Николай Михневич - История русской армии. Том второй
На высотах, окружавших Веден с южной и частью с западной стороны, было построено 6 отдельных редутов весьма сильных профилей с гарнизоном в 500–600 человек каждый. Самый сильный из редутов находился на одной высоте с северным фасом Веденя. Он состоял из 3 отдельных построек, соединенных между собой крытыми ходами, и защищался андийцами. Этот редут составлял ключ неприятельской позиции, так как с его потерей неприятель не имел уже возможности держаться в ауле и ему отрезывался путь отступления.
Число защитников Веденя и редутов состояло из 7 тысяч человек под начальством 14 наибов, подчиненных сыну Шамиля — Кази-Магоме. Сам же Шамиль со своим скопищем расположился в окрестных селениях и оттуда руководил обороной.
Русские войска, назначенные для овладения аулом Веден, были разделены на 3 колонны. Правая колонна флигель-адъютанта полковника Черткова назначалась для действия против западной окраины аула; средняя колонна генерал-майора барона Розена должна была подойти траншеями на возможно близкое расстояние к андийскому редуту и заложить против него брешь-батарею, наконец, левая колонна генерал-майора Ганецкого должна была обложить Веден с восточной стороны и преградить неприятелю ближайшие пути в Андию и Ичкерию.
Начатые 17 марта осадные работы 31-го были окончены и все батареи вооружены, на следующий день назначен штурм. Главный удар был направлен на андийский редут как ключ всей позиции. В 6 часов утра 1 апреля по нему был открыт огонь из 24 орудий. Неприятель ответил на это стрельбою со всех редутов, окружавших Веден. Более семи часов длилась взаимная орудийная и ружейная перестрелка из траншей и укреплений. В час дня в главной постройке андийского редута была пробита брешь, но Евдокимов приказал продолжать канонаду до 6 часов вечера, желая нанести неприятелю возможно больший урон и овладеть редутом с наименьшими жертвами.
Около полудня на вершине Ляни-Корта показался Шамиль со своей конницей и пехотой, прибывшей из Эрсенея. Проследив с полчаса за успехом нашей канонады, Шамиль отправил пехоту к Веденю, а сам с конницей отправился обратно.
К 6 часам вечера андийский редут представлял груду развалин. Тогда Евдокимов приказал полковнику Баженову с тремя батальонами Тенгинского и Кабардинского полков штурмовать укрепление. В резерве шли два батальона Ряжского и Белевского полков под начальством полковника Берхмана.
Ровно в 6 часов взвилась сигнальная ракета, все батареи обратили свой огонь на аул, и войска двинулись на штурм. Тенгинцы бросились с фронта, а кабардинцы, обогнув редут с тыла, атаковали заднюю постройку. Горцы встретили атаку с необыкновенною стойкостью, но в это время полковник Чертков с куринцами и 2 орудиями двинулся в ущелье левого притока Хулхулогу. Неприятель, заметив это движение, тотчас же оставил аул и стал отступать. В 9 часов вечера загорелся дом, в котором жил Шамиль, а к 10 часам неприятельская позиция совсем опустела, и Веден был занят нашими войсками. Шамиль удалился в Дагестан.
Овладение Веденем подчиняло нам всю Чечню и Ичкерию, а уже 5 апреля чаберлоевцы изъявили полную покорность и подчинение нашей власти. Осталось овладеть Дагестаном, последним убежищем Шамиля.
Разработанный начальником штаба Кавказской армии генералом Милютиным план наступления вглубь Дагестана заключался в следующем: в начале июля должно было начаться одновременное наступление с трех сторон — дагестанским отрядом под начальством барона Врангеля из Салатавии на Гумбет в Аварию, где он должен был войти в связь с чеченским; этот последний, под начальством графа Евдокимова, должен был спуститься из Веденя через Аварское Койсу в Технуцал; лезгинский же отряд, под начальством князя Меликова, должен был из Кахетии двинуться через Богозский хребет и через Дидо и Тушетию идти в средний Дагестан, где войти в соединение с войсками чеченского и дагестанского отрядов у реки Андийского Койсу.
Таким образом, чеченский отряд наступал с северо-запада, дагестанский — с севера и северо-востока и лезгинский — с юга. Перед первыми двумя лежала сильная оборонительная линия реки Андийской Койсу, прочно укрепленная и занятая многочисленными скопищами горцев. Лезгинский отряд находился в тылу этой оборонительной линии, но был отделен от нее обширным и малодоступным горным пространством, где нашим войскам приходилось действовать впервые. По плану операции отряды должны были сойтись против среднего течения Андийского Койсу. Наиболее активная роль выпала на долю дагестанского отряда, которому, как действовавшему по более доступному направлению, предстояло овладеть переправами на Койсу. Между чеченским и дагестанским отрядами лежал высокий контрфорс, отделявшийся от главного хребта. Сообщение через этот контрфорс возможно было только по двум путям: верхнему — через так называемые Андийские ворота, и нижнему — над рекой. Шамиль укрепил оба эти пути.
14 июля князь Барятинский прибыл в чеченский отряд и 14-го началось общее наступление всех отрядов. Барон Врангель выступил из Мичикова к Аргуани. Обойдя селение по хребту с тыла, дагестанский отряд заставил горцев очистить селение. С высоты у Аргуани открылось расположение скопищ Шамиля. Они теснились у Андийских ворот и по всему контрфорсу, очевидно рассчитывая, что дагестанский отряд будет форсировать здесь перевал. За рекой же никого не было. Было ясно, что со стороны сагрытлохской переправы, где был уничтожен мост, неприятель нас не ждал. Врангель решил не теряя ни минуты воспользоваться этой оплошностью противника. Несмотря на чрезвычайное утомление войск после перехода по горам, Врангель двинул к сагрытлохской переправе генерала Ракуссу с 3 батальонами пехоты и 3 сотнями конно-иррегулярного полка для ее захвата. Подойдя к месту переправы, сначала Ракусса, а потом и Врангель убедились, что переправа здесь невозможна, так как горцы, уничтожив мост, испортили и спуски, образовав на левом берегу реки 7-саженный обрыв, на левом же берегу были устроены несколько завалов в виде двух крытых галерей из тесаного камня с бойницами.
Врангель приказал отыскать для переправы другое место, и оно было найдено в полуверсте ниже, но там река имела до 15 сажен ширины. На противоположном берегу находился наблюдательный пост из двадцати горцев, засевших в глубокой и обширной пещере.
Получив приказание во то бы то ни стало устроить здесь переправу, Ракусса решил дождаться ночи, чтобы под прикрытием темноты приступить к делу. На помощь к нему прибыл батальон ширванцев, 2 горных орудия и 2 полупудовые мортиры.
Лишь только стемнело, к берегу реки были спущены рабочие команды и приступили к постройке ложементов. Всю ночь войска не смыкали глаз, и к утру готов был уже ряд окопов, в которых засели густой цепью стрелки дагестанского полка и 21-го стрелкового батальона. Против самой пещеры была устроена батарея на 3 орудия, и таким образом противоположный берег находился под перекрестным ружейным артиллерийским огнем.
Шамиль, получив сведения от мюридов о нашем появлении, поспешил отправить помощь сторожевому посту, но эта помощь, встреченная сильным огнем, не смогла добраться до поста, который таким образом оказался отрезанным. Занимавшие этот пост мюриды вышли из пещеры и стали просить пощады. Врангель согласился оставить их живыми с условием, чтобы они прикрепили конец каната, переброшенный на тот берег. Мюриды согласились и на это, но сколько ни старались наши солдаты, перебросить канат не могли. Тогда Ракусса вызвал охотников переплыть реку. Это было безумное предприятие, но тем не менее явилось желающих 6 человек: два юнкера — Агаев и Шпейер и рядовой Сергей Кочетков дагестанского полка, унтер-офицер Моисей Морданов и рядовые Василий Гуськов и Елизар Кочетов 21-го стрелкового батальона. Раздевшись и осенив себя крестным знаменем, все шесть разом бросились в бешено ревущие волны Койсу. Из них только Шпейер и Кочетов переплыли. С их помощью был прикреплен к противоположному берегу канат, по которому на подвешенной люльке было переправлено 40 человек. Эта партия уничтожила сторожевой пост мюридов и таким образом обеспечила переправу, которая производилась по веревочному мосту. К утру 18 июля уже было переправлено 8 рот дагестанцев, и Ракусса двинул их на устроенные горцами завалы. Но оказалось, что горцы, не ожидая нашей атаки, бросили эти завалы, и роты двинулись к аулу Сагрытло, где приступили к восстановлению бывшего здесь моста. Река Койсу имела здесь всего 2 сажени ширины, поэтому мост скоро был построен, и к вечеру весь дагестанский отряд перешел на правый берег реки Койсу, потеряв 4 убитыми и 48 ранеными.
Переправа через реку Андийское Койсу составляет одну из блестящих страниц в истории Кавказской армии.
Фельдмаршал граф Дмитрий Алексеевич Милютин, начальник штаба Кавказской армии (1856–1859 гг.)
