Андрей Ланьков - Северная Корея: вчера и сегодня
25 августа 1948 г. в Корее были проведены выборы в Верховное народное собрание. Эти выборы по своей организации следовали к советской модели, что видно хотя бы из того, что в них, по официальным сообщениям, приняло участие 99,97 % зарегистрированных избирателей. В то же время определенные отличия от «выборов без выбора» еще существовали: на 212 депутатских мест от Северной Кореи претендовали 227 человек, то есть кандидатов было все-таки чуточку больше, чем мест. [79]
Однако напомним еще раз, что КНДР создавалось не как сепаратное северокорейское государство. С самого начала КНДР четко заявила, что считает себя единственной законной властью на всей территории Корейского полуострова. Об этом недвусмысленно говорила и Конституция, в соответствии с которой даже столицей страны считался не Пхеньян, а Сеул (положение, существовавшее до 1972 г.). Одним из главных обвинений, высказывавшихся северокорейской пропагандой против сеульского режима было как раз проведение им в мае 1948 г. сепаратных парламентских выборов. В этих условиях было решено придать выборам 25 августа видимость общекорейских и таким образом противопоставить их незаконным и сепаратным майским выборам в Южной Корее. Еще 24 апреля соответствующие рекомендации были приняты советским Политбюро и направлены в Пхеньян.
На прошедшей в Пхеньяне конференции находившихся на Севере представителей южнокорейских политических группировок было объявлено, что выборы на Юге будут нелегальными и пройдут в два этапа. Сначала в каждом уезде следовало избрать по 7–8 представителей, которые потом, собравшись в северокорейском г. Хэчжу, и должны были бы избрать в ВНС 360 депутатов от южнокорейских провинций. Разумеется, «нелегальные» выборы в Южной Корее едва ли следует принимать всерьез, но и считать их полностью фикцией тоже, пожалуй, не следует, ибо левые силы действительно провели там немалую работу. Активисты левых организацией обычно собирали голоса, обходя дома избирателей. Конечно, посещали они в основном тех, кто симпатизировал левым (в противном случае они могли попросту нарваться на донос), так что об объективности собранных голосов говорить никак не приходится, но, тем не менее, в этой своеобразной «избирательной кампании» участвовало немало людей. На основании собранных материалов было избрано около 1100 выборщиков, которые, собравшись в Хэчжу 21–26 августа, и избрали 360 депутатов. [80]
2 сентября 1948 г. в Пхеньяне открылась I сессия Верховного народного собрания I созыва, в работе которой участвовали 572 депутата. Сессия 8 сентября окончательно утвердила Конституцию, а на следующий день, 9 сентября, официально провозгласила Корейскую Народно-Демократическую Республику. Любопытно и симптоматично, что даже само это название было предложено ген. Н. Г. Лебедевым, который отверг предлагавшийся корейцами вариант «Корейская народная республика» (напомним, что Китайской Народной Республики в то время еще не существовало). [81]
Главой первого Кабинета министров КНДР был назначен Ким Ир Сен, Председателем же Президиума ВНС, то есть главой законодательной власти, остался Ким Ду Бон. В кабинет вошло 19 человек — 17 министров, Председатель кабинета и три его заместителя, двое из которых по совместительству занимали и министерские посты.
Провозглашением Корейской республики и КНДР завершился период формирования на Корейском полуострове двух враждебных друг другу государств, началась эпоха раскола Кореи, отмеченная кровавой бурей 1950–1953 гг. и десятилетиями взаимной подозрительности и напряженности, затянувшимися до наших дней. Осенью 1948 г. началась новая эпоха Корейской истории.
3. КИМ ИР СЕН: ПОПЫТКА БИОГРАФИЧЕСКОГО ОЧЕРКА
Личность правителя всегда оказывает немалое влияние на судьбу страны — с этим, пожалуй, не решится спорить даже самый убежденный сторонник исторического детерминизма. В особой степени относится это к диктатурам, особенно таким, в которых власть правителя практически не ограничена ни традицией, ни влиянием сильных зарубежных «покровителей», ни каким-то, пускай и слабым, общественным мнением. Одним из примеров такой диктатуры является Северная Корея — государство, во главе которого 46 (а фактически — 49) лет стоял один и тот же человек — «Великий Вождь, Солнце нации, Маршал Могучей Республики» Ким Ир Сен. Он возглавил это государство в момент его создания, и, судя по всему, «Могучая Республика» ненадолго переживет своего бессменного руководителя.
Полвека находиться на высшем государственном посту — редкость в современном мире, отвыкшем от долгих монархических правлений, и уже один этот факт делает биографию Ким Ир Сена вполне достойной изучения. Но надо помнить, что Северная Корея — государство во многих отношениях уникальное, что не может не привлекать еще больше внимания к личности ее руководителя. Вдобавок, биография Ким Ир Сена почти неизвестна советскому читателю, который до недавнего времени был вынужден довольствоваться лишь краткими и весьма далекими от истины справками «Ежегодников БСЭ» и других подобных изданий.
Говорить и писать о биографии северокорейского диктатора действительно трудно. В детстве Ким Ир Сен — сын скромного сельского интеллигента — не привлекал к себе ничьего особого внимания, в молодости ему — партизанскому командиру — совсем незачем было афишировать свое прошлое, а в зрелые годы, став правителем Северной Кореи и оказавшись в неизбежной круговерти интриг, он тоже был вынужден, с одной стороны, оберегать свою жизнь от посторонних взглядов, а с другой — собственными руками и руками своих официальных историографов творить себе новую биографию, которая сплошь и рядом расходилась с реальной, но зато куда более соответствовала требованиям политической ситуации. Ситуация эта часто менялась — менялась и официальная версия биографии «Великого Вождя, Солнца Нации». Поэтому то, что корейские историки писали о своем лидере в 50-е гг. мало похоже на, то что они пишут сейчас. Прорваться через завалы противоречивых и по большей части весьма далеких от истины утверждений официальной северокорейской историографии весьма сложно, а то и просто невозможно, надежных же документов, касающихся биографии Ким Ир Сена, особенно в молодые годы, сохранилось очень немного. Таким образом, человек, которому в современном мире принадлежит рекорд продолжительности пребывания на высшем государственном посту, и поныне во многом остается загадочной фигурой.
Рассказ о жизни Ким Ир Сена в силу этого будет сплошь и рядом полон неясностей, недомолвок, сомнительных и ненадежных фактов. Тем не менее, за последние десятилетия усилиями южнокорейских, японских и американских ученых (среди последних надо назвать в первую очередь профессора Со Дэ Сука в США и профессора Вада Харуки в Японии) удалось установить многое. Советские специалисты — как ученые, так и практические работники — зачастую были куда более информированы, чем их зарубежные коллеги, но по понятным причинам им до недавнего времени приходилось хранить молчание. Тем не менее, автору данной статьи в ходе проводимых им разысканий также удалось собрать определенный материал, который вместе с результатами работ зарубежных исследователей лег в основу данной статьи. Особую роль среди собранного материала играют записи бесед с теми участниками рассматриваемых событий, которые в настоящее время живут в нашей стране.
***
О семье Ким Ир Сена и его детстве известно немного. Хотя корейскими пропагандистами и официальными историографами написаны десятки томов на эту тему, но в них едва ли возможно отделить истину от позднейших пропагандистских наслоений. Родился Ким Ир Сен 15 апреля 1912 года (дата иногда ставится под сомнение) в Мангендэ — небольшой деревне под Пхеньяном. [82] Чем занимался его отец Ким Хен Чжик (1894–1926) — сказать с определенностью трудно, так как за свою короткую жизнь Ким Хен Чжик сменил не одно занятие. Чаще всего в появлявшихся время от времени в советской печати биографических справках о Ким Ир Сене его отца называли сельским учителем. Это и звучало хорошо (учитель — профессия благородная и, с официальной точки зрения, вполне «благонадежная»), и не было лишено оснований — временами Ким Хен Чжик действительно преподавал в начальных школах. Но в целом отец будущего Великого Вождя относился к той низовой (по сути — маргинальной) корейской интеллигенции, которая то учительствовала, то находила себе какую-нибудь конторскую службу, то как-то иначе зарабатывала на жизнь. Сам Ким Хен Чжик, помимо преподавания в школе, занимался и траволечением по рецептам дальневосточной медицины.
Семья Ким Ир Сена была христианской. Протестантизм, проникший в Корею в конце XIX века, получил немалое распространение на севере страны. Христианство в Корее воспринималось во многом как идеология модернизации, и, отчасти, современного национализма, поэтому и не удивительно, что очень многие корейские коммунисты. Отец Ким Ир Сена сам окончил основанную миссионерами школу, и поддерживал связи с христианскими миссиями. Разумеется, сейчас тот факт, что отец Ким Ир Сена (как, впрочем, и его мать) был не просто верующим протестантом, но и христианским активистом, всячески замалчивается, а его связи с религиозными организациями объясняются лишь стремлением найти легальное прикрытие для революционной деятельности. Мать Ким Ир Сена — Кан Бан Сок (1892–1932) была дочерью местного протестантского священника. Кроме Ким Ир Сена, настоящим именем которого было Ким Сон Чжу, в семье было еще двое сыновей. [83]
