Владимир Барановский - Победа в битве за Москву. 1941–1942
Этот подвиг советских артиллеристов 5-й армии М. И. Потапова стал блестящим примером для остальных частей Красной Армии, вступивших в сражение с гитлеровскими войсками.
Многие тысячи участников боев на юго-западном направлении показали чудеса героизма в первых приграничных боях.
6-я армия генерала И. Н. Музыченко и 12-я армия генерала Л. Г. Понеделина, несмотря на большие потери, оказывали действенное сопротивление превосходящим силам противника. Укрепленный район Рава-Русская силами частей 6-й армии отражал атаки немецко-фашистских войск пять дней – до 27 июня 1941 года.
Укрепленный район Перемышля успешно защищали 99-я стрелковая дивизия, пограничники и рабочие отряды до 29 июня 1941 года.
В результате активного сопротивления войск Юго-Западного фронта немецкий план молниеносного прорыва 1-й танковой группы Клейста и 6-й армии Рейхенау к Киеву в ходе приграничного сражения был сорван.
Отдавая дань героизму бойцов и командиров Красной Армии, проявивших мужество и стойкость при защите наших рубежей в начале войны, будет не лишним вспомнить о том, что явилось причиной отступления в глубь страны. Конечно, свою роль сыграли внезапность нападения и растерянность командного состава армий в первые дни немецкого вторжения. И это при том, что численность советских войск, сосредоточенных у границ, была значительной.
Слабая техническая подготовка военных кадров бронетанковых войск Красной Армии, особенно низшего звена – механиков-водителей и всего экипажа в целом, привела к тому, что возможности наших боевых машин не были использованы в должной мере. А ведь технические характеристики стоявших на вооружении танков БТ-7 и, особенно, вновь поступивших в войска Т-34 и KB были не хуже, чем у немецких танков.
К середине июля 1941 года наши механизированные корпуса юго-западного направления, в которых насчитывалось более 2 тысяч танков (к примеру, 4-й мехкорпус А. А. Власова на юго-западном направлении был укомплектован штатным количеством средних и тяжелых танков [36] ) потеряли значительную часть своих машин.
На марше из районов расквартирования в районы боевых действий, на направления главных ударов немецких танковых групп некоторые танки вышли из строя, значительная часть танков даже в последние числа июня 1941 года все еще была законсервирована, вооружение не было пристреляно. Танки старых типов БТ были изношены, не хватало горючего. Взаимодействию между боевыми машинами мешало отсутствие радиосвязи, а слабая подготовка экипажей не позволяла обеспечить требуемую скорость и маневренность танков в бою. Здесь слились воедино организационные причины (отсутствие управления), технические причины (отказы новых, не обкатанных в полевых условиях боевых машин), материально-снабженческие недочеты (нехватка боеприпасов, горючего) и неподготовленность экипажей (отсутствие навыков работы в конкретном типе танка). Возможно, технику не подготовили к боевым действиям из-за нехватки времени, но не исключено влияние таких факторов, как низкая активность и техническая неосведомленность военного руководства.
В подобных условиях рассчитывать на серьезный успех в боях с опытным противником не приходилось.
Тем не менее немало танковых экипажей сумели показать, на что способна советская техника: известны случаи, когда танки типа БТ-7 уничтожали до 10 вражеских машин в одном бою. Значительный урон нанесли немецким танковым дивизиям в приграничных сражениях танки Т-34 и КВ.
Казалось, перечисленные выше серьезные проблемы не могут быть разрешены командованием Красной Армии и промышленностью Советского Союза в сжатые сроки. Но это не так: воля к победе возобладала над возникшими трудностями. Уже осенью и зимой 1941 года наши танковые бригады, несмотря на сравнительно небольшое количество танков (в среднем до 50 боевых машин в одной бригаде), нанесли совместно со стрелковыми дивизиями и артиллеристами сокрушительный удар по немецким танковым дивизиям, потери которых составили только на конец 1941 года более 1500 боевых машин.
В ходе приграничных сражений, с 22 по 30 июня 1941 года, оборонительные рубежи войск Северо-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов оказались отодвинутыми от государственной границы на расстояние от 200 до 300 километров в глубину районов Прибалтики, Белоруссии и Украины. Советско-германский фронт проходил по линии Рига – Западная Двина – Даугавпилс – Борисов – западный берег реки Березины – восточнее Ровно – Кременец – Львов – Дрогобыч. На схеме 7 показан оборонительный рубеж Красной Армии по состоянию на 30 июня 1941 года.
На этом рубеже разгорелась гигантская битва, исходными узловыми точками которой оставались Даугавпилс на пути к Ленинграду, Борисов на подходе к Смоленску и район восточнее Ровно, выбранный немцами в качестве плацдарма для наступления на Киев.
После начала войны боевые действия непосредственно у государственной границы шли только несколько дней. Ввиду значительного продвижения немецко-фашистских войск в глубь территории Советского Союза продолжавшиеся до 30 июня 1941 года сражения могут быть отнесены во многих случаях к приграничным только условно, так как проходили на расстоянии до 100 и более километров от границы.
Для Генерального штаба Красной Армии стало очевидным, что немецко-фашистские войска наносят свой главный удар на центральном направлении, где немцы сосредоточили основные силы своих подвижных танковых группировок.Схема 7. Оборонительный рубеж Красной Армии на 30 июня 1941 года
Согласно плану «Барбаросса» немецкое командование планировало окружить и уничтожить главные силы советских войск в приграничных боях. Однако этот план был сорван, так как значительная часть войск Красной Армии находилась вдали от границы в стадии формирования и еще не вступала в сражение.
Несмотря на то что немцам удалось замкнуть кольцо окружения вокруг 10-й и 3-й армий Западного фронта, значительная часть их личного состава оружия не сложила и продолжала сражаться в окружении, пока у бойцов оставались боеприпасы.
Продвижение немецко-фашистских войск в глубину советской территории стоило немцам значительных потерь в танках и пехоте. Одна только 64-я стрелковая дивизия (с сентября 1941 года – 7-я гвардейская стрелковая дивизия) в жестоких боях на подступах к Минску уничтожила до 300 единиц бронетехники и автомашин противника. На начальном этапе войны гитлеровская Германия легко компенсировала эти потери за счет второго эшелона своих войск, что позволяло немцам сохранять численное превосходство своих подвижных группировок над войсками Красной Армии и поддерживать высокие темпы продвижения на восток.
Но самое главное, немцы почувствовали силу Красной Армии, силу, которой они не ожидали. В период 23–29 июня 1941 года противнику были нанесены чувствительные удары: Северо-Западным фронтом 23–25 июня в районе Шяуляя, Западным фронтом 24–26 июня под Гродно и Юго-Западным фронтом в ходе танкового сражения 23–29 июня на рубеже Луцк – Ровно – Дубно. Эти контрудары хотя и не остановили врага, но позволили советскому командованию оценить тяжесть обстановки и приступить к подготовке резервов. Наличие у советских войск, хотя и в небольших количествах, новых видов танков и артиллерии потрясло немецкое руководство, считавшее промышленный потенциал Советского Союза недостаточным для производства новых типов вооружений.
В приграничных сражениях на примере защитников Брестской цитадели немцы ощутили силу сопротивления и стойкость бойцов Красной Армии.
Однако упорное сопротивление отдельных армий, соединений и групп войск Красной Армии не смутило немецкое военное командование. Тысячи советских военнопленных, захваченных немецкими войсками в ходе боевых действий, и многочисленные военные трофеи создавали иллюзию развала советских войск, деморализации бойцов и, как следствие, наводили германское командование на мысль о неспособности советского командования организовать дальнейшую оборону. Большие потери, которые понесла Красная Армия в приграничных сражениях, также давали немцам основания считать, что победа Германии близка.
Несмотря на уже возникшие трудности с подавлением сопротивления окруженных в районе Белосток – Минск войск Западного фронта, Гитлер 30 июня самоуверенно полагал, что его армиям удастся овладеть Москвой в середине августа 1941 года. Эта надежда фюрера Германии базировалась на ошибочном предположении немецкого Генерального штаба сухопутных войск, решившего, что у Красной Армии уже не осталось сил для создания новых оборонительных рубежей на пути вермахта к Москве.
Один из главных авторов плана «Барбаросса», начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии Гальдер, ослепленный иллюзией победы в приграничных сражениях, в битве за Белосток и Минск, на 12-й день войны решил, что военная кампания против Советского Союза выиграна, хотя и не закончена из-за протяженности территории и упорного сопротивления советских войск. (Гальдеру докладывали, что советские танкисты не сдаются в плен – они продолжают отстреливаться из горящих танков). [37]
