Сэмюэл Крамер - История начинается в Шумере
До сих пор писец архива Энтемены вел речь о предшествовавших распрях между Лагашем и Уммой. Далее он начинает повествовать о новой борьбе между этими городами-государствами, очевидцем которой он, вероятно, был. Он описывает сражение между Ур-Луммой — сыном незадачливого Энакалли, которому пришлось принять «позорные» условия Эаннатума, — и Энтеменой, сыном Энаннатума, племянником Эаннатума.
Несмотря на решительную победу Эаннатума, жителям Уммы понадобилось всего одно поколение, чтобы вновь обрести веру в свои силы, а может быть и прежнюю мощь. Ур-Лумма расторг оскорбительный договор с Лагашем и отказался платить возложенную на Умму дань. Кроме того, он «оcушил» пограничный канал, поверг и сжег стелы Месилима и Эаннатума с их обидными надписями, а также разрушил здания и алтари, построенные Эаннатумом вдоль границы в виде предупреждения жителям Уммы, чтобы они не вздумали посягать на земли Лагаша. После этого он решил перейти границу и вторгнуться в Гуэдинну. Чтобы обеспечить себе победу, Ур-Лумма обратился за военной помощью к одному из чужеземных правителей, чьи земли лежали на север от Шумера, и получил от него поддержку.
Обе армии встретились на территории Гуэдинны, под Ганаугиггой, немного южнее границы. Соединенными отрядами Уммы и ее союзника командовал сам Ур-Лумма. Войско Лагаша возглавлял Энтемена: должно быть, его отец Энаннатум в то время был уже стариком. Лагаш снова одержал победу. Ур-Лумма бежал, преследуемый по пятам Энтеменой. Множество его воинов попали в засаду и были перебиты.
Однако победа Энтемены оказалась недолговечной. Вскоре после разгрома (а возможно и гибели) Ур-Луммы у Лагаша появился новый враг. Врага этого звали Иль, и был он верховным жрецом города Забалам, расположенного немного севернее Уммы. Хитроумный Иль выжидал своего часа, пока Энтемена и Ур-Лумма боролись не на жизнь, а на смерть. Но едва сражение закончилось, как Иль напал на победителя Энтемену.
Вначале ему сопутствовал успех, и он даже проник глубоко на территорию Лагаша. Ему не удалось удержать земли, расположенные южнее лагашской границы, но он закрепился в Умме и объявил себя ишакку этого города-государства.
С этого момента Иль отвечал на притязания Лагаша примерно так же, как его дерзкий предшественник. Он лишил пограничные каналы притока воды, столь необходимой для орошения близлежащих полей, и согласился выплачивать лишь незначительную часть дани, возложенной на Умму старым договором с Эаннатумом. А когда Энтемена отправил к нему посланцев, требуя объяснения столь враждебных поступков, Иль высокомерно заявил, что вся земля Гуэдинна является его территорией и владением.
Тем не менее конфликт между Илем и Энтеменой был решен мирным путем. Вместо того чтобы затевать новую войну, оба правителя пошли на компромисс, видимо, под нажимом третьей стороны, скорее всего — северного «чужеземного правителя», претендовавшего на верховную власть над всем Шумером. В целом новое соглашение было в пользу Лагаша, так как старая линия Месилима-Эаннатума сделалась постоянной границей между Лагашем и Уммой. С другой стороны, в новом соглашении не было речи ни о какой компенсации за невыплаченную жителями Уммы дань. Кроме того, они были, по-видимому, избавлены и от необходимости снабжать Гуэдинну водой — отныне эта обязанность переходила к Лагашу.
Все эти исторические события, из которых складывались отдельные этапы борьбы за господство между Лагашем и Уммой, не так-то просто выделить из оригинального текста нашего документа. Многое из того, о чем шла речь в этой главе, приходится читать между строк. Ниже приводится буквальный перевод документа, который дает представление о том, как из подобных текстов извлекают подлинные исторические факты. Одновременно этот подстрочный перевод познакомит читателя с образчиком оригинального историографического стиля, который сложился у шумерских авторов.
«Энлиль (главное божество шумерского пантеона), царь всех земель, отец всех богов, определил границу для Нингирсу (бог — покровитель Лагаша) и для Шара (бог — хранитель Уммы) своим нерушимым словом, (и) Месилим, царь Киша, отмерил ее по слову Сатрана (и) воздвиг там стелу. (Однако) Уш, ишакку Уммы, нарушил решение (богов) и слово (договор между людьми), вырвал (пограничную) стелу и вступил на равнину Лагаша.
(Тогда) Нингирсу, лучший воин Энлиля, сразился с (людьми) Уммы, повинуясь его (Энлиля) верному слову. По слову Энлиля он набросил на них большую сеть и нагромоздил по равнине здесь и там их скелеты (?). (В результате) Эаннатум, ишакку Лагаша, дядя Энтемены, ишакку Лагаша, определил границу вместе с Энакалли, ишакку Уммы; провел (пограничный) ров от (канала) Иднун в Гуэдинну; надписал стелы вдоль рва; поставил стелу Месилима на ее (прежнее) место, (но) не вступил на равнину Уммы. Он (затем) построил там Имдубба для Нингирсу в Намнунда-кигарре, (а также) святилище для Энлиля, святилище для Нинхурсаг (шумерской богини-«матери»), святилище для Нингирсу (и) алтарь для Уту (бога солнца).
(Кроме того, по пограничному соглашению) люди Уммы могли есть ячмень (богини) Нанше (другого божества — покровителя Лагаша) (и) ячмень Нингирсу, не более одного «кару» (на каждого жителя Уммы) и только в качестве вознаграждения; (кроме того) он (Эаннатум) обложил их данью (и таким образом) получил 144 000 «больших кару» (как доход).
Поскольку этот ячмень не был доставлен (и поскольку) Ур-Лумма, ишакку Уммы, лишил пограничный ров Нингирсу (и) пограничный ров Нанше воды, вырыл стелы (пограничного рва) (и) предал их огню, разрушил посвященные (?) святилища богов, воздвигнутые в Намнунда-кигарре, получил (помощь) из чужих стран и (наконец) пересек пограничный ров Нингирсу; Энаннатум сразился с ним под Ганаугиггой, (где находятся) поля и хозяйства Нингирсу, (и) Энтемена, возлюбленный сын Энаннатума, разбил его. (Тогда) Ур-Лумма бежал, (а) он (Энтемена) истреблял (войска Уммы) до (самой) Уммы. (Кроме того), его (Ур-Луммы) отборный отряд из 60 воинов он истребил (?) на берегу канала Лумма-гирнунта. (А) тела его (Ур-Луммы) людей он (Энтемена) бросил на равнине (на съедение зверям и птицам) и (затем) нагромоздил их скелеты (?) в пяти (различных) местах.
(Однако) в это время Иль, верховный жрец Забалама, опустошил (?) (страну) от Гирсу до Уммы. Он назвал себя ишакку Уммы, лишил воды пограничный ров Нингирсу, пограничный ров Нанше, Имдуббу Нингирсу, часть (пахотной земли), входящей в земли Гирсу и простирающейся в сторону Тигра, (и) Намнунда-кигарру Нинхурсаг; (и) выплатил (только) 3600 «кару» ячменя, (причитавшегося) Лагашу. (И) когда Энтемена, ишакку Лагаша, неоднократно посылал (своих) людей к Илю из-за этих (пограничных) рвов, Иль, ишакку Уммы, грабитель полей и хозяйств, глашатай зла, говорил: «Пограничный ров Нингирсу (и) пограничный ров Нанше — мои». Он говорил (даже): «Я буду властвовать (над землями) от Антасурры до храма Димгаль-абзу». (Однако) Энлиль и Нинхурсаг не дозволили ему этого.
Энтемена, ишакку Лагаша, чье имя изрек Нингирсу, провел этот (пограничный) ров от Тигра до (канала) Иднун по нерушимому слову Энлиля, по нерушимому слову Нингирсу (и) по нерушимому слову Нанше, (и) восстановил его для своего возлюбленного царя Нингирсу и своей возлюбленной царицы Нанше, соорудив из кирпича основание для Намнунда-кигарры. Пусть Шулутула, (личный) бог Энтемены, ишакку Лагаша, которому Энлиль дал скипетр, которому Энки (шумерский бог мудрости) дал мудрость, которого Нанше хранит в (своем) сердце, великий ишакку Нингирсу, получивший слово богов, будет заступником, (молясь) за жизнь Энтемены перед Нингирсу и Нанше до самых отдаленных времен!
Человек из Уммы, который (когда-либо) перейдет пограничный ров Нингирсу (и) пограничный ров Нанше, чтобы силой завладеть полями и хозяйствами — будь то (действительно) гражданин Уммы или чужеземец, — да поразит его Энлиль, да накинет на него Нингирсу большую сеть и опустит на него свою могучую длань (и) свою могучую стопу, да восстанут на него люди его города и да повергнут его ниц посередине его города!»
До нас дошли два почти совершенно идентичных экземпляра текста этого уникального исторического документа (на двух глиняных цилиндрах). Один из них был найден близ Лагаша в 1895 г. Его скопировал и перевел покойный Франсуа Тюро-Данжен, который был ведущей фигурой в ассириологии на протяжении полувека. Второй цилиндр находится в вавилонской коллекции Йельского университета. Он был приобретен у какого-то антиквара. Этот текст опубликовали в 1920 г. Нис и Кайзер в своей работе Historical, Religious and Economic Texts. В 1926 г. появилось замечательное исследование выдающегося шумеролога Арно Пёбеля, который подробно проанализировал стиль и содержание этого документа. Именно на его работу я и опирался при разборе и переводе заинтересовавшего меня текста.
К счастью для нас, древние шумерские «историки» сообщали в своих посвятительных надписях не только о сражениях и войнах, но также о наиболее значительных событиях общественного и экономического характера. Глава 7 посвящена одному из таких документов, бесценных для истории общественных отношений. Это отчет современника о социальных реформах, в котором, в частности, говорится о весьма значительном снижении налогов в Лагаше, последовавшем примерно через тридцать лет после смерти Энтемены. В нем впервые в истории человечества встречается слово «свобода» (по-шумерски — «амарги»).
