельного танкового батальона Красной армии. Западный фронт, декабрь 1941 года.
Т-34/76 из 1-й гвардейской танковой бригады в зимней защитно-деформирующей маскировочной окраске. Западный фронт, январь 1942 года.
Средний танк Pz.Kpfw.IV Ausf.E из 20-й танковой дивизии вермахта. Декабрь 1941 года.
