Елена Козловцева - Московские общины сестер милосердия в XIX – начале ХХ века
Здесь же избирались почетные попечители, почетные и действительные члены (кроме сестер милосердия). В случае возникновения неотложных вопросов могли созываться и чрезвычайные собрания[229].
Структура управления Владычне-Покровской общиной сестер милосердияМосковская Владычне-Покровская община сестер милосердия состояла в ведении Святейшего Правительствующего Синода и под местным начальством Московского митрополита. Управлялась она настоятельницей Серпуховского Владычнего женского общежительного монастыря, к которому первоначально была приписана до 1878 г.[230] На начальницу возлагалось наблюдение за нравственностью сестер и испытуемых, все хозяйственные и финансовые вопросы[231]. Но сама начальница как игуменья монастыря не могла жить в общине, а потому избирала помощницу из достойных монахинь своей обители, которую утверждал в этом звании митрополит[232]. Помощница начальницы непосредственно управляла общиной, руководствуясь указаниями игуменьи.
Схема 7. Управление Владычне-Покровской общиной
При церкви общины состояли два священника и диакон [233]. Кроме того, у общины был свой духовник, избиравшийся по усмотрению начальницы и утверждавшийся митрополитом[234]. На духовенстве Владычне-Покровской общины также лежала обязанность по составлению общих и финансовых отчетов и ведение делопроизводства в целом[235].
Игуменья по разрешению епархиального начальства избирала врачей, которые лечили всех живущих в общине больных и преподавали сестрам и испытуемым все предметы, необходимые для их служения[236].
Счеты и шнуровые книги[237], выданные начальнице «за скрепою» местной духовной консистории, велись и по окончании года рассматривались согласно порядку, установленному в общежительных монастырях. Годичный отчет представлялся митрополитом в Св. Синод, откуда поступал на рассмотрение императрицы, непосредственной покровительницы общины[238]. Кроме того, в конце года помощница начальницы подавала начальнице подробную ведомость о нравственных качествах каждой находившейся в общине сестры и испытуемой, которая затем предоставлялась архиерею[239].
Таким образом, схему управления каждая община выстраивала по-своему. В структуре их управления можно выделить две основные модели: единоличное управление начальницы и коллегиальное управление Совета. Первый вариант существовал во Владычне-Покровской епархиальной общине и в общине «Утоли моя печали» (официально до 1881 г., а в действительности – до кончины княгини Шаховской). Все руководство жизнью общины в этом случае осуществляла непосредственно начальница, которая согласовывала свои действия только с вышестоящим начальством – епархиальным архиереем или министром внутренних дел. Павловская община, все общины Российского Общества Красного Креста, а с 1881 г. и община «Утоли моя печали» управлялись коллегиально. Такая схема управления могла включать в себя несколько руководящих структур, но ее главным и непременным звеном являлся попечительный совет общины.
Не было единства и в составе членов общин. Нередко под одним и тем же званием в перечисленных общинах подразумевалось обозначение совершенно разных обязанностей, и наоборот, лица, отвечавшие одним и тем же требованиям, имели различный статус (см. таблицу 1).
В каждой общине работало несколько врачей, которые не только лечили больных, но и обучали сестер. В состав большинства общин входил священник, исполнявший обязанности духовника сестер милосердия и преподавателя Закона Божия. Помимо совершения богослужений и Таинств, он должен был разъяснять сестрам милосердия духовные основы их служения. Священник избирался Советом или начальницей и практически не участвовал в управлении общиной. В уставах Александринской общины при Комитете «Христианская помощь» и Павловской общины духовенство вообще не фигурирует, что можно рассматривать как указание на второстепенную роль религии в общинах, основывавших свою деятельность в основном на гуманистических принципах.
Ежегодно все общины представляли отчеты о своей деятельности в руководившие ими инстанции и в тех же инстанциях утверждали свои наиболее важные решения.
Таблица 1.
Статус членов общин сестер милосердия и их обязанности
§ 6. Источники доходов и финансовое положение общин сестер милосердия
Для начала и реализации любого, даже самого благого дела недостаточно только желания и решимости. Очень важную и иногда роковую роль играет наличие или отсутствие материальных средств. Подведомственность общин оказывала немалое влияние на их финансовое обеспечение. Все возможные источники их доходов были указаны в уставах, из рассмотрения которых хорошо видна разница в возможностях финансового обеспечения разных общин.
Вокруг денег очень часто возникают споры, недоумения, злоупотребления и прочие прискорбные явления. Не обошлось без них и в таком благородном деле, как основание и развитие общин сестер милосердия. Конец XIX и начало XX в. ознаменовались двумя финансовыми скандалами, которые вылились в уголовные дела. Первый из них, связанный с Московской Владычне-Покровской епархиальной общиной сестер милосердия, подверг опасности само существование общин, второй – менее громкий – касался Александринской общины при Комитете «Христианская помощь».
Материальное положение других московских общин также не всегда было благополучным. Финансовое обеспечение для большинства из них было больным вопросом, поэтому интересно проследить, какие поступления составляли основную часть их доходов.
Средства общин Российского Общества Красного Креста складывались из членских взносов, пожертвований, кружечных сборов, платы за работу сестер и пользование больных в лечебных учреждениях. Кроме того, в случае необходимости устраивались благотворительные концерты, спектакли, балы, гуляния, базары, лотереи и прочие мероприятия, весь доход от которых поступал в кассу общин. И самое главное, что давало общинам Красного Креста уверенность в будущем и делало привлекательной принадлежность к Обществу, – это постоянные и единовременные пособия, выдававшиеся общинам как местным, так и Главным управлениями, а также Министерством внутренних дел и городской администрацией[240]. Принадлежавшие общинам суммы хранились на счетах в государственных кредитных учреждениях и сберегательных кассах или обращались в процентные бумаги, гарантированные государством, и помещались на хранение в Государственный банк[241].
Комитет общины ежегодно должен был представлять на утверждение Московского местного управления смету предстоящих доходов и расходов на следующий год, а по окончании каждого года – отчет о своей деятельности, движении сумм и состоянии имущества[242].
Финансовое обеспечение Никольской общиныПервая московская община – Никольская – состояла при Московском Дамском попечительстве о бедных[243]. Ее средства складывались из пожертвованного неприкосновенного капитала и ежегодных взносов благотворителей. Агенты-благотворители обеспечивали содержание сестер милосердия, больных и воспитанниц, а также освещение и отопление дома общины[244]. Существенную помощь оказывал купец Зарайский, который ежедневно предоставлял экипажи для проезда сестер милосердия в больницы, находившиеся в отдаленных частях города[245].
Городской распределительный госпиталь в Пресненском парке городских железных дорог (Альбом деятельности Московского Городского Управления по организации помощи больным и раненым воинам и семьям призванных 1914–1915 гг. М., 1915. С. 20)
Благодаря щедрым жертвователям Никольская община получила собственный дом с участком земли. Первоначально она помещалась в доме Гурьева на Долгоруковской улице, в приходе церкви свт. Николая в Новой Слободе. В 1851 г. община переехала в дом на Воронцовской улице близ Новоспасского монастыря, пожертвованный наследниками Е. В. Новосильцевой[246]. Строительство домовой церкви было осуществлено в основном на средства почетного гражданина купца А. К. Садомова, который являлся казначеем и экономом общины. Храм освятили 3 ноября 1863 г. во имя свт. Николая, св. мц. Софии и прп. Марии Египетской[247].
Все пожертвования были исключительно добровольными и не подкреплялись официальными обязательствами. Это обстоятельство дало повод Министерству внутренних дел отказать Дамскому попечительству в утверждении устава Никольской общины, предписав отложить ее учреждение «до того времени, когда составлен будет Попечительством о бедных капитал, процентами с которого можно было бы содержать эти учреждения» [248].
